– Сколько ей еще осталось?
– Со дня на день уже. В буквальном смысле.
Она против воли вспомнила, как расплылся в улыбке Мэтт, когда осознал, что она ему сказала. «У нас будет ребенок? – воскликнул он с распахнутыми от изумления глазами. – Серьезно?!» – «Серьезно», – кивала она с улыбкой облегчения. Он отреагировал правильно.
Мэтт держал ее руки в своих и не отрывал от нее восхищенного взгляда, стараясь вобрать всю новость без остатка. Отличную новость – наконец-то, впервые за несколько недель после смерти ее матери. И он стиснул ее в объятиях, выжимая последние капли того, что до этого момента хранилось в секрете.
Потом она протянула ему бокал с шампанским и подняла свой, готовясь произнести тост.
– Немножко можно, – заявила она. – Французы…
– Мы не в долбаной Франции, Алекс!
Она и правда тогда перешла на умеренные дозы. Более или менее.
Возможно, новый ребенок Мэтта уже родился. Она старалась отгонять эту мысль и ни о чем не спрашивала. Дети ужасно тормозили все дело.
– Я так и так собиралась тебе сегодня звонить, – сказала она.
Она долго думала, посвящать ли Джейкоба в свои опасения насчет Пола. Слишком рано, как ни крути; пока это лишь теория, причем довольно шаткая. Однако утаивать что-либо тоже было неправильно, тем более что на след Пола ее навел именно он.
Она ждала, пока он устроится. В лице Джейкоба проглядывала тревога. Если бы только можно было предложить ему выпить и налить себе! Но сегодня по графику запланировано всего несколько порций. И до первой из них оставалось еще много, много часов.
– Что такое? Ты меня пугаешь!
Она сделала глубокий вдох.
– Может, тут ничего и нет на самом деле. Но кое-что всплыло, и теперь с некоторой долей вероятности можно утверждать, что мы знаем, кто это сделал и почему.
– Охренеть. Ты серьезно?!
– Да. Но это только предположение. Маловероятное.
– Кто? – Джейкоб жадно впился глазами в ее лицо.
– Пол. Пол Уилер.
– Пол Уилер? – Секунду он еще сидел, откинувшись на спинку, а потом резко подался вперед: – Ты что, серьезно? Считаешь, он на такое способен? Но почему? Раньше ты так не думала!
На его лице застыли ужас и отвращение. Глаза остекленели, на лбу выступил пот. И как же она объяснит ему вероятный мотив?
Глава пятьдесят третья
Эми
В 2010-м
Мне снова снился сон. Формально это, наверно, не кошмар, потому что начало хорошее. Но конец больше походит на «ужастик».
Во сне это наконец происходит. Я лежу на спине и пытаюсь вспомнить тот эпизод из «Навсегда» Джуди Блум, где Кэтрин и Майкл впервые занимаются любовью. У него уже есть опыт, у нее – нет. И вот я хочу вспомнить какие-то подробности и как она с этим справилась, но ничего не выходит, потому что я могу думать лишь о том, как мне больно. Остальные части тела я не ощущаю – только то место, где болит. С каждым ударом сердца боль расходится по мне волной. Он продолжает двигать бедрами и как будто становился все тяжелей и тяжелей. Он не замечает, что я перестала дышать и зажмурилась изо всех сил. А может, ему просто все равно.
Я знала про боль. Слышала не один раз. Это все равно, как знать, что женщине больно, когда появляется ребенок, потому что твоя мама до сих пор это расписывает. Но я уверена, что, когда соберусь рожать ребенка, боль застанет меня врасплох, и я буду орать на всех, включая маму.
Эта боль ослепляет. Пробивает мой сон насквозь. Я думаю о фотографиях в журнале More. Женщины, сплетенные с мужчинами. Женщины, которые занимаются этим. Они сидят на стуле, обвивают мужчину ногами, а на все остальное им просто плевать. И на лице не видно никакого недовольства. Но я сейчас способна только лежать как бревно; все силы уходят на то, чтобы не заплакать. Невозможно поверить, что потом будет легче. Что когда-нибудь мне даже начнет это нравиться. Из меня не выйдет женщины как в журнале More.
Хоть я и сплю, но мне все равно грустно: я знаю, что подругам я навру с три короба. Если вообще им расскажу. А если промолчу, то не смогу погреться в лучах славы – ведь они не узнают, что я пришла первой. Я знаю, что все это звучит глупо и жалко. Но это правда.
Как только все заканчивается, дальше в этом сне я постоянно ощущаю, что сделала что-то не так. То я оказываюсь в каком-то странном месте. То вдруг понимаю, что опаздываю и могу пропустить что-то важное. То мне кажется, что в комнате еще кто-то есть. Один раз привиделось, будто мама зовет меня из-за двери. А в этот раз в комнате и правда кто-то был. Какая-то женщина. Понятия не имею, кто она такая. Она говорила что-то типа: «Ты не виновата, Эми. Не виновата, что он изменился». Что-то в этом роде. А я все пыталась шепнуть ей, чтобы она ушла, пока он не заметил, но она не слушала. Потом я вдруг поняла, что кричу, и она тоже кричит, и все погрузилось во мрак.
Когда я сегодня проснулась, этот сон никак не желал меня отпускать. Витал вокруг меня, забивался в простыню и в волосы. Я чувствовала отголоски жгучей боли. Чувствовала у себя на груди его вес. Я почти ощущала в ухе его дыхание – капельки жидкости, в которые превращался теплый воздух.
Так что вот так. Похоже, я уже никогда не стряхну с себя этот сон до конца. Дурацкий сон – реальный настолько, что испортил мне все в реальности. Пусть на самом деле ничего и не было, но мое тело, мозг и память думают обратное. От несправедливости я начинаю плакать. Но звука нет.
Глава пятьдесят четвертая
Джейкоб
13 октября 2010
Они ехали обратно в Эденбридж. Пассажирское сиденье отодвинули до упора, чтобы ноге было свободней. За последние двадцать минут он произнес не больше трех слов, а вот Алекс говорила практически не замолкая.
Его девушка. Милая, забавная, абсолютно адекватная. Спала с собственным отцом?! Это просто бред. Нелепость. Новая версия Алекс не выдерживает никакой критики. Не то чтобы Пол Уилер вообще не способен был обидеть Эми – в это-то как раз легко поверить, но вот все остальное… это уже совсем мимо кассы. Не может такого быть, просто не может.
– И что теперь? – перебил он. – Ты пойдешь с этим в полицию?
– Нет, официально нет. По крайней мере, не на этом этапе. Преступление слишком серьезное, чтобы вот так кого-то взять и обвинить. И потом, я ведь уже говорила, – прибавила Алекс, скосив на него глаза, – что это всего лишь версия. Одна из.
Он кивнул, вперив взгляд в дорогу.
– Я попросила Мэтта покопаться в досье Пола на случай, если там найдется что-то важное.
– Хорошо, – ответил он, сжимая челюсти при виде родного городка, который вдруг надвинулся со всех сторон.
Тот факт, что у Эми приемный отец, всегда вызывал у него некоторое отторжение. Он понимал, что из-за этого – и многого другого – его мать смотрела на Стивенсонов свысока, хотя никогда не говорила этого открыто. В ее мире брак был пожизненным. Что бы ни происходило. И не важно, сделал что-то отец Джейкоба или не сделал; Арлингтоны независимо от обстоятельств должны были держаться вместе. Любой ценой.
