Помимо этих линий колонн, есть три других способа атаки в полуглубоком порядке.
Первый касается линий, составленных из развернутых батальонов с другими в колоннах по флангам тех, что развернуты (см. рис. 32). Развернутые батальоны и передовые дивизии из тех, что в колонне, откроют огонь на половине дальности ружейного выстрела, и тогда будет проводиться атака. Второй связан с выдвигающейся вперед и развернутой линией, ведущей огонь по достижении половины дальности ружейного выстрела, а затем с броском вперед колонны второй линии через промежутки между первой. Третий – это поэшелонный порядок, упомянутый на с. 202 и показанный на рис. 15.
Наконец, последний способ состоит в полном продвижении вперед в развернутых линиях, зависящем только от огневого превосходства – до тех пор, пока та или другая сторона не станет удирать (что маловероятно).
Я не могу с полной уверенностью утверждать, какой из этих способов наилучший, потому что я не видел, как ими пользуются в реальных условиях несения службы. Действительно, в настоящих боях пехоты я никогда не видел ничего, кроме батальонов, развернутых с целью открыть огонь ротой и, наконец, шеренгой, либо колонн, неуклонно двигающихся на противника. Противник же либо отступает, не дожидаясь подхода вражеских колонн, либо отражает их атаку до того, как происходит фактическое столкновение, либо колонны противника сами идут навстречу наступающим. Я видел смешение порядков пехоты в теснинах и деревнях, где солдаты головных колонн фактически сталкивались лицом к лицу и кололи друг друга штыками, но я никогда не видел такого на обычном поле боя.
Как бы ни завершились эти дискуссии, они полезны и их следует продолжить. Было бы нелепо отказываться от огня пехоты, считая его бесполезным, так же как было бы глупо совершенно отказываться от полуглубокого построения; и армия погибнет, если будет вынуждена неотступно придерживаться одного и того же стиля тактических маневров в каждой стране, в которую она входит, и против самых разных наций. Не столько метод построения, сколько надлежащее комбинированное использование различных родов войск обеспечивает победу. Однако я должен исключить очень глубокие сомкнутые порядки, поскольку их следует совершенно отбросить.
Завершу эту тему указанием на то, что наиболее жизненно важный пункт, на который нужно обратить внимание при вводе пехоты в бой, состоит в том, чтобы как можно лучше защищать войска от огня артиллерии противника. Это следует делать не выводом их в неподходящий момент, а реализацией преимущества всех неровностей и случайных препятствий на местности для укрытия их от обозрения противником. Если наступающие войска достигли пределов досягаемости ружейного огня, уже бесполезно рассчитывать на укрытие: теперь должен последовать штурм. В таких случаях укрытия подходят только для стрелков в цепи и войск в обороне.
В целом очень важно оборонять деревни, находящиеся по фронту позиции, или стремиться захватить их, если они в руках противника, на которого идет наступление, но не следует переоценивать их значение. Ведь нам никогда нельзя забывать известную битву (у Гохштедта (Хёхштетта) в Баварии 13 августа 1704 года), где Мальборо и Евгений Савойский при виде масс французской пехоты, закрепившейся в деревнях, прорвались через центр и уничтожили или пленили двадцать четыре батальона, которые были пожертвованы для обороны этих пунктов.
По аналогичным причинам полезно занимать заросли деревьев или кустарников, которые могут обеспечить укрытие для удерживающей их стороны. Они укрывают войска, скрывают их движения, движения кавалерии и не дают противнику совершать маневр в окрестностях. Случай в парке Угомон в битве при Ватерлоо в 1815 году является прекрасным примером того, как удачно выбранная и хорошо защищенная позиция может повлиять на исход битвы. При Хох-кирхе (1758) и Колине (1757) обладание позицией в лесу было очень важным.
Параграф XLV
Формирование и применение кавалерии
Использование полководцем своей кавалерии зависит, конечно, в некоторой степени от ее численного состава (по сравнению со всей армией), а также от ее качества. Даже кавалерия весьма скромных способностей может быть управляема таким образом, чтобы добиться весьма значительных результатов, если ее задействовать в подходящий момент.
Численное соотношение кавалерии к пехоте в различных армиях может быть самым различным. Оно зависит от природных наклонностей наций, в которых народ в большей или меньшей степени пригоден для того, чтобы сделать из него хороших солдат. Количество и качество лошадей также иногда имеет к этому отношение. В революционных войнах французская кавалерия, хотя и была плохо организована и сильно уступала австрийцам, совершала чудеса. В 1796 году я видел то, что высокопарно называлось «кавалерийским резервом рейнской армии», – слабую бригаду, едва насчитывавшую пятьсот всадников! Десять лет спустя я увидел тот же резерв, состоявший из пятнадцати или даже двадцати тысяч всадников, настолько изменились идеи и средства.
В качестве общего правила может быть выведено, что армия на открытой местности должна иметь кавалерию в количестве до одной шестой ее общей численности; в горных местностях будет достаточно и одной десятой.
Главная ценность кавалерии исходит из ее скорости и легкости движений. К этим характеристикам может быть добавлена ее стремительность, но мы должны быть осторожны, дабы не злоупотреблять этим последним качеством.
Каким бы ни было важным ее значение в совокупности операций в войне, кавалерия никогда не сможет оборонять позицию без поддержки пехоты. Ее главная задача состоит в том, чтобы расчистить путь к завоеванию победы или сделать ее полной взятием пленных и трофеев, преследованием противника, быстрым оказанием поддержки на угрожаемом участке, уничтожением пехоты в ее нарушенных порядках, прикрытием отходов пехоты и артиллерии. Армия, которой недостает кавалерии, редко добивается уверенной победы и сталкивается с большими трудностями при отходе.
Удачно выбранные время и способ ввода в бой кавалерии зависят от идей главнокомандующего, плана сражения, движений противника и от тысяч других обстоятельств, которые все здесь невозможно упомянуть. Коснусь только принципиальных вещей, на которые следует обратить внимание при использовании кавалерии.
Все согласны с тем, что в попытке общей атаки кавалерии против хорошо организованной линии нельзя особенно надеяться на успех, если такая атака не будет поддержана пехотой и артиллерией. При Ватерлоо в 1815 году французы дорого заплатили, нарушив это правило, а кавалерия Фридриха II Великого преуспела не больше у Кунерсдорфа в 1759 году. Командующий иногда может чувствовать себя обязанным бросить свою кавалерию вперед одну, но в целом наилучшее время для атаки на линию вражеской пехоты – когда она уже вступила в бой с вашей пехотой. Битвы при Маренго, Прейсиш-Эйлау, Бородине и некоторые другие это доказывают.
Есть один случай, в котором кавалерия имеет решительное превосходство над пехотой, – это когда дождь или снег выводят из строя оружие последней и она не может вести огонь. Корпус Ожеро столкнулся с этим, на свою беду, у Прейсиш-Эйлау, и то же самое произошло с австрийцами у Дрездена.
