– Вот из-за этого она сюда и попала, – сказала он. – Мы в Индии так не едим. В этом основное различие между нами и американцами.
Самое удивительное, что мои родные перекусывали таким образом каждый день на протяжении двух месяцев, пока ждали в больнице новостей о состоянии моей тетушки Клэр. Она была тучной и только что перенесла операцию по шунтированию желудка. Это была ее последняя надежда – другими способами похудеть не получалось.
Однако во время операции начали возникать осложнения, которые продолжились и после ее окончания. По плану Клэр должна была уже давно пойти на поправку и уехать домой, получив назначения по послеоперационным процедурам и диете. Но вместо этого ее пришлось перевести в реанимацию. Там шла борьба за ее жизнь.
Ее сестры и дети по очереди проводили с ней время: сидели рядом, держали за руку. А те, кто не дежурил в палате, бегали в соседнее кафе за фастфудом. Они ели, чтобы хоть как-то убедить себя, что все нормально и жизнь скоро наладится. Они ели, чтобы утешиться и убить время.
Практически у всех женщин в нашей семье есть лишний вес, и я не исключение. Я боролась с полнотой со студенческих лет. И на сегодняшний день могу констатировать, что эту битву я проиграла. Стоит мне хоть на краткий период прекратить считать калории и не следить за содержанием жиров, как килограммы возвращаются. Не успею я оглянуться, и уже набираю десяток лишних.
Следы этой неудачной борьбы отражаются у меня на лице, что очень горько, потому что это единственное место, которое никак не спрятать и не замаскировать. У меня круглые щеки, двойной подбородок, так что все, кто на меня смотрит, сразу понимают, что я очень много ем.
Надо перестать воспринимать свой организм как некий механизм, огромную фуру, которая может либо пройти, либо не пройти техосмотр. Мое тело намного ценнее и сложнее.
Отчасти это правда – я люблю поесть. Я ем, когда у меня на душе праздник или когда одолевает депрессия. Ем, когда мне скучно, когда злюсь или расстроена. Иногда мне кажется, что у меня безразмерный желудок. Я могу есть одновременно что-то соленое и сладкое. Я люблю полезные для здоровья продукты, но редко отдаю им предпочтение, выбирая что-нибудь вкусное. Для меня еда – это нечто большее, чем подзарядка организма для поддержания жизни. Иногда я строю весь свой день вокруг перекусов и жду их с нетерпением.
У меня большой опыт в наборе веса, но и сбрасывать его я пробовала множеством разных способов. За прошедшие годы я принимала таблетки, покупала заменяющие прием пищи коктейли, сидела на низкоуглеводных диетах. Ела продукты с низким содержанием жиров и большим количеством клетчатки, считала калории, граммы жира, баллы. Мне удавалось худеть. Но потом килограммы возвращались.
Пару лет назад я записалась в группу поддержки для борющихся с лишним весом. Я надеялась, что окажусь в кругу единомышленников, которые сталкиваются с теми же проблемами. Там мы познакомились с Мэри, женщиной, которая регулярно вставала среди ночи, чтобы съесть сэндвич. Еще я очень сочувствовала Джен, которая каждый раз после работы останавливалась возле прилавка Krispy Kreme, покупала штук двадцать пончиков, съедала десяток, а второй приканчивала еще до того, как прибывала домой. Еще там была Линн, обедавшая дважды: один раз дома, а второй – с друзьями в ресторане. Она это делала для того, чтобы окружающие не знали, сколько на самом деле она съедает. Мне ее история была наиболее близка.
Для меня еда – это нечто большее, чем подзарядка организма для поддержания жизни. Иногда я строю весь свой день вокруг перекусов и жду их с нетерпением.
Поначалу общение в группе казалось мне очень полезным. Было кому рассказать все и отчитаться за прошедшую неделю. Это дисциплинировало и не давало расслабиться, мы ведь платили за участие в группе. Взвешиваться надо было регулярно. Таким образом поддерживалась мотивация. Но магия группы действует лишь тогда, когда ты регулярно присутствуешь на собраниях. Как только я переставала их посещать, вес снова набирался.
Недавнее посещение врача еще раз подтвердило то, что мне и так было известно.
– Вам надо избавиться от 12 килограммов, – сказал доктор Натх. – Вы же знаете по своей семье, чем это может закончиться.
Да, я знала.
К счастью, тете Клэр удалось выжить. Но из-за проблем со здоровьем шунтирование желудка так и не было завершено. Так что она не могла снизить вес с его помощью. Впрочем, такого рода осложнения при этой операции очень редки. И все же я не хочу пассивно дожидаться момента, когда операция будет единственным для меня способом похудеть.
Но и к прошлым попыткам снижения веса мне не хочется возвращаться. Пришла пора поменять все – и свое тело, и свое сознание.
Надо перестать воспринимать свой организм как некий механизм, огромную фуру, которая может либо пройти, либо не пройти техосмотр. Мое тело намного ценнее и сложнее. Я буду есть только те продукты, которые содержат полезные витамины и питательные вещества. Буду пить больше воды. Запишусь в бассейн, буду чаще гулять с мужем и нашей собакой. Буду танцевать в гостиной.
При этом я не собираюсь давать зарок, что никогда больше не прикоснусь к пончику в шоколадной глазури. Все равно это случится. Но я постепенно меняюсь, и со временем подстроюсь под новые правила, которые сама для себя выбрала.
Сегодня я впервые встала на весы с тех пор, как изменилось мое отношение к жизни. Я похудела на пару килограммов – столько примерно весит один пакет муки. Я знаю, это только начало. И все же мне есть что отпраздновать. Я стала чуточку «легче». И конечно, у меня стало легче на сердце.
Еще один круг
Большинство людей останавливаются, не исчерпав «первого дыхания», поэтому не знают, что есть и второе.
Уильям Джеймс
Джинсы расстегнулись сами собой. Не верите? Но это правда! Молния взяла и разъехалась, пока я сидела на диване. Я собралась провести двухнедельный отпуск в Париже, но в тот момент мне казалось, что десять дней – максимум, в течение которого мое тело способно выдержать углеводную атаку. Вчера в список важных дел я внесла пункт: «Съесть на обед салат».
В тот момент, когда джинсы так невежливо напомнили о себе, я читала этикетку на банке с «Нутеллой», пытаясь отыскать телефон горячей линии производителя. Мне необходимо было сделать заявление: я причисляю себя к «анонимным обжорам», помешанным на «Нутелле». Эта паста на основе лесного ореха и молочного шоколада – французский аналог арахисового масла. За последние одиннадцать дней я опустошила восемь банок и не собиралась останавливаться.
Наверное, «Нутеллу» можно употреблять время от времени и в разумных количествах. Но я делаю вид, что ничего не знаю о разумных дозах. Моему организму тоже наплевать на рациональный подход. Он требует еще и еще. Он знает, что сейчас я готова на все – записаться на соревнования по триатлону, пробежать полумарофон и поучаствовать в велогонке века, чтобы сбросить накопленные килограммы.
