– Нет!
Ангел зашевелил(а) губами – должно быть, возносил(а) безмолвную молитву.
– По-твоему, прилично расхаживать по Небесам в таком виде? Ты очень неопрятно выглядишь. Мы редко видим Божии твари во плоти. Гм… Помнится, последним во плоти сюда явился Илия и, надо сказать, почти в таком же прискорбном виде. Давно пора скинуть это тряпье и облачиться в приличные белые одежды. А заодно и от перхоти избавиться.
– Послушайте, – сказал я сердито, – никто не знает, какие муки и невзгоды выпали на мою долю. Никто, кроме самого Иисуса. Пока вы, облаченные в чистейшие одежды и с нимбами над головой, гуляли в ослепительно-великолепном городе по улицам из чистого золота, я сражался с самим Сатаной. Я знаю, что выгляжу не слишком опрятно, но не моя вина, что я Восхи`щен в таком виде. Кстати, где тут выдают бритвенные лезвия?
– Брит… чего?
– Бритвенные лезвия. Обоюдоострые лезвия «Жиллет» или что-то похожее на них. Вот для этой штуки. – Я вытащил бритву и показал ему (ей). – Предпочтительно из нержавейки.
– У нас тут ничего не ржавеет. Но во имя неба, что это такое?
– Безопасная бритва. Чтоб снять эту безобразную щетину с лица.
– Неужели?! Ежели Господь в Своей премудрости пожелал бы, чтобы Его твари мужеска пола не имели волос на лице, он сотворил бы их гладкокожими. Ну-ка, дай сюда, я ее выкину. – Он (она) потянулся (лась) за бритвой.
Я поспешно ее спрятал:
– Не надо. А где здесь справочное бюро?
– Как выйдешь, налево. В шестистах шестидесяти милях, – поморщившись, заявил(а) он(а).
Я отвернулся, кипя от возмущения. Бюрократы! Даже на Небесах! Больше вопросов я не задавал, поняв невысказанную суть происходящего. Шестьсот шестьдесят миль – эту цифру я запомнил во время осмотра достопримечательностей – расстояние от Центральных врат (таких же, как Асировы врата, где я сейчас находился) до центра Небес, то есть до великого белого Престола Господа Бога Иеговы – Бога Отца. Так что, не стесняясь в выражениях, ангел послал(а) меня жаловаться самому боссу, если я чем-то недоволен; короче – «Пшел вон!».
Я собрал свои бумаги и попятился к выходу, надеясь отыскать кого-нибудь чином повыше.
Тот, кто организовал этот базар, – Гавриил, или Михаил, или еще кто, – должно быть, предусмотрел, что тут будет ошиваться множество тварей Божиих, каждый со своими проблемами, которые в общем плохо вписываются в систему. Поэтому среди толпы шныряли херувимы. Только не надо вспоминать Микеланджело или Луку делла Роббиа – эти херувимы вовсе не походили на детишек с ямочками на толстеньких ляжках; они были на фут-полтора выше нас, новоприбывших, и весьма напоминали ангелов, только с маленькими крылышками, как у херувимов на картинках, и с жетоном, на котором красовалась надпись: «Администратор».
А может, это и были ангелы? Я до сих пор не понимаю разницы между ангелами, херувимами, серафимами и прочими. Библия, по-видимому, полагает, что такие вещи понятны без разъяснений. Паписты же насчитывают аж девять разновидностей ангелов. И кто это им позволил? В Библии ничего подобного нет.
По-моему, на Небесах существуют два класса существ: ангелы и люди. Ангелы считают себя превыше людей и без стеснения этим пользуются. Они действительно превосходят людей и по положению, и по власти, и по привилегиям. Спасенные души – граждане второго сорта. Представление, которое пронизывает всю протестантскую христианскую религию (а может быть, и папистскую), что спасенные души будут сидеть чуть ли не на коленях у Господа, мягко говоря, не совсем соответствует истине. Те, кто спасен и Восхи`щен на Небеса, оказываются в положении новичков, самых младших из всех, кто тут обитает.
На Небесах к спасенным душам относятся примерно так же, как к чернокожим в штате Арканзас. И ангелы не дают об этом забывать.
Ни разу не встречал ангела, который бы мне понравился.
В общем-то, если принять ангельскую точку зрения, то их чувства к нам вполне объяснимы. Согласно пророку Даниилу, на Небесах обретается около ста миллионов ангелов. До воскрешения из мертвых и вознесения здесь было просторно и вольготно, да и работа не требовала особых усилий: то доставить кому-нибудь весть, то присоединиться к ангельскому хору, то поучаствовать в каком-нибудь ритуале. Уверен, ангелам все это очень нравилось.
И вдруг хлынул гигантский поток иммигрантов, многие миллионы (миллиарды?) иммигрантов, не обученных элементарным правилам поведения. И со всеми нужно нянчиться. После бесчисленных эонов райского блаженства ангелам неожиданно пришлось заняться тяжким трудом попечителей необъятного дома призрения или там сиротского приюта. Неудивительно, что нас они на дух не переносят.
Что ж… мне они тоже не нравятся. Снобы!
Я отыскал херувима (ангела?) с бляхой администратора и спросил его, где находится ближайшее справочное бюро. Он ткнул большим пальцем через плечо:
– Прямо по бульвару – около шести тысяч фурлонгов. Это у Реки, что течет от Престола.
Я поглядел на уходящий вдаль бульвар. На таком расстоянии Бог Отец на Престоле выглядел как восходящее солнце.
– Шесть тысяч фурлонгов – это ж больше шестисот миль! А поближе ничего нет?
– Тварь Божия, это сделано с умыслом. Если бы справочные киоски стояли на каждом углу, вы бы все толпились возле них, задавая дурацкие вопросы. А так Божии твари обращаются за справками только в действительно важных случаях.
Логично. И все же приводит в бешенство. Меня снова обуяли отнюдь не выспренние мысли. Я всегда полагал Небеса обителью вечного блаженства, а не местом, исполненным отчаяния и недоброжелательности, совсем как Земля. Я сосчитал до десяти сначала по-английски, а потом по-латыни.
– Э… а сколько туда лету? Существуют ли тут ограничения скорости?
– По-твоему, тебе позволено туда летать? А?
– А почему бы и нет? Я же сюда прилетел, а потом еще заложил круг над городом.
– Это ты только думал, что летаешь. Фактически за тебя все делал руководитель твоей когорты. Тварь Божия, я дам тебе совет, который поможет тебе избежать уймы неприятностей. Когда ты получишь крылья – если ты их вообще получишь, – не пытайся летать над Святым градом. Тебя так быстро приструнят, что все зубы вылетят. А крылья отберут навсегда.
– Почему?
– Потому что не положено, вот почему. Вы, новички необученные, являетесь сюда и думаете, что вы тут хозяева. Вы и на Престоле нацарапали бы всякую похабень, если бы сумели к нему подобраться. А потому давай-ка я научу уму-разуму. На Небесах действует одно правило: «Чин имеет привилегии». Догадываешься, что это значит?
– Нет, – ответил я, хотя и не совсем правдиво.
– Вонми же в худости своей, тварь Божия. Забудь про десять заповедей. Здесь из них действуют только две-три, да и те нарушить нельзя, даже если очень постараться. Золотое правило же, действующее на Небесах повсеместно, гласит: «Всякому чину полагаются свои, четко означенные привилегии». В этом эоне ты – необученный новобранец ратей Господних, то есть самый низкий чин. И почти никаких привилегий. Считай, что твое пребывание здесь – единственная доступная тебе привилегия. Господь в своей бесконечной мудрости постановил, что тебя можно сюда допустить. И ничего больше. Если будешь паинькой, тебе позволят здесь остаться. Теперь о правилах движения. Над Святым градом дозволено летать только ангелам и никому больше. И то лишь при исполнении служебных обязанностей или при отправлении церемоний. К тебе это совершенно не относится. Даже если тебе выдадут крылышки. Повторяю: если. Надо сказать, что огромное количество подобных тебе Божиих тварей прибыли сюда с бредовыми фантазиями, будто, попав на Небеса, сразу же превратятся в ангелов. Ничего подобного. Не превратятся. Божии твари никогда не станут ангелами. Святыми – это бывает. Хоть и редко. Ангелами – никогда.
