– Ты никак ранен?
Слова с трудом вылезали из сдавленного горла, а глаза не могли оторваться от его одежды, горящей в камине. Мэтью понял, куда я смотрю, и тихо выругался:
– Это не моя кровь. – (Уже легче, но не слишком.) – Королева приказала мне присутствовать на… допросе одного узника.
Секундная пауза между словами подсказала мне, что допрос сопровождался пытками, но Мэтью не хочет об этом говорить.
– Позволь мне вымыться, а потом вместе будем ужинать, – произнес он с теплотой в голосе, однако выглядел усталым и рассерженным, к тому же избегал прикасаться ко мне.
– Ты побывал в подземелье.
Запах не мог меня обмануть.
– Я был в Тауэре.
– А этот узник… он мертв?
– Да. – Мэтью устало провел по лицу. – Я надеялся добраться туда достаточно рано и остановить допрос… в этот раз… но я неверно рассчитал время, когда прилив сменяется отливом. И вновь я смог лишь потребовать, чтобы его страдания закончились.
Для Мэтью почти все события повторялись, и смерть узника не была исключением. Зная, чем все закончится, сегодня он мог бы остаться дома и не волноваться из-за пропащей души в подземельях Тауэра. Менее крупная личность так бы и поступила. Я протянула к нему руки, но Мэтью попятился назад:
– Королева спустит с меня шкуру, когда узнает, что узник умер раньше, чем из него успели вытянуть его тайны. Но мне плевать на ее гнев. Подобно большинству людей, Елизавета легко закрывает глаза, когда ей это выгодно.
– Кем он был?
– Ведьмаком, – сухо ответил Мэтью. – Его соседи донесли, что у него есть рыжеволосая кукла. Они испугались: а вдруг он через эту куклу навредит королеве? А королева испугалась, что поведение шотландских ведьм, и в первую очередь Агнес Сэмпсон и Джона Фиана, может подтолкнуть английских ведьм к колдовству против нее.
Я снова хотела обнять Мэтью, но он подал знак не приближаться.
– Не сейчас. Иначе ты слишком близко соприкоснешься с Тауэром и со всем, что там происходит. Иди в гостиную. Я скоро появлюсь.
Мне было тяжело уходить, но я уважила его просьбу. Ничем иным я сейчас ему помочь не могла.
Вино, хлеб и сыр, ожидавшие меня на столе, показались совсем неаппетитными. Тогда я отломила кусок булочки, купленной утром, и… раскрошила между пальцами.
– Смотрю, у тебя пропал аппетит.
Мэтью неслышно, по-кошачьи, появился в гостиной, сел за стол, налил себе вина, залпом выпил и налил снова.
– Да и у тебя тоже, – сказала я. – Ты перестал регулярно питаться.
Галлоглас и Хэнкок постоянно звали Мэтью принять участие в их ночных охотах, но он почему-то отказывался.
– Я не хочу об этом говорить. Лучше расскажи, как прошел твой день.
«Помоги мне забыть», – прозвучала в моем мозгу его молчаливая просьба.
– Мы ходили за покупками. Я принесла книгу, которую ты заказывал у Ричарда Филда, и познакомилась с его женой Жаклин.
– Так-так, – заулыбался Мэтью, частично освобождаясь от владевшего им напряжения. – Значит, новая миссис Филд. Она похоронила первого мужа и теперь мучает второго. К концу будущей недели вы с ней подружитесь. Кстати, ты видела Шекспира? Он постоянно толчется у Филдсов.
– Нет. – Я отщипнула еще один кусок, увеличив горку крошек. – Я ходила к собору. – (Мэтью подался вперед.) – Не волнуйся, меня сопровождал Пьер, – торопливо добавила я, бросая булочку на тарелку. – И там я наткнулась на Джорджа.
– Джордж наверняка бродил в окрестностях «Головы епископа», рассчитывая, что Уильям Понсонби его заметит и скажет пару любезных фраз. – Теперь Мэтью засмеялся.
– До «Головы епископа» я вообще не дошла, – призналась я. – А Джорджа встретила возле Креста Святого Павла, где он слушал проповедь.
– Толпы, собирающиеся вокруг проповедников, бывают непредсказуемыми, – тихо сказал Мэтью. – Ты этого не знала. А вот Пьер об этом прекрасно знает. Удивляюсь, как он позволил тебе бродить в толпе.
Словно почувствовав, что речь о нем, в гостиной появился Пьер.
– Я не пробыла там и пяти минут. Джордж повел меня к своему аптекарю. Там я купила еще несколько книг и кое-что из мелочей. Мыло. Воск для писем. Красные чернила. – Видя, как меняется лицо Мэтью, я поджала губы.
– Начнем с того, что аптекарь Джорджа живет не где-нибудь, а в Крипплгейте, – отчеканил Мэтью и взглянул на Пьера. – Когда горожане жалуются, что преступники снова распоясались, шериф отправляется туда и хватает всех, кто шатается без дела или выглядит подозрительно. И много времени на это не тратит.
– Если шериф постоянно бывает в Крипплгейте, почему возле Барбикан-Кросса полным-полно ведьм, а в Блэкфрайерсе их почти нет?
Вопрос застал Мэтью врасплох.
– Когда-то Блэкфрайерс был святым христианским местом. Демоны, ведьмы и вампиры держались от него подальше. Привычка оказалась стойкой, и они не торопятся здесь селиться. А на месте Барбикан-Кросса сотни лет назад было еврейское кладбище. Потом евреев изгнали из Англии, и городские власти, не освятив кладбище, начали хоронить там преступников, предателей и отлученных от Церкви. Люди считают это место нечистым и сторонятся его.
– Так, значит, я ощущала страдания не только живых, но и мертвых! – выпалила я раньше, чем успела подумать.
Мэтью посмотрел на меня и прищурился. Наш разговор за столом не погасил раздражения Мэтью, да и мой собственный дискомфорт только нарастал.
– Когда я спросила о ближайшем аптекаре, Жаклин посоветовала Джона Хестера, но Джордж сказал, что его аптекарь ничуть не хуже, но берет дешевле. Я и не спрашивала, какая репутация у места, где находится аптека.
– Мне куда важнее не низкие цены Джона Чандлера, а то, что он, не в пример Хестеру, не продает людям лекарства, нашпигованные опиатами. И все равно я против твоих дальнейших походов в Крипплгейт. Когда тебе в следующий раз понадобятся писчие принадлежности, пошли за ними Пьера или Франсуазу. А еще лучше – сходи в ближайшую аптеку. Она тоже находится на Уотер-лейн, в двух шагах от нашего дома.
– Госпожа Филд не рассказала мадам об этой аптеке, – вступился за меня Пьер. – Несколько месяцев назад у старшего сына Жаклин была горловая сыпь. Месье де Лон предложил лекарство, которое не помогло. Они крупно повздорили и… – Пьер смущенно развел руками.
– Меня не касаются разногласия Жаклин и де Лона. Пусть хоть поединок на мечах устраивают в нефе собора Святого Павла. Пусть поубивают друг друга, когда часы ударят полдень. Диана не должна болтаться по городу.
– Опасностей хватает не только в Крипплгейте, – сказала я, пододвигая Мэтью памфлет о немецком вампире. – У Чандлера я купила трактат Хестера о лечении сифилиса и книгу о том, как ставить ловушки на разных зверей. И еще вот это.
– Ты купила… это? – Мэтью поперхнулся вином, неодобрительно глядя на мои книжные приобретения.
