Его голос прозвучал как сирена:
– Святой Александр, приблизься к престолу.
26
Я стал братом драконам и другом совам.
Книга Иова, 30: 29
Я всходил по лестнице, ведущей к престолу. Ступени были слишком круты и высоки, но теперь меня некому было поддержать. Пришлось взбираться на них чуть ли не ползком, а Сатана с язвительной усмешкой смотрел на меня сверху вниз. Со всех сторон из невидимых источников лилась музыка, траурная музыка, смутно похожая на Вагнера, но я не мог определить, что именно. По-моему, к ней примешивались звуки низкой частоты, от которых воют собаки, в панике разбегаются лошади, а люди начинают думать о бегстве или самоубийстве.
Лестница передо мной все удлинялась.
Перед тем как начать восхождение, я не обратил внимание на точное число ступеней – их было около тридцати, не больше. Я упрямо карабкался вверх до тех пор, пока не сообразил, что расстояние между мной и престолом не сокращается. Князь Лжи!
Тогда я остановился и стал ждать.
Наконец громовой голос произнес:
– Что-то не так, святой Александр?
– Все так, – ответил я. – Все именно так, как вы задумали. Только если вы действительно желаете, чтобы я подошел поближе, прекращайте шутки шутить. А пока мне нет смысла идти по этой лесенке-чудесенке.
– По-твоему, это мои происки?
– Да. Вы со мной играете. В кошки-мышки.
– Ты выставляешь меня шутом в присутствии моих вассалов?
– Нет, ваше величество. Я не могу выставить вас шутом. На это способны только вы сами.
– Даже так? Ты, вообще-то, понимаешь, что я могу уничтожить тебя в мгновение ока?
– Ваше величество, я в ваших руках с той секунды, как вступил в ваши владения. Чего вы от меня добиваетесь? Чтобы я и дальше полз по вашей проклятой лестнице?
– Да!
Так я и поступил. Лестница прекратила удлиняться, высота ступеней снизилась до вполне приемлемых семи дюймов. Через несколько секунд я добрался до Сатаны – вернее, до его раздвоенных копыт, то есть оказался в малоприятной близости к нему. И дело не только в том, что его присутствие внушало неуемный ужас – я с трудом держал себя в руках, – но от него страшно воняло! От него разило мусорными баками, гнилым мясом, виверрой и скунсом, жженой серой, тяжелым затхлым духом и дурными газами – всем этим и много чем еще одновременно. Я сказал себе: «Алекс Хергенсхаймер, если ты сейчас блеванешь, то потеряешь все шансы на встречу с Маргой. Так что смирись – придется перетерпеть».
– Присаживайся, – сказал Сатана.
Рядом с престолом стоял низенький табурет, не позволявший сохранить достойную осанку. Я сел.
Сатана взял манускрипт огромной рукой; обычные машинописные страницы в ней выглядели колодой игральных карт.
– Я все прочел. Недурственно. Многословно, но мои редакторы подсократят. Впрочем, лучше так, чем излишняя лаконичность. Однако нам нужен конец… написанный тобой или призраком. Лучше, конечно, последним; рукопись должна быть выразительнее, чем получилась у тебя. Скажи, тебе никогда не хотелось зарабатывать на жизнь писательским трудом? Вместо того чтобы проповедовать?
– Для литературной деятельности нужен талант.
– Ха, талант-шмалант. Видел бы ты ту чушь, которую сейчас публикуют. Кстати, надо бы доработать постельные сцены: современный читатель требует сочности и красочности. Впрочем, не в них суть. Я тебя вызвал не для того, чтоб обсуждать недостатки твоего литературного стиля. У меня есть предложение.
Я молчал. Он тоже. Спустя какое-то время он спросил:
– Тебя не интересует, в чем оно заключается?
– Ваше величество, конечно интересует. Но из опыта общения с вами род человеческий извлек полезный урок: вступая с вами в торг, следует быть крайне осторожными.
Он захохотал, и стены дворца содрогнулись.
– Ах ты, ничтожный человечишка, с чего ты решил, что я стану торговаться из-за твоей душонки?
– Честно говоря, я не знаю, чего вы там хотите, но хорошо понимаю, что умом не дорос ни до доктора Фауста, ни до Дэниела Уэбстера. А значит, осторожность мне не помешает.
– Да не дрейфь ты! Не нужна мне твоя душа. Спрос на души нынче плох – они в переизбытке, бросовый товар. Цена им – пятачок за пучок, как редиска на базаре. Нет, они мне ни к чему, у меня их полным-полно. Святой Александр, мне нужны твои услуги. Профессиональные.
(Тут я встревожился. В чем ловушка? Алекс, это все неспроста. Будь настороже! Что он задумал?)
– Вам требуется мойщик посуды?
Он опять захохотал, где-то на четыре целых и две десятых балла по шкале Рихтера.
– Нет-нет, святой Александр. Я предлагаю работу иного рода, чем та, которой тебе пришлось заниматься по крайней нужде. Мне требуется опытный зазывала, знаток Евангелия и Библии, который будет проповедовать дело Иисуса со всей ответственностью, как положено – ведь тебя этому и учили. О деньгах не беспокойся, сбором пожертвований заниматься не придется; оклад будет приличным, а работа – легкой. Что скажешь?
– Скажу, что вы меня хотите облапошить.
– А вот это уже нехорошо. Все без подвоха, святой Александр! Будешь проповедовать, как всегда, без ограничений! Получишь титул личного капеллана Сатаны и примаса преисподней. Ну и в свободное время можешь спасать погибшие души, сколько угодно… тут их хватает. Насчет зарплаты сговоримся, она будет не меньше, чем у твоего предшественника, папы Александра Шестого – самого знаменитого хапуги в истории человечества. В общем, тебя не обжулят, обещаю. Что скажешь? Ну?
(Кто из нас спятил – дьявол или я? Или мне снится один из тех кошмаров, которые преследуют меня в последнее время?)
– Ваше величество, вы не упомянули ничего из того, что я хочу.
– Ах вот как! Но деньги же всем нужны! А ты на мели, и за пребывание в своем роскошном люксе не расплатишься, если немедленно не подыщешь работу. – Он постучал пальцем по манускрипту. – Вот за это можно выручить деньжат. Но не скоро. За саму рукопись я не дам ни гроша – она может оказаться убыточной. В наши дни рынок завален всякими фантазиями на тему «Как я был пленником Князя Тьмы».
– Ваше величество, вы прочли мои мемуары и знаете, чего я хочу.
– Да? Ну-ка, назови.
– Вы и так знаете. Мне нужна моя возлюбленная. Маргрета Свенсдаттер Гундерсон.
– Ты что, не получил моего извещения? – с удивленным видом осведомился он. – В преисподней ее нет.
Я почувствовал себя как пациент, который держался твердо, пока не принесли результаты анализов… и не выдержал дурных новостей.
– Вы уверены?
– Конечно уверен. Я здесь начальник или как?
