И сегодня в Фоче сохранилась могила с именем Савки. Отец и брат Савки, имена которых неизвестны, бежали – как говорится в местном предании – от турок в Валахию. В Фоче оставались семь их сестер, одна из которых вышла замуж в Дубровник. Про остальных пятерых также никто ничего не знает. Еще говорят, что один из Владиславичей уехал в Дубровник и «занимал там очень высокое положение».
Недалеко от Фочи, километрах в одиннадцати, находится Ратай, бывшее летнее поместье Ченгичей. В этом селе сохранились какие-то старинные стены, ворота, башни и темницы. Говорят, что в них запирали преступников, ожидавших наказания. Недалеко от Ратая находится село Ясеново, в котором сейчас живут мусульмане Сердаревичи и Чаушевичи. Здесь сохранились старинные колодцы, о которых народ говорит, что они были еще при турках. В Фочанском уезде, в общине Валеничи, есть село Мештровац…
Как видно, вполне можно допустить, что Владиславичи были родом из Фочи, а в Ясенике у них было сезонное пастбище и летняя резиденция, как об этом и сегодня говорят в Ясенике. Во всяком случае, Симеон Кончаревич утверждает, что отец Саввы был родом из Гацко, а не из Фочи. Об этом же свидетельствует и народная песня о «Бане
[24] Влаиславе». В ней поется о том, как Бечир-бей Ченгич, прослышав, что в Гацко живут три сербские красавицы – Мика Старович, Ружица Срджевич Шчепанова и Ана Мандич Иованова, написал бану Влаиславу в Гацко, чтобы тот послал ему вместе с податью этих трех красавиц, которых он выдаст замуж за своих трех сыновей. (Похоже, бана Влаислава путают с Саввой Владиславичем!) Бана оскорбило такое дерзкое требование. Он заманил в Гацко трех сыновей Бечир-паши и повесил их. После этого Влаислав с семьями девушек бежал в Дробняк, к попу Копривице, оттуда в Германию и, наконец, на галере перебрался в Россию. Он спасает жизнь царю Петру Великого во время какого-то покушения, подстроенного турками, становится царским любимцем, после чего помогает всем герцеговинцам в России… и так далее. Из этой песни также следует, что Савва Владиславич был вынужден отсылать бегу в Ратай подать и сербских девушек из своего Гацко, а не из Фочи, следовательно, именно оттуда и были родом Владиславичи.
Интересно, что род Владиславичей впервые появляется в народном творчестве только в связи с нападением Ченгичей на их Ясеник, с нападением, которое было настолько коварным и кровопролитным, что вытеснило из народной памяти все прочие воспоминания о них. В историческом плане Владиславичи впервые появляются в «Летописи» Кончаревича, а первый архивный след они оставляют в Дубровнике, в письмах дубровницкого консула в Царьграде Луки Барки.
Между тем один из Владиславичей упоминается ранее Луки Владиславича, князя из Гадко. Это некий Стефан Влаисалич (ателоним
[25] от «Владиславич», именно так подписывался кириллицей Дука; в то же время латиницей он подписывался именно «Владиславич»). Упомянутый Стефан Влаисалич появляется в записи, сделанной на переплете «Летописи» Зонарина в сербско-славянском переводе, который находится в Карловацкой патриаршей библиотеке. Вот эта надпись: «Боже в име Твое да се знает како приложи си книгу Стефан Влаисалич лета 7147 (1639) месеца февр. 13. дн св. Симеон Србски Мироточец и потписах аз смерен Митрополит Захл…..мски Вас…..ле при игумену Логиноу».
Владиславичи встречаются еще раньше. Собственно, возникает некий князь Херак Влаисалич в области Дольних Влахов в 1483 году, то есть в то время, когда турки завоевали Герцеговину.
Но и это не самое древнее упоминание о Владиславичах. В грамоте Стевана Твртко от 1378 года говорится о Влкце Владислалике. Но и за два года до этого, в 1376 году, в качестве посланника князя Николы Алтомановича упоминается некий Вукша Владисалич.
Поскольку народные предания о семье Владиславичей в Герцеговине записаны еще во второй половине XIX века, мне стало интересно, живы ли еще эти предания у народов Герцеговины. И в самом деле, я обнаружил, что они не только еще живы, но даже полностью сохранились. Мне кажется, что в нынешнем виде, благодаря множеству сохранившихся неизвестных деталей, они стали еще интереснее и волнительнее, благодаря множественным совпадениям деталей народных песен с архивными материалами.
Гацко – один из самых живых краев сербской народной поэзии, который внес большой вклад в развитие нашей гуслярской и повстанческой психологии. Гацко не только город, но и обширный край. На плоскогорье Гацко пересекаются главные старинные пути. Веками по этим дорогам купцы из Дубровника отправлялись в Сербию и еще дальше, в балканские страны. На этом перекрестке жизнь текла оживленнее, чем в других местностях. С того времени, когда на поле Гацко сражались короли Драгутин и его отец Урош I, и вплоть до падения Дубровницкой республики
[26]тут проезжали многочисленные курьеры, торговые караваны, католические миссионеры и иностранные агенты. Тут испокон веков жили многие сербские благородные и владетельные семьи, к которым принадлежали Владиславичи. Кстати, вся эта территория, вплоть до Дурмитора, удаленного по прямой на сто километров, стала родиной всех сербских устремлений, кузницей языка, родником поэзии, школой сербского героизма и человечности. И потому Дурмитор стал духовным центром, нашим Олимпом.
Милош Слепчевич, уроженец Гацко, отлично знающий Герцеговину, записал в наши дни народное предание о Владиславичах, которым и завершим наше исчерпывающее исследование. Тодор Вукоманович, шестидесяти лет от роду, нынешний хранитель семейного очага Владиславичей, поведал то, что сам некогда слышал от Томы Вукомановича, когда тому только исполнилось восемнадцать:
Про Владиславичей говорят, что до Косова они жили где-то в Восточной Сербии, недалеко от Видина, и что их предок Влайко с войском был на Косово. После косовской катастрофы Владиславичи укрылись в этих краях, недалеко от Фочи, а Ясеник был у них сначала летним пастбищем, а потом стал летней резиденцией, после чего где-то в конце XVII века они окончательно поселились в Ясенике. Первыми прославились Савва с братьями Дукой и Тодором. Савва поддерживал связи с Россией, получал оттуда важные письма, в которых говорилось, что скоро рабство рухнет и для угнетенного сербского народа настанет свобода. Об этих письмах от самого Саввы прослышал некто Шоич, который сначала кумовался с Саввой, а потом донес на него туркам, Бечир-паше Ченгичу. О предательстве Шоича узнал некий перешедший в мусульманство Джуро Звизда, он и рассказал об этом Савве Владиславичу. Савва поспешил перепрятать секретные письма и передал их Дукиному сыну Живко. Но тут в Ясенике появился Бечир-паша Ченгич. В тот же день Савва спрятался от турок в местечко Ясенье, куда привел с собой сына Живко. Сам Живко Владиславич встретил турок в семейном доме; но около очага, где они грелись во время обеда, у него из-за пазухи выпали те самые письма, что Савва получал из России. Бечир-паша Ченгич, увидев, от кого эти письма и что в них написано, выхватил саблю и зарубил Живко Владиславича, и кровь Живко пролилась на огонь очага.
