– А еще это создаст впечатление, что Красный Рыцарь медленно, но верно сползает к хвосту своей лошади, – заметил Эрл.
– Держитесь за древко штандарта, – нетерпеливо посоветовал Брайан Бриан: он не мог представить себе человека, который не усидел бы две минуты в седле, даже если оно не абсолютно горизонтально!
Мистер Порт жаждал вернуть себе расположение Изабель.
– Великолепно! Получится изумительная живая картина! А в нужный момент мистер Андерсон на секунду отпустит древко штандарта и повернет переключатель. Ваша рука в любом случае окажется рядом, мистер Андерсон, зрители даже не заметят, как вы едва заметно подадитесь вперед.
Мистер Порт хлопнул в ладоши, давая знать, что актеры свободны. Приплясывая от нетерпения, он позволил представить себя инспектору Кокриллу и, произнеся несколько приличествующих случаю банальностей, побежал за сцену.
– По-видимому, никогда не слышал обо мне, – с легким сожалением произнес Коки.
– Конечно, Коки, ты привык, что за твоей спиной Закон, и в Кенте тебя боятся, и все вроде как вертится вокруг твоей персоны…
– Считаешь, я ничего не добьюсь, будучи просто своей персоной? – угрюмо спросил Коки.
Эрл уже многие годы не видел Перпетую такой оживленной. В ней словно проглянули черты ее прежней ребячливости. За сценой девушка с гордостью представила им пожилого коротышку и превозносила до небес его влияние и достижения – дома, в Кенте, где его по-настоящему ценили. Рыцари в разноцветных плащах прискакали со сцены, и теперь кто с большей, кто с меньшей грацией слезали с лошадей; некоторые верхом добирались до задней двери, затем к конюшне и там спешивались при содействии приставленного к лошадям грума. Сменив доспехи на гражданскую одежду, все двинулись в паб неподалеку от Элизиум-холла. Эрл непринужденно помахал знакомой барменше; Двойной Брайан вошел в траурно-черной шляпе, какие в Англии носят лишь иностранцы и бизнесмены, и с чересчур длинным макинтошем, по случаю безоблачного неба перекинутым через руку. Сьюзан Сволок с неженской решительностью заказала всем пиво. Джордж приплелся в хвосте компании, убежденный, что она, компания, наверняка считает его лишним, и все же не осмеливаясь вежливо попрощаться. Сладкий Папочка Порт сел в углу с Изабель, которая принялась обращать в капитал свои душевные раны. Она милостиво разрешила представить себе инспектора Кокрилла, но сразу же вернулась за столик и возобновила поток жалоб, преследующий определенные цели.
Кокрилл решил, что пора уходить.
– Жду тебя у двери, Пеппи.
Когда они сели рядом на втором этаже автобуса, он взял ее тонкую руку в свою.
– Нет никаких данных, по которым я мог бы предположить, кто из этих людей подложил тебе записку. Ты говорила, что те бумажки валялись повсюду, и к ним имели доступ восемь человек – вы трое, получившие их, Дважды Брайан или как бишь его, мисс Сволок, мистер Порт, юный Джордж, не помню фамилии, и его мама, которой, впрочем, сегодня не было. Я склонен думать, что все это просто гадкая глупая шутка.
Он сунул руку в карман за табаком, желая свернуть очередную сигарету. В кармане лежало что-то, чего не было там час назад. Разворачивая маленький клочок бумаги, инспектор невозмутимо проговорил:
– Что ж, это исключает нашу маму и сводит число подозреваемых до семи.
С одной стороны листка – та же путаница линий и человечков, а с другой – те же неровные буквы, нацарапанные карандашом. Послание на этот раз оказалось довольно длинным: «ИНСПЕКТОР КОКРИЛЛ, ВЫ ДУМАЕТЕ, ЭТО ПРОСТО ШУТКА, НЕ ТАК ЛИ? НО ПОДОЖДИТЕ ДО ВЕЧЕРА ОТКРЫТИЯ ВЫСТАВКИ. ИЗАБЕЛЬ, ПЕРПЕТУЯ, АНДЕРСОН – КТО ИЗ НИХ УМРЕТ ПЕРВЫМ?»
Глава 4
Дни до открытия выставки были ужасны. Как пережить эти долгие часы, исполненные сомнений и цепенящего страха? Изабель, хотя сначала отнеслась к записке легко, теперь испугалась; они все испугались, услышав о четвертом послании, обнаруженном в кармане инспектора Кокрилла. Кокрилл отнесся к ситуации совершенно серьезно. Вероятность, что это розыгрыш, еще существовала, однако что-то подсказывало: дружеские шутки не звучат так мрачно и угрожающе. С другой стороны, среди людей, имевших возможность подбросить записки, многие подходили на роль автора такого рода шуток. Немного смущаясь, инспектор все же отнес листок в Скотленд-Ярд. Графологи выдвинули множество предположений, но не сказали ничего определенного. Кокрилл оставил записку у них и вернулся на свою конференцию, время от времени выходя из зала, чтобы позвонить Перпетуе – той Перпетуе, которая теперь пробудилась от холодного безразличия к новому осознанию жизни… или, скорее, осознанию угрозы смерти.
Они ждали назначенного дня.
Медленно проползли четверг и пятница, а потом и долгий уик-энд; затем вдруг пролетели на крыльях понедельник и половина вторника, пришел вечер вторника, и замаячил «тот день». Изабель Дрю съежилась в постели и отдалась тошнотворному страху. Вдруг это не шутка? Допустим, один из них зол на меня за что-то в прошлом (как много жестоких, недобрых, давно позабытых поступков могла совершить Изабель!); допустим, злоумышленник действительно задумал меня убить. Через пару часов пробьет полночь. Ей было ужасно одиноко. Она потянулась к телефону, чтобы позвонить Эрлу и попросить его приехать. Попьют чаю и хотя бы поговорят об общей беде. Но Эрл довел до того, что у него отключили телефон, глупый дурак. И Изабель позвонила Перпетуе.
– Привет, Пеппи.
– Привет, – ответил тихий голос Перпетуи.
– Я подумала, что приговоренным к убийству неплохо было бы поболтать и немного утешить друг друга. «День Д» уже завтра. Хотела позвонить Эрлу, но его чертов телефон, конечно, отключен. Как ты? Боишься?
– Еще бы, – сказала Перпетуя. – Никак не могу заснуть, все мысли об одном. Послушай, я… ну я не совсем понимаю, что делать с выставкой… То есть, я ведь не обязана туда идти, правда? Я там не работаю, а просто немного помогаю мисс Сволок…
– По-моему, ты совсем чокнулась, раз даже думаешь об этом. Зачем тебе туда идти? Мы-то обязаны быть на представлении, а ты можешь остаться дома, в безопасности. В конце концов, если что-то произойдет, то произойдет именно там.
– А вдруг… ну вдруг убийца все продумал и намерен подождать, пока вы там все соберетесь, а затем придет и нападет на меня, пока я дома одна?
– Полная ерунда! – строго сказала Изабель. Тем не менее, поразмыслив немного, пришла к выводу, что ее шансы – три к одному, если Перпетуя придет в Элизиум, а иначе опасности подвергается лишь она сама на пару с Эрлом. Поэтому Изабель резко перенаправила свой дар красноречия, чтобы убедить Пеппи прийти на выставку.
– Сволок рассчитывает на твою помощь за кулисами, а как раз завтра, на первом спектакле, у нее будет столько забот…
– Ладно, приду, – сказала Перпетуя. – В любом случае, мне кажется, держаться в стороне было бы низко. Но ведь ужасно страшно, правда, Изабель? Я имею в виду, люди на самом деле такое делают, о них постоянно пишут в газетах…
