Возьмем другой текст:
«[Эльтерес-каган]… привел в порядок и обучил народ, утративший свой эль [см. ниже] и своего кагана, народ, сделавшийся рабынями и сделавшийся рабами, упразднивший тюркские установления; он привел в порядок и наставил по установлениям моих предков»
{174}. Опять подчеркивается лишь подчинение иноземцу, но отнюдь не лишение личной свободы.
В третьем случае, когда описывается гибель Барс-бега и указывается, что «народ его стал рабынями и рабами»
{175}, имело место простое завоевание, а не распродажа пленных на невольничьем базаре
{176}.
Итак, основное содержание понятия «qul» — подчинение чужому. Этот оттенок сохранился до XIX в., но поскольку поздние тюрки включились в систему мусульманской культуры с характерной для нее работорговлей, то термин «qul» стал применяться и к проданным рабам, чего в раннее время не было. Использование кулов в VI-VIII вв. было совсем иным: тюркюты приводили их на свои земли, селили в определенных местах и взимали с них налоги
{177}. Кроме того, женщин использовали в качестве домашней прислуги и наложниц
{178}. Можно сказать, что кулы походили на римских колонов, но понятие «раб» в нашем смысле к ним совершенно неприложимо. Толстов С. П. указывал на существование поселков, заселенных исключительно пленными, платившим тюркютам дань продуктами земледелия и ремесла
{179}. По сути дела это были новые подданные, данники, а с данниками тюркюты умели управляться. «Суйшу» упоминает о податях глухо. «Количество требуемых людей, лошадей, податей и скота считают по зарубкам на дереве»
{180}. Но Моисей Каганкатваци дал великолепное описание системы обложения подданных в тюркютском каганате. «Князь севера навел страх и ужас по всей земле. Он отправил смотрителей за всякого рода ремесленниками, имеющими познания в золотопромывании, добывании серебра, железа и в выделке меди. Он требовал также пошлин с товаров и ловцов на рыбных промыслах великих рек Куры и Аракса, вместе с тем и дидрахму по обыкновенной переписи царства персидского»
{181}.
Из этой цитаты видно, что тюркютские ханы взимали гораздо больше, чем шахи Ирана, и, следовательно, богатство тюркютских ханов и вельмож при каждом завоевании быстро росло. Такому систематическому ограблению подвергались телеские племена Халхи и Джунгарии, кидани и хи Южной Маньчжурии, города-государства Согдианы, тохаристанские княжества, житница Азии — Турфан, приуральские угры, прикубанские утургуры и лесные племена южных склонов Саяно-Алтая. В дополнение к этому Китай или выплачивал ежегодную дань, или подвергался опустошительным набегам, а от Ирана и Византии поступали дары в виде компенсации за мир или союз. Конечно, часть этих богатств перепадала рядовым воинам, преданность которых только и давала возможность осуществлять столь жестокую эксплуатацию покоренных народов, но львиную долю доходов получала правящая верхушка и в особенности сами ханы.
Богатства, накопляемые таким путем, могли быть огромны. Описание роскошного приема византийских послов тюркютским ханом сохранилось у Менандра: «…Они обедали, и весь тот день провели в пировании в том самом шатре. Он был сделан из шелковых тканей, искусно испещренных разными красками. Они пили вино, но не такое, какое у нас выжимается из винограда. Напиток, ими употребляемый, есть какой-то варварский
{182}. На другой день они [римляне] были переведены в другую кущу, обитую и испещренную также шелковыми покровами. Здесь стояли и кумиры, различные видом. Дизавул [Истеми-хан] сидел на ложе, которое было все из золота. На середине этого помещения были золотые сосуды и кропильницы и бочки также золотые. Они опять пировали, поговорили за попойкой, о чем было нужно, и разошлись. В следующий день они пришли в другую комнату, где были столбы деревянные, покрытые золотом, также и ложе вызолоченное, поддерживаемое четырьмя золотыми павлинами. Перед комнатой на большом пространстве в длину были расставлены телеги, на которых было множество серебра, блюда и корзины и многие изображения четвероногих, сделанные из серебра, ничем не уступающие тем, которые делают у нас, В этом состоит роскошь тюркютского князя»
{183}.
Все это богатство было, конечно, награбленным, однако победа тюркютов, в результате которой они стали господами полумира, была не случайной. Они создали армию и систему управления настолько выше общекочевого уровня, что можно сказать с уверенностью: они были достойны победы.
Удельно-лествичная система
{184}. Внутри великой тюркютской державы происходили изменения не менее радикальные, чем вокруг нее. Первое, в чем они выразились, был порядок престолонаследия.
Выше говорилось, что сын и наследник Иль-хана Бумына — Кара Иссык-хан умер в начале 553 г., пережив своего отца всего на полгода. Сын его, Шету, был отстранен от престола. Власть перешла в руки второго сына Бумына — Кушу, принявшего титул Мугань-хана
{185}. При нем не только было положено начало внешнеполитическому могуществу тюркютского каганата, но и установлена удельно-лествичная система
{186}, благодаря которой тюркютская держава могла больше ста лет удерживать первенствующее положение в Азии и соперничать с великими державами VI-VII вв.
