В пятницу утром явился посыльный с адресом дома на Бред-стрит, где мне надлежало быть к одиннадцати часам. Меня ожидала завершающая встреча с членами Совета – двумя земляными ведьмами. Вообще-то, земляной магией в той или иной степени владели многие ведьмы. Она считалась основой ведьмовства, и в современных шабашах земляные ведьмы не выделялись в особую категорию. Мне было любопытно узнать, отличаются ли чем-нибудь земляные ведьмы Елизаветинской эпохи.
Меня сопровождали Мэтью и Энни. Пьера муж отправил с каким-то поручением, а Франсуаза пошла по магазинам. Мы уже шли через церковный двор собора Святого Павла, как вдруг Мэтью схватил за руку чумазого и невероятного тонконогого уличного мальчишку. Лезвие кинжала застыло в пугающей близости от уха сорванца.
– Только шевельни своим поганым пальчиком – и я оттяпаю тебе ухо, – тихо пригрозил Мэтью.
Я удивленно наклонила голову и поняла, в чем дело. Грязные мальчишечьи пальцы застыли на моей поясной сумке.
Даже в своем времени я всегда улавливала в Мэтью потенциальную склонность к проявлению жестокости, а в елизаветинском Лондоне она проявлялась намного отчетливее. И все равно я не понимала, откуда в нем столько злобы на несчастного малыша.
– Мэтью, прекрати! – потребовала я, видя испуг, застывший на грязном мальчишечьем лице.
– Другой на моем месте попросту отсек бы тебе ухо или потащил к судье, – угрюмо произнес Мэтью, щуря глаза.
Неудачливый воришка побледнел еще сильнее.
– Довольно! – сказала я мужу, касаясь мальчишечьего плеча.
От моего прикосновения он вздрогнул. Ведьминым глазом я увидела отвратительную сцену: тяжелый мужской кулак, с силой бьющий по худенькому плечу, затем удар о стену. Под грубой рубашкой – единственной одеждой в холодный зимний день – прощупывалась ссадина, еще не прекратившая кровоточить.
– Как тебя зовут? – спросила я.
– Джек, миледи, – прошептал мальчишка.
Кинжал Мэтью по-прежнему был приставлен к его уху. На нас уже обращали внимание.
– Убери кинжал, Мэтью. Нам нечего опасаться этого ребенка.
Мэтью убрал кинжал. Он все еще был взбешен случившимся.
– Где твои родители?
– У меня их нет, миледи, – пожал плечами Джек.
– Энни, отведи мальчика домой. Пусть Франсуаза приготовит ему поесть и найдет какую-нибудь одежду. Неплохо было бы вымыть его в горячей воде, а затем уложить в кровать Пьера. Вид у него усталый.
– Диана, ты не можешь подбирать с улицы каждого лондонского сироту, – сказал Мэтью и для подкрепления своих слов звякнул кинжалом.
– Франсуазе он пригодится для разных мелких поручений, – заявила я, убирая Джеку волосы со лба. – Джек, ты согласен мне помогать?
– Угу, госпожа, – ответил он.
В испуганных глазах мальчишки появился проблеск надежды. Следом согласие выразил и его голодный желудок. Громкое урчание снова заставило мой ведьмин глаз открыться. Желудок был совершенно пуст, а тоненькие ножки Джека тряслись не столько от страха, сколько от слабости. Я вынула из сумки, которую он пытался украсть, несколько монет и протянула Энни:
– По дороге домой зайди к Прайору и купи Джеку кусок пирога. Он вот-вот упадет в обморок от голода. Пирога ему хватит, пока Франсуаза готовит более существенную еду.
– Да, госпожа, – сказала Энни.
Будто старшая сестра, она схватила Джека за руку и повела в направлении Блэкфрайерса.
Мэтью хмуро глядел им вслед, затем повернулся ко мне. Выражение его лица не поменялось.
– Ты ничем ему не поможешь. Этот Джек, если его действительно так зовут, в чем я искренне сомневаюсь, не проживет и года, если не прекратит воровать.
– Он не проживет и недели, если кто-нибудь из взрослых о нем не позаботится. Помнишь, о чем ты говорил? Детям нужна любовь, взрослые, способные о них позаботиться, и место, где они будут чувствовать себя в безопасности.
– Не надо обращать против меня мои же слова. Как ты помнишь, Диана, речь шла о нашем ребенке, а не о каком-то бездомном оборвыше.
Наверное, на Мэтью подействовало общение с ведьмами, пусть и косвенное. За несколько дней он перевидал их больше, чем многие вампиры встречают за всю жизнь. Ему требовалась драка, хотя бы словесная.
– Когда-то мое положение было очень похоже на положение Джека. – (Мой муж отшатнулся, словно я дала ему пощечину.) – Ты понимаешь, что мы не можем просто взять и снова выгнать Джека на улицу? – спросила я и, не дожидаясь ответа Мэтью, продолжила: – Если Джек не приживется у нас, то мы можем отвести его к Эндрю Хаббарду. А там – как повезет. Но в любом случае это будет хоть какая-то забота о нем. Не то что на улицах.
– У нас достаточно слуг, – холодно произнес Мэтью.
– А у тебя достаточно денег. Если не хочешь тратиться на мальчишку, я буду платить ему за работу из своих.
– Нет. Пока мы здесь, лучше рассказывай ему сказки на ночь. – Мэтью взял меня за локоть. – Думаешь, он не поймет, что живет рядом с тремя варгами и двумя ведьмами? Дети людей видят таких, как мы, гораздо яснее, чем взрослые.
– А ты думаешь, Джека будет очень волновать, кто мы такие, если у него есть крыша над головой, вдосталь еды и возможность спокойно спать по ночам?
Я поймала взгляд женщины, недоуменно глазевшей на нас. Вампир и ведьма не должны были вести запальчивые разговоры на улице. Я поглубже натянула капюшон плаща.
– Чем больше существ нечеловеческой породы вторгаются в нашу жизнь, тем сложнее и опаснее она становится, – сказал Мэтью; он тоже заметил глазеющую женщину и отпустил мой локоть. – А людям от этого вдвойне тяжелее.
Посетив дом на Бред-стрит и встретившись с двумя коренастыми, неулыбчивыми ведьмами, мы с Мэтью вернулись домой и разошлись по разным концам жилища, давая нам остыть. Мэтью сражался с поступивший почтой, орал на Пьера и исторгал бурный поток проклятий в адрес правительства ее величества, прихотей своего отца и глупости шотландского короля Якова. Я разговаривала с Джеком, рассказывая ему о его новых обязанностях и выясняя способности и умения мальчишки. Мальчишка обладал несомненными дарованиями по части залезания в чужие карманы. Он умел открывать замки и знал шулерские приемы, позволявшие обобрать до нитки какого-нибудь деревенского простофилю, севшего с ним играть. Но Джек был совершенно неграмотен. Готовить и шить он тоже не умел, так что его помощь Франсуазе и Энни оставалась под вопросом. Однако Пьер всерьез заинтересовался мальчишкой, особенно когда вытащил у него из внутреннего кармана ветхой одежонки свой талисман.
– Идем со мной, Джек, – сказал Пьер, держа дверь открытой и подталкивая мальчишку к ступеням.
Пьер шел собирать свежие донесения от осведомителей Мэтью и наверняка рассчитывал воспользоваться тем, что наш новый подопечный хорошо знает лондонское дно.
