Глава 7
О построении и развертывании войск для сражений
Параграф XLIII
Развертывание войск в боевой порядок
После того как в параграфе XXX я дал разъяснения, что понимается под термином боевое расположение, уместно добавить, каким образом оно формируется и как различные войска должны быть в нем распределены.
До Французской революции вся пехота, сформированная в полки и бригады, была собрана в единый боевой корпус, выстроенный в две линии, у каждой из которых есть правый и левый фланги. Кавалерия обычно размещалась по флангам, а артиллерия, которая в этот период была очень громоздкой, распределялась вдоль фронта каждой линии. Армия становилась лагерем, двигалась развернутым строем или флангами; если марш велся флангами, тем самым образовывались четыре колонны. Когда войска двигались шеренгами (что особо применимо для фланговых движений), образовывались две колонны, если же позволяли местные условия, то кавалерия или часть пехоты становились лагерем в третьем эшелоне, что бывало редко.
Этот способ очень облегчал материально-техническое обеспечение, поскольку достаточно было только отдать следующего рода распоряжения: «Армия будет двигаться в таком направлении, развернутым строем или флангами, правым или левым». Отклонения от этого однообразного, но простого построения бывали редко, и ничего лучшего нельзя было придумать в такой войне, которая велась в то время.
Французы пытались создать нечто новое у Миндена, сформировав столько же колонн, сколько было бригад, и открыв дороги, чтобы вывести их на фронт в одну линию, что было просто невозможно.
Если бы работа штабных офицеров сводилась к этому способу разбивки лагеря и марша шеренгами, должно было быть очевидно, что, если такая система применялась бы для стотысячной или стопятидесятитысячной армии, колоннам не было бы числа, а результатом была бы такая же частота направлений, как при Росбахе (1757).
При Французской революции была введена система дивизий, которая взломала чрезмерную плотность старого построения и принесла на поле боя формирования, способные к любым независимым движениям на местности. Это изменение было настоящим прогрессом – хотя они шли от одного края строя на другой, возвращаясь почти к построению римских легионеров. Эти формирования обычно состояли из пехоты, артиллерии и кавалерии, маневрировали и вступали в бой по отдельности. Они были сильно растянутыми – либо для того, чтобы была возможность действовать, не пользуясь армейскими складами, либо с абсурдным ожиданием дальнейшего растягивания линии фронта с целью охватить фланг противника. Иногда можно было видеть, как семь или восемь армейских дивизий следуют маршем по тому же числу дорог на расстоянии от десяти до двенадцати миль друг от друга; штаб находился в центре, не имея никакой иной поддержки, кроме шести небольших кавалерийских полков в триста или четыреста всадников каждый. Таким образом, если противник сосредотачивал массу своих сил против одной из этих дивизий и громил ее, линия прорывалась, и главнокомандующему, не имевшему в своем распоряжении никакого пехотного резерва, не оставалось ничего другого, кроме как отдать приказ об отступлении своих беспорядочно разбегающихся колонн.
Бонапарт в своей первой итальянской кампании избавился от этого затруднения, частью за счет мобильности своей армии и быстроты своих маневров, а частью – сосредоточением большей части своих дивизий в месте, где должен быть нанесен решающий удар. Когда он, став во главе государства, увидел, что сфера его интересов и его планов постоянно увеличивается в масштабе, он сразу понял, что необходима более надежная организация. Наполеон избегал крайностей старой и новой системы, продолжая отстаивать преимущества системы дивизий. Начиная с кампании 1800 года он организовал корпуса, каждый из двух или трех дивизий, которые отдал под командование генерал-лейтенантов, и сформировал из них фланги, центр и армейский резерв
[35].
Эта система получила полное развитие в лагере под Булонью, где Наполеон организовал постоянные армейские корпуса под командованием маршалов. Каждый из них имел три пехотные дивизии, одну дивизию легкой кавалерии, от тридцати шести до сорока орудий и некоторое количество саперов. Таким образом, каждый корпус был своего рода небольшой армией, способной при необходимости действовать независимо. Тяжелая кавалерия собиралась в единый сильный резерв, состоящий из двух дивизий кирасир, четырех дивизий драгун и одной дивизии легкой кавалерии. Гренадеры и охрана образовывали превосходный пехотный резерв. В более поздний период – в 1812 году – кавалерия также была организована в корпуса из трех дивизий каждый, чтобы придать большее единство действиям постоянно возрастающей массы этого рода войск. Такая организация стала почти совершенной; и большая армия, которая показала такие выдающиеся результаты, стала моделью, которую вскоре переняли все армии Европы.
Некоторые военные в своих попытках довести до совершенства военное искусство рекомендуют, чтобы пехотная дивизия, которая иногда должна действовать независимо, включала в себя не две, а три бригады. Это количество, по их мнению, позволит им поместить по одной бригаде в центре и на каждом из флангов. Это было бы, конечно, прогрессом, потому что, если дивизия состоит всего из двух бригад, остается открытое пространство в центре между бригадами на флангах. Эти бригады, не имея никакой центральной общей поддержки центра, не могут действовать безопасно самостоятельно. Кроме того, если в дивизии будет три бригады, то две из них могут быть введены в бой, в то время как третья остается в резерве – явное преимущество. Но если тридцать бригад, объединенных в десять дивизий из двух бригад каждая, лучше, чем объединенные в пятнадцать дивизий из трех бригад каждая, появляется необходимость ввести такую более совершенную организацию в дивизиях и либо увеличить количество пехоты на одну треть, либо сократить число дивизий армейского корпуса с трех до двух. Последняя мера будет серьезным недостатком, потому что армейский корпус гораздо чаще дивизии действует самостоятельно, а лучше всего для этой цели подходит деление на три части
[36].
Какой будет наилучшая организация, которую следует принять в армии, только что приступившей к кампании, еще долго будет оставаться проблемой логистики, потому что чрезвычайно трудно сохранять первоначальную организацию в военных операциях, а отдельные отряды нужно будет посылать постоянно.
