Русские родословные документы говорят и о сестре Саввы Евросиме, родившейся в 1684 году и скончавшейся в 1757. Говорится, что она была замужем за сербским дворянином Милутиновичем и родила от него сына Дмитрия, который, как говорится в документе, в 1810 году был важной персоной в Дубровнике и стал генералом.
После смерти последних Владиславичей в России оставались их близкие кровные родственники: титулярный советник Василий Николаевич с женой Анной Дмитриевной Ланской, дочерью капитана Дмитрия Артемьевича Ланского, родившейся в 1755 и умершей в 1829 году; затем некий Михаил Васил вич, поручик Брянского пехотного полка князя Горчакова (в 1824 году). Со смертью этого поручика окончательно прервалась и женская линия рода графов Владиславичей в России.
Эти не слишком подробные сведения мы приводим по двум причинам: чтобы рассмотреть семейное окружение Владиславича в России, в которое он ввел молодую жену из Венеции, а также потому, что эти сведения дополняют представление о личности Владиславича.
Гаврила Владиславич умер в 1741 году, оставив все имущество брату Моисею; тем не менее в архиве Дубровника обнаружился на первый взгляд странный документ, который мог внести путаницу в наши исследования. Посланник Дубровника при русском дворе в Петербурге Франьо Ранина 22 апреля 1774 года сообщает своему правительству, что граф Гаврила Владиславич, наследник Моисея, передал ему 134 венецианских дуката для пересылки их его матери, которая живет в Рисане. Однако здесь речь идет о Гавриле Папренице, сыне Евлогии (сестры Гаврилы и Моисея), который также звался графом Гаврилой Владиславичем, поскольку указом от 26 июля 1773 года получил законное право называться графом с прибавкой фамилии Владиславич.
Итак, граф Гаврила Папреница-Владиславич в 1774 году посылает в Дубровник 134 венецианских дуката, с тем чтобы правительство Дубровника передало деньги матери, которая живет в Рисане. Как известно, его матерью была Евлогия, племянница Саввы и дочь Иована, однако непонятно, как она оказалась в Рисане, хотя некие Владиславичи жили там на протяжении всего XVIII века. Вероятно, она вернулась на родную землю, чтобы провести там остаток жизни, или же просто отправилась навестить родственников.
У Евлогии в Боке Которской был брат, граф Йован Владиславич, который в одном из указов императрицы Екатерины I в 1725 году упоминается как четвертый сын Иована и племянник графа Саввы Владиславича, который, в отличие от отца, в русских родословных документах упоминается как «Йован Младший». В частном архиве председателя городской общины в Херцег-Новом мы нашли не известный прежде документ, который дополняет наши сведения о Владиславичах. Это завещание графа Иована Иовановича Владиславича, брата Моисея, датированное 1748 годом. Этот Иован, о котором мы, в отличие от его братьев Ефима, Гаврилы и Моисея, ничего не знали, похоже, постоянно проживал в Херцег-Новом. А может, он вернулся туда из России, поскольку нам известно по русским документам, что он прибыл в Москву около 1705 года с отцом, братьями и дядей Саввой Владиславичем.
В апреле 1748 года этот граф Йован был болен и, лежа в знакомом нам семейном доме с гербом в Херцег-Новом, продиктовал некоему Йовану Жарковичу завещание. Оно начиналось словами о том, что каждому человеку предстоит покинуть этот мир, а заканчивается просьбой ко всем простить его, как он сам всех простил. С православной набожностью он поручает душу Господу Богу, Пресвятой Богородице и всем святым. Он просит похоронить его останки в соборной церкви Святого Вознесения в Топлой, у Херцег-Нового, под мраморной плитой в особом гробу. Он был богат и потому предписал, чтобы похоронная процессия была «славной»; чтобы было достаточное количество плакальщиков; чтобы по христианскому обычаю раздали нищим и убогим довольно милостыни. Далее в завещании говорится, что он «никому ничего не должен», а то, что ему другие должны, подтверждается расписками или отмечено в «книгах». В целом ему были должны 2.431 цехин, по тем временам большие деньги. Он оставляет после себя много серебряной утвари и золотых предметов, три перстня с рубинами в окружении бриллиантов, а также перстень с голубым сапфиром, также усыпанном бриллиантами. Много его имущества находится в опечатанных сундуках. Перечень домашних предметов велик и богат. Среди них – две гитары и скрипка. Некоторые вещи он завещал друзьям, но основное имущество оставил сербским церквям и монастырям.
Своей старой матери, монахине Теофании, завещает имение в Тивате со всеми майоратами, дом и лавки и еще 300 цехинов «на третий путь», с тем чтобы она до конца жизни получала с них доход и оставила после смерти своему наследнику
[82].
Сестрам Полексии и Стане, племянникам Марко и Моисею также оставляет дар в цехинах. Так же и сестре своей «второрожденной» Евлогии, в замужестве Папренице. Так же и слуге своему Василию и служанке Марии. И Матии Павлову Владиславичу, «сродственнику своему», оставляет свою одежду, которую тот сам отберет, своих 12 рубах полотна голландского с манжетами и 12 без манжет, и два своих мундира; а жене Матии оставляет дар в цехинах, равно как и дочери Матии Анджелин. Оставляет своим «полубратьям» из Дробняка, Алексе и Вуку, также дар в цехинах. Иован Владиславич оставил дар в цехинах даже католическим монахам из Пераста и Прчанья…
Составителю своего завещания, Иовану Жарковичу, он подарил два пистолета, а Иовану Лучичу оставил своего коня. Перстень с рубином и бриллиантами подарил своей «племенице» госпоже Солумии Владиславич, которая в 1790 году продала свое имение в Посате под строительство первой православной церкви в Дубровнике.
Надзирать за исполнением завещания граф Иован Владиславич определил Иована Лучича, Василя Кнежевича и Матию Павлова Владиславича, своего «сродственника». Завещание подписано так: «Потписаное афермавам Иоанн Владиславич».
В другой рукописи, написанной по-итальянски в 1764 году, говорится, что Иован, Живко и Савва были сыновьями «благородного Синьора Дуки Владиславича». Чтобы не возникло путаницы, мы уточним одну генеалогическую деталь: Иован, о котором здесь идет речь, не мог быть сыном Дуки Владиславича, поскольку Иован был брат Саввы, а Савва во всех документах называл себя Саввой Лукичем Владиславичем. Следовательно, оба они были сыновьями Луки, а не Дуки. Указанное выше заблуждение было вызвано созвучием этих имен. И Живко не был братом ни Иовану, ни Савве, а был их племянником, сыном брата Дуки. Генеалогическая ошибка случилась, возможно, еще и потому, что в судебном документе из архива приводятся показания двух свидетелей, Иована Аврамовича, сына Николиного, и Матии Клембека, сына Милутинова. Они сообщили, что лично знали Владиславичей, но все это произошло намного позже, когда те уже умерли, что, вероятно, и привело к путанице с Лукой и Дукой.
Завещание графа Иована Владиславича мы нашли и в венецианском архиве, на итальянском языке, в бумагах венецианского нотариуса Джакомо Белани, который, видимо, занимался наследством племянника Саввы в Боке Которской, находтвшейся тогда под управлением Венеции. В сербском тексте завещания, как и в итальянском переводе, говорится, что главным наследником он назначает «брата графа Моисея Йованова сына Йовановича в Москве, а также в Петербурге». Граф Моисей дожил до 1786 года и получил это наследство.
