В самом деле, начиная с семидесятых годов распространялось и бронзовело мнение, что мир детей не похож на мир взрослых и отделен от него непреодолимой стеной, что детская литература должна быть максимально простой (и короткой) и что всё, нравящееся ребенку, не имеет шанса понравиться взрослому. От средневековых представлений о том, что ребенок – тот же взрослый, только похуже, человечество метнулось в другую крайность: мир детской культуры (и литературы в частности) был объявлен суверенным, прекрасным и непостижимым извне, а после заботливо помещен в гетто – где и начал стремительно деградировать. На протяжении первой половины девяностых продажи книг в возрастной категории 8+ только и делали, что падали, и ситуация казалась непоправимой. Новое поколение не будет читать, и уж точно не будет читать длинные неторопливые романы, – этот тезис к 1997 году считался аксиомой. Иными словами, сомнения потенциальных издателей Роулинг можно понять: предлагать детям пятисотстраничный кирпич, где какой-никакой экшн начинался только на 30-й странице, казалось чистейшим, бриллиантовым безумием.
Именно эту стену и суждено было пробить «Гарри Поттеру». Бастион «непостижимого детского мира», в котором длинные книги (а особенно длинные книги с продолжением) не имеют права на существование, пал без единого выстрела. Оказалось, что за время жизни в гетто та самая аудитория 8+ успела не просто оформиться, но и люто изголодаться по нормальному, увлекательному, не подвергнутому стерилизации и обезжириванию чтению. Покуда детей пытались насильственно кормить молочной смесью из упрощенных, коротких, специфически «детских» историй, они мечтали о настоящем многолюдном и полнокровном большом романе – ровно таком, какой написала Джоан Роулинг. Надо ли удивляться, что его появление вызвало крушение традиционной системы детского чтения, и если сейчас область литературы для подростков остается кипучей и живой, то благодарить за это следует в первую очередь учительницу из Эдинбурга.
Верно и обратное: появление «Гарри Поттера» фактически разрушило негласное табу на «несерьезное» чтение для взрослых. История мальчика-волшебника не только освободила детей от принудительной «детскости», но и их родителей – от искусственно навязанной «взрослости». Роулинг продемонстрировала, что сказка про волшебников может быть интересна человеку любого возраста – при условии, разумеется, что это по-настоящему хорошая сказка. Именно с «поттерианы» стартует один из самых ярких и живых трендов сегодняшнего дня – демократичная и разнообразная культура «кидалт», отрицающая саму идею возрастного ценза.
Словом, двадцать лет назад началась история, показавшая миру, что он гораздо более един, чем сам о себе думал. Люди, принадлежащие к разным цивилизациям, могут с удовольствием кричать «Экспеллиармус!» и скакать верхом на метле. Взрослые не так сильно отличаются от детей по своим вкусам и интересам: первые вполне способны увлечься сюжетом про драконов и чародейство, вторые – полюбить сложные, длинные, многофигурные книги с неоднозначной моралью и нелинейной композицией. Что же до неудачного гендера Роулинг (писатель-женщина всегда хуже, чем писатель-мужчина), то его, похоже, вообще никто не заметил. Культурные барьеры, представлявшиеся непреодолимыми, древними и исторически обусловленными, рассеялись как по мановению волшебной палочки – ну, или во всяком случае заметно просели и поблекли. И всем этим мы обязаны тощему и вихрастому мальчишке-сироте в нелепых круглых очках. Немного найдется в мире героев, сделавших человечеству настолько щедрый подарок.
Список
Лучшее детское фэнтези,
или Что читать после «гарри поттера»
1. Андрей Жвалевский, Евгения Пастернак. Гимназия № 13
М.: Время, 2018
Самая обычная российская школа, директор которой принял необдуманное решение срубить старый дуб на школьном дворе, подвергается нашествию всевозможной нечисти. Гремучий гибрид классической советской «школьной повести» и развеселого фэнтези-триллера.
2. Джон Стивенс. Книги начал
(Изумрудный атлас. М.: АСТ, 2014. Перевод с английского В. Максимовой
Огненная летопись. М.: АСТ, 2014. Перевод с английского В. Максимовой
Книга расплаты. М.: АСТ, 2014. Перевод с английского Е. Столяровой)
Очередная история о трех сиротках, поисках пропавших родителей, эльфах, гномах и трех волшебных книгах – только выполненная по-настоящему образцово, то есть изобретательно и на совесть.
3. Корнелия Функе. Чернильная трилогия
(Чернильное сердце. М.: Махаон, 2015. Перевод с немецкого А. Кряжимской, Н. Кушнир, Н. Хакимовой
Чернильная кровь. М.: Махаон, 2015. Перевод с немецкого М. Сокольской
Чернильная смерть. М.: Махаон, 2015. Перевод с немецкого М. Сокольской)
Мо и его дочка Мегги обладают удивительным даром: то, что они прочитывают вслух, становится реальным. Благодаря этой их способности наш мир опасным образом сближается с мрачным, колдовским миром одной старой книги, откуда к нам начинают просачиваться весьма неприятные субъекты… Имя немецкой сказочницы Корнелии Функе на обложке – вполне однозначная гарантия качества, так что если «Чернильная трилогия» вашим детям понравится, дальше можете смело покупать все остальные книги писательницы.
4. Филип Пулман. Темные начала
(Золотой компас. М.: Росмэн, 2003. М.: АСТ, 2016. Перевод с английского В. Голышева
Чудесный нож. М.: Росмэн, 2004. М.: АСТ, 2016. Перевод с английского В. Бабкова
Янтарный телескоп. М.: Росмэн, 2004. М.: АСТ, 2017. Перевод с английского В. Голышева, В. Бабкова)
Лучшее – самое странное, яркое, страшное и волнующее – фэнтези для подростков, которое только можно вообразить. Обратите внимание: не подойдет слишком впечатлительным натурам (в трилогии много по-настоящему душераздирающих моментов) и детям из религиозных семей (Пулман – убежденный и пламенный антиклерикал, соратник главного борца с креационизмом Ричарда Докинза).
5. Мэтт Хейг. Тенистый лес. Сбежавший тролль
М.: АСТ, 2018. Перевод с английского С. Долотовской
Очаровательная дилогия английского сказочника рассказывает о мальчике и девочке, в одночасье лишившихся родителей (ну, да – опять) и отправившихся жить к своей тетушке, на опушку опасного и загадочного леса. Много черного юмора, очень трогательно, необычно, а местами страшновато – словом, ровно то, что нравится детям.
Книга как коллективная психотерапия
В 2013 году мне выпала честь быть членом жюри литературной премии «НоС», название которой расшифровывается как «Новая словесность – новая социальность», и которая ставит перед собой задачу обнаруживать, обозначать и поддерживать книги, разрывающие канон мейнстрима и намечающие пути развития отечественной литературы на ближайшие годы. Прочитав колоссальное количество номинированных на премию книг, всласть поспорив в процессе обсуждения шорт-листа и составив, наконец, итоговый список, мы с коллегами с некоторым недоумением обнаружили, что семь из девяти вошедших в него книг – в той или иной мере исторические. Нельзя сказать, чтобы это открытие нас обрадовало, но еще меньше оно обрадовало наших оппонентов – экспертов премии, которые на публичных дебатах «НоСа» не без удовольствия разгромили наш сомнительный тезис, согласно которому будущее русской литературы лежит в ее прошлом. Тогда это утверждение казалось смешным оксюмороном, однако – эту фразу всегда приятно произнести вслух – время показало, что мы были правы.
