– Тебе повезло, – сухо произнесла Неста. – Я твое платье ни за что не стала бы красть.
Азриель кашлянул прямо в бокал.
Неста подошла к столу и уселась. Мор смущенно моргнула, затем сказала мне:
– Сегодня нам понадобится гораздо больше вина.
Неста сидела прямая как стрела. Разговоры о вине ее не занимали.
– Пойду опустошать здешние погреба, – заявил Кассиан и тут же исчез за дверью коридора.
Неста превратилась в живое изваяние.
Попытки подшучивать, а тем более поддразнивать моя сестра в лучшем случае воспринимала как кривляние ярмарочных лицедеев. Я села рядом с нею.
– Здесь любят шутить. Они и надо мной шутили, когда я попала сюда впервые. Но шутки вполне добродушные.
Неста водила пальцем по столовому прибору, где изысканно сочетались слоновая кость и обсидиан. Затем принялась разглядывать столовое серебро, на ручках которого были выгравированы цветущие ветки жасмина.
– Мне все равно, – сказала Неста.
Напротив нас уселась Амрена. К этому времени вернулся Кассиан, держа в каждой руке по бутылке. Увидев, куда села Амрена, он поежился.
– А ты непростая штучка, – сказала Несте Амрена.
Неста сверкнула глазами. Амрена лениво покачивала бокал с кровью, разглядывая мою сестру, словно кошка, у которой неожиданно появилась новая интересная игрушка.
– Почему у тебя глаза светятся? – вдруг спросила Неста.
Любопытства в ее вопросе было мало. Лишь потребность получить ответ. И никакого страха перед Амреной. Может, и ей та казалась чудаковатой старой тетушкой?
– Знаешь, а ведь никто из этих докучливых особ ни разу не удосужился спросить меня об этом, – сказала Амрена, склонив голову набок.
«Докучливые особы» старались не выказывать своей настороженности. Я тоже.
Неста ждала ответа. Амрена вздохнула, качнув волосами.
– Они светятся потому, что глаза – единственная часть меня, на которую не до конца подействовало удерживающее заклинание. Они – единственный намек на мои глубины.
– И что же скрывается в твоих глубинах?
Остальные молчали, не решаясь шевельнуться. Ласэн, по-прежнему стоявший у окна, побледнел.
Амрена водила пальцем по ободу бокала. Ее крашеные ногти поблескивали. Они были почти такого же цвета, как кровь в бокале.
– Об этом докучливые особы тоже не решались меня спросить.
– Почему?
– Потому что спрашивать невежливо. Но не это главное. Они боялись.
Амрена посмотрела Несте прямо в глаза. Моя сестра спокойно выдержала ее взгляд, даже не вздрогнув.
– А мы с тобой одинаковые, – сказала Амрена.
Я затаила дыхание. Возможно, вообще перестала дышать. Связующая нить замерла. Риза охватило то же состояние.
– Не телом, конечно. И не начинкой тела… – Амрена хитро сощурилась. – Но в тебе, девочка, я вижу зерно.
Амрена кивала, разговаривая не столько с Нестой, сколько с собой.
– Тебя запихнули в неподходящую оболочку. Ты для нее не годилась. Не выходя из нее, ты прошла весь твой путь, начиная с рождения. Ты пыталась освоиться в этой оболочке, но у тебя ничего не получалось. И не могло получиться, сколько бы ты ни старалась… А потом твой путь изменился. – Амрена слегка кивнула себе. – Я знаю, каково идти этим путем. Помню, хотя давно, ох как давно это было!
Неста быстрее меня освоила присущее фэйцам умение сидеть неподвижно. Так она и сидела сейчас, просто глядя на странную хрупкую женщину. Взвешивала услышанное, наверняка ощущая силу, исходившую от Амрены… А потом сказала:
– Не понимаю, о чем ты говоришь.
Красные губы Амрены изогнулись в змеиной улыбке.
– Когда взорвешься, девочка, не удивляйся, что содрогнутся миры.
У меня по коже поползли мурашки. Риз попытался спасти положение:
– На улице, где обитает Амрена, есть театр. Сдается мне, она берет там уроки лицедейства.
– Я говорю вполне серьезно, – сказала Амрена, сверкнув на него серебристыми глазами.
– Не сомневаюсь. – Риз сел рядом со мной. – Но я предпочту что-нибудь съесть, прежде чем ты своими монологами отобьешь нам аппетит.
Его теплая широкая рука легла мне на колено. Вероятно, как противовес ледяному холоду, которым веяло от Несты.
Кассиан сел слева от Амрены. Азриель – рядом с Кассианом. Мор расположилась напротив Азриеля. Ждали только Ласэна…
Ласэн хмуро поглядывал на два оставшихся места: одно во главе стола, второе напротив Несты.
– Мне непозволительно садиться во главе стола?
Риз двинул бровью:
– Мне все равно, где ты сядешь. Меня одолевает желание съесть чего-нибудь повкуснее. И немедленно.
Он щелкнул пальцами.
Однажды любопытство привело меня на кухню Дома ветра, расположенную на нижнем этаже. Поваров там хватало. Слуг – тоже. Однако никто не явился в столовую с кастрюлями и подносами. Еда возникла на столе словно из воздуха: миски, тарелки, блюда и блюдечки. Я успела отвыкнуть от такого изобилия угощений. Жареное мясо разных сортов, всевозможные подливки, соусы и приправы, вареный рис и свежий хлеб, свежие овощи из окрестных селений… Я едва не застонала от изобилия запахов, ударивших мне в ноздри.
Ласэн опустился на стул. Казалось, под ним было не сиденье, а большая подушка для булавок.
– Ты привыкнешь к нашей непринужденной обстановке за столом, – пообещала я Ласэну.
– В твоих устах, дорогая Фейра, это звучит как нечто дурное, – заметил мне Риз.
Он наполнил свою тарелку жареной форелью, затем пододвинул блюдо ко мне. Мне вспомнилась другая форель – тоже жареная, которую мы с Ласэном ели у костра. Возможно, он тоже вспомнил об этом. Желая подбодрить нашего гостя, я сказала:
– Когда я попала сюда впервые, меня этот обед застиг врасплох. Ризанд не даст соврать. Я куска не могла проглотить.
– Было такое, – заулыбался Риз.
Кассиан хмыкнул.
Ласэн выбрал маслянистые зеленые бобы. Пока что они просто лежали у него на тарелке. Возможно, его удивляла простота здешней посуды по сравнению с посудой в доме Тамлина, отличавшейся вычурностью и обилием позолоты.
– По правде говоря, – продолжала я, – единственный, кто у нас обладает хорошими манерами, – это Азриель.
Мор и Кассиан негодующе засопели. «Певец теней» воспринял мои слова с легкой улыбкой и подвинул себе блюдо с ломтиками жареной свеклы, приправленной козьим сыром.
– Аз, не пытайся делать вид, будто это не так.
– Конечно так, – громко вздохнула Мор. – Но по твоим словам получается, остальные здесь – сущие дикари.
