Книга Слово как улика. Всё, что вы скажете, будет использовано против вас, страница 18. Автор книги Джон Олссон

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Слово как улика. Всё, что вы скажете, будет использовано против вас»

Cтраница 18

Так как мать Уолтера считала, что девушка и ее семья сильно давили на него перед его смертью, ей оказалось трудно поверить в то, что Уолтер убил себя сам. На ее взгляд, было куда вероятнее, что Уолтера убил кто-то из членов семьи Трейси.

В 1957 году Шнейдман и его коллега по имени Норман Фарбероу предприняли необычный шаг, попросив тщательно отобранную группу своих пациентов написать фальшивые предсмертные записки. Пациентам предложили воспользоваться псевдонимами. Принять участие в эксперименте согласились тридцать три пациента, а затем Шнейдман и Фарбероу сравнили эти фальшивые записки с выборкой из тридцати трех записок, предоставленных окружным коронером и соответствующих возрасту, полу, занятиям и прочим особенностям авторов. Их находки оказались очень показательны с точки зрения лингвистического выражения мотивов самоубийства.

Распространено мнение, что только подлинные самоубийцы извиняются перед семьей и друзьями. Однако в корпусе Шнейдмана и Фарбероу извиняющихся и не извиняющихся оказалось поровну. Точно так же почти поровну они разделились на тех, кто просил прощения, и на тех, кто не просил. Подлинные самоубийцы лишь чуть менее склонны просить прощения, чем авторы поддельных предсмертных записок. Большинство выражений любви и высказываний о былой любви приходится на подлинные тексты, а в поддельных текстах они встречаются редко. То же касается фраз, в которых остающиеся жить называются «чудесными», – пропорция и здесь сохраняется: авторы лишь немногих подделок превозносят в них своих родственников. С другой стороны, большое число подлинных самоубийц заявляют о своей неспособности справляться с жизнью, они делают это в таких выражениях: «не могу терпеть», «не могу принять». Точно так же многие говорят, что им «плохо» – часто в связи с чем-то, что они совершили в прошлом, либо из-за состояния здоровья. Нередки упоминания причиненной кому-то боли, физической или эмоциональной. И лишь немногие авторы записок обвиняют кого-то в своей смерти. Таким образом, вырисовывается картина эмоциональной амбивалентности: жертва часто восхваляет любимых и винит их, просит прощения и одновременно выражает нетерпимость, признается в любви, но при этом говорит, как ей «плохо».

С другой стороны, упоминания смерти, «конца», «погибели» и так далее в фальшивках встречаются редко, а в подлинных посланиях – очень часто. Также часты слова о накопившейся усталости и даже замечания о «попытках» угодить своему спутнику жизни или члену семьи. Еще в подлинных текстах обнаруживаются директивные и предписывающие стратегии: указания насчет того, что́ возлюбленный адресат должен делать, а что – нет. Как отмечалось выше, упоминания слабости, трусости или невменяемости куда чаще встречаются в фальшивых посланиях, чем в подлинных, и это подтверждается исследованием корпуса Шнейдмана.

Я также запросил корпус предсмертных записок у Британской транспортной полиции; я руководствовался тем, что, хотя Шнейдман и Фарбероу исследовали обстоятельства самоубийств очень тщательно, все же возможно, что один или двое из авторов записок не покончили жизнь самоубийством. С другой стороны, могло быть и так, что кто-то из авторов фальшивых записок (для исследования) мог покончить с собой позже. Поэтому мне был нужен корпус записок, подлинность которых несомненна. Ответ дала именно Британская транспортная полиция по той причине, что, к несчастью, каждый год некоторое количество людей в Англии сводят счеты с жизнью, бросаясь под поезд. Многие из них оставляют записку дома, либо ее находят у них в кармане после смерти. Поскольку всегда есть несколько свидетелей их гибели (обычно подобное происходит в часы пик, когда на платформе есть другие люди), факт суицида не подлежит сомнению. В свою очередь, нет причин сомневаться и в том, что записка, найденная у жертвы дома или при себе, является подлинной.

Данные этих текстов оказались поразительно схожи с данными, содержащимися в записках, полученных Шнейдманом и Фарбероу от окружного коронера, и это говорит о том, что они исследовали обстоятельства жизни и смерти изучаемых ими людей с настоящей академической увлеченностью и тщательностью. Мы находим в корпусе предсмертных записок от транспортной полиции много тех же выражений, что и в корпусе Шнейдмана и Фарбероу: «не могу терпеть», «не могу принять», «любил», «чудесный» и так далее.

Ключевой находкой в исследовании подлинных текстов, в том числе текстов от транспортной полиции, является то, что расхожие представления широкой публики о самоубийствах не обнаруживаются в подлинных записках.

Возвращаясь к тексту, написанному Уолтером и процитированному целиком в начале главы, мы можем отметить многочисленные черты языка подлинного самоубийцы, в том числе восхваление им своих младших братьев, извинения перед ними за то, что произошло, выражение любви к своей матери и другим членам семьи, просьбы отдать имущество Питу и Майку и наказ этим двум мальчикам слушаться родителей. Вдобавок ко многим отличительным признакам языка самоубийцы мы обнаруживаем и отсутствие упомянутых мной признаков «языка фальшивок»: не упоминаются ни слабость, ни сумасшествие, ни невменяемость, ни поиск простого выхода, ни умственное помешательство или трусость. После некоторых размышлений я пришел к выводу, что записка, отправленная мне матерью Уолтера, скорее всего была подлинным предсмертным посланием. Я сообщил это ее родственникам, и они поблагодарили меня за потраченные мною время и усилия. Они сказали, что результат моей работы поможет матери Уолтера найти силы, чтобы постараться закрыть для себя этот этап своей жизни.

Глава 9
Что случилось с Дженни?

В июне 2005 года девятнадцатилетняя Дженни Николл исчезла из своего родного города Ричмонд в Йоркшире. Она была известной домоседкой, поблизости жили ее многочисленные друзья и коллеги, поэтому ее исчезновение стало полной загадкой для родных и близких. Несколько раз распространялись объявления с просьбой сообщить о ее местонахождении, в том числе душераздирающий призыв о помощи от ее родителей. Однако все было безрезультатно, за исключением того, что родители Дженни некоторое время продолжали получать SMS-сообщения с ее мобильного телефона. Полиция беспокоилась, что исчезновение Дженни могло быть недобровольным, и задавалась вопросом, не отправляет ли сообщения ее похититель. Был ли, например, некий день, когда стиль сообщений очевидным образом изменился?

Одним из способов выявления стилевых изменений является рассмотрение отдельных слов и словосочетаний, которые можно написать более чем одним способом, например I am и I’m («я [есть] »), two и 2 («два») и так далее. В контексте SMS-сообщений таких слов множество: av, hav и ave вместо have («иметь»), отбрасывание конечного g в словах с окончанием -ing, написание of вместо off, fone вместо phone («телефон») и так далее. Задачу поиска лексических альтернатив можно упростить, предприняв их классификацию (см. таблицу 9.1).

Таблица 9.1. Классификация альтернативных лексических вариантов

Слово как улика. Всё, что вы скажете, будет использовано против вас
Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация