Настоящее имя Саргона неизвестно, а имя Шаррумкен, что означает по-восточносемитски «царь истинен», он, по всей вероятности, принял уже по восшествии на престол. Поздняя аккадская поэма, известная под названием «Легенда о Саргоне», сообщает, что родиной его был Азупирану («Шафрановый городок», или «Городок крокусов») на Евфрате. Точное местонахождение его неизвестно, но предполагается, что он располагался где-то в среднем течении этой реки (в совр. Сирии). Во всяком случае, Саргон, судя по его имени, был восточным семитом, а возвысился он в Кише, на севере Шумера.
«Многие историки, – отмечает И.М. Дьяконов, – придают непомерное значение восточносемитскому происхождению Саргона и полагают, что тем самым с Саргона начинается некий новый, а именно семитский (аккадский. – В.Г.) период в истории Двуречья. Это, однако, не так; в Верхней и в северной части Нижней Месопотамии… задолго до этого преобладал, по-видимому, восточносемитский язык; уже династия Акшака и II–IV династии Киша были в основном семитоязычными; писали клинописью по-восточносемитски раньше времени правления Саргона, например, в Мари… и даже в Уре… Саргон, естественно, приближал к себе своих земляков-северян, среди которых было много семитов, и потому при нем стал шире входить в официальное употребление восточносемитский (аккадский. – В.Г.) язык; однако и шумерский продолжал употребляться как в быту, так и в делопроизводстве».
Илл. 44. Бронзовая голова Саргона Аккадского.
III тыс. до. н. э.
Овладев, правдами и неправдами, царским троном в Кише, Саргон сумел захватить сначала Верхнюю Месопотамию – «до Верхнего (Средиземного) моря», а затем «обратил свои взоры» на юг – на Нижнюю Месопотамию. Но здесь его честолюбивым устремлениям попытался помешать весьма могущественный противник – Лугальзагеси, царь Уммы и завоеватель большинства городов Шумера.
«Противостояние Лугальзагеси и Саргона, – пишет В.В. Емельянов, – первая серьезная развилка в истории Южного Двуречья. Здесь мы сталкиваемся с ситуацией выбора пути, и путь этот пролегает в противоположные стороны. Документы, дошедшие от времени Лугальзагеси, позволяют сделать вывод о традиционности его „политической программы". Завоевав Южное Двуречье, уммийский царь перебрался в военный центр шумеров Урук, добился, чтобы его избрали лугалем в Ниппуре, и поставил свою власть на службу общинной олигархии. Если бы на его пути не возник Саргон, можно было бы ожидать традиционного шумерского стремления к выделению своего города из числа других, иерархии „центр“-„провинция“, „старший город“– „младший город “, перераспределения благ в пользу общинных авторитетов и высшего храмового жречества… То есть, даже захватив всю территорию Двуречья, Лугальзагеси не смог бы ничего сделать для объединения страны и для обеспечения согласованного единства в работе местных ирригационных систем. В результате возникли бы недовольные, по новому кругу пошли бы междоусобные войны городских правителей и требования вернуть страну в условия изначальной справедливости».
Совершенно иной путь был уготован Месопотамии при Саргоне… Политико-идеологические нововведения Саргона сводились к следующему:
1. Замена номовой олигархии чиновниками, назначаемыми царем, создание условий для воспроизводства царской бюрократии.
2. Создание массовой армии, набираемой из свободных земледельцев-общинников.
3. Благоприятствование развитию торговли и ростовщичества, покровительство людям этих профессий.
4. Сращивание жреческой и царской власти путем выдвижения своих родственников и приближенных на высшие жреческие должности в шумерских храмах, а также через пользование храмовой землей.
5. Введение единой системы мер и весов (в серебре и зерне ячменя) и попытки введения единого календаря.
6. В области искусства появляется невиданный доселе жанр – скульптурный портрет правителя, что свидетельствует о тенденции к прославлению личности царя в эпоху Саргонидов.
А по словам И.М. Дьяконова, «победа Аккада для Месопотамии означала централизм, укрепление политического и экономического единства страны, рациональное использование ирригационных систем, подчинение храмовых хозяйств царскому хозяйству, уничтожение традиционной олигархии, связанной с местными общинами и храмами, и выдвижение на первый план новой знати из предводителей царского войска и царской бюрократии».
Однако на пути к этим радикальным преобразованиям стоял Лугальзагеси – владыка Южной Месопотамии и покровитель традиционных порядков, олицетворяемых старой аристократией и старым жречеством. Недаром он сумел собрать для решающего столкновения с Саргоном Аккадским огромную армию, объединившую отряды ополченцев и дружины профессиональных воинов из 50 городов-государств во главе с их энси (правителями).
Исход этой борьбы, наградой за победу в которой явилось бы господство над всем Двуречьем, решила военная организация и тактика войск обоих соперников. Армия шумерских «номов» состояла из трех родов войск: легкой пехоты, вооруженной дротиками, палицами и булавами; тяжеловооруженной пехоты в шлемах, с большими щитами и длинными копьями; колесниц, запряженных четверкой ослов. Эти солдаты выходили на битву сомкнутым строем, двигались только вперед и не могли по ходу сражения перестраиваться и маневрировать. Совсем другое дело – вооруженные силы Саргона. Основу его армии составляла многочисленная легкая пехота, действовавшая рассыпным строем и делившаяся на лучников, копейщиков и воинов, вооруженных секирами. В боях против неповоротливой тяжеловооруженной шумерской пехоты Лугальзагеси войска Саргона постоянно одерживали верх. Были захвачены Урук, Ур, Лагаш и, наконец, Умма. Ее незадачливый правитель попал в плен к северянам, был посажен в цепях в клетку и отправлен в Ниппур на потеху публики. «Власть шумерского царя должна заканчиваться там же, где и началась, – в священном Ниппуре. Поэтому Лугальзагеси в медных оковах был проведен через ниппурские „ворота Энлиля", после чего лишился власти и был отдан под суд самого Энлиля, точнее – его жрецов, скорее всего, приговоривших уммийского гегемона к смерти».
Показательно, что, выбирая столицу для своего быстро растущего царства, Саргон решил не жить ни в одном из старых северных центров вроде Киша, Акшака или Мари, а нашел захудалый город без традиций, почти безвестный, где-то в пределах «нома» Сиппар. Город назывался Аккад. По нему и весь север Месопотамии стал называться Аккадом, а восточносемитский язык – аккадским. К сожалению, руины этого города до сих пор не найдены.
Саргон был весьма амбициозным правителем. Завоевав Шумер, он сделал важный символический жест: он омыл свой меч в «Нижнем Море», то есть в Персидском заливе. Клинописные тексты сообщают, что Саргон правил 55 лет (2316–2261 гг. до н. э.) и провел 34 крупных и удачных для него сражения. За эти годы он совершил множество победоносных походов на запад – в район
Сирии и Малой Азии и на восток – в область Элама (Юго-Западный Иран). После победы над Лугальзагеси власть аккадского монарха простиралась от восточного побережья Средиземного моря и до Персидского залива, от Иранских гор и до Аравийской пустыни. Это было самое большое из существовавших до тех пор в Месопотамии государств. Недаром многие современные исследователи называют державу Саргона Аккадского империей.
