– Благодарю за совет, госпожа. Я навещу заведение. Пьер подождет во дворе. Он любит холодную погоду, – ответил Мэтью, награждая ведьму волчьей улыбкой.
Сюзанна поморщилась и повернулась к детям:
– Идемте в дом. Госпожа Ройдон, я оставлю дверь незапертой.
Джеффри еще раз с любопытством посмотрел на Мэтью, затем толкнул в плечо брата. Дверь закрылась.
– Глазам своим не верю, – прошептала я. – Должно быть, она пра-пра-пра- и так далее бабушка Софи.
– Должно быть, Софи – потомок либо Джеффри, либо Джона, – сказал Мэтью, задумчиво почесывая подбородок. – Кто-то из мальчишек – недостающее звено в цепи событий, которая ведет от Кита и серебряной шахматной королевы к семье Норман и дальше, в Северную Каролину.
– Будущее и вправду само заботится о себе.
– Думаю, так оно и случится. Что же касается ближайшего времени, Пьер останется здесь, а я буду поблизости.
Морщинки возле глаз Мэтью стали заметнее. Он и в спокойные моменты не хотел находиться дальше чем в шести дюймах от меня.
– Возможно, я задержусь у нее надолго, – сказала я, сжимая пальцы мужа.
– Мне все равно, – заверил меня Мэтью и поцеловал. – Можешь не торопиться.
Я вошла. Энни взяла у меня плащ и вернулась к очагу, где в котелке что-то варилось.
– Не ротозейничай, Энни! – с заметным раздражением прикрикнула на племянницу ведьма.
Энни осторожно сняла с железной подставки плоскую миску. Под подставкой мерцали угли.
– Дочка вдовы Хакетт заказала мне этот отвар от бессонницы, а все, что я туда положила, стоит немалых денег.
– Мама, я что-то не пойму, кто она такая, – заявил Джеффри, глядя на меня не по-детски умными глазами.
– Вот и я, Джеффри, тоже не пойму. Наверное, это и привело нашу гостью сюда. А сейчас забирай брата и идите в другую комнату. Да не шумите там. Ваш отец спит, и я не хочу, чтобы он просыпался.
– Хорошо, мама. – Джеффри подхватил со стола двух деревянных солдатиков и кораблик. – На этот раз Уолтером Рэли будешь ты и сможешь победить, – пообещал он брату.
Сюзанна и Энни молча смотрели на меня. Слабые вспышки силы, исходившие от Энни, были почти знакомыми. А вот к потоку силы ее тетки я была совершенно не готова. Сюзанна не расспрашивала меня. Она прощупывала меня своей магией. Мой третий глаз открылся. Наконец кто-то пробудил его любопытство.
– Мне неуютно, – призналась я, отворачиваясь от Сюзанны.
– Так и должно быть, – спокойно ответила она. – Госпожа, зачем вам понадобилась моя помощь?
– На меня наложили заклятие… Энни, ты не о том подумала, – сказала я, когда девочка торопливо отошла. – Я родилась в семье ведьмы и ведьмака, но родители не понимали природы моих способностей. Желая уберечь меня от разных бед, они наложили заклятие. Однако со временем его сила уменьшилась, и стали происходить странные вещи.
– Это какие? – спросила Сюзанна, указав племяннице на стул, чтобы не мельтешила перед глазами.
– Несколько раз мне удавалось вызвать потоки ведьминой воды. Правда, это было достаточно давно. Я вижу цветной ореол вокруг людей, но не всегда. А однажды я дотронулась до сочной айвы, и она высохла.
Я благоразумно умолчала о странных янтарных и голубых нитях в углах комнат, исчезающие пометки в книгах Мэтью и серебристую змейку, уползшую с туфли Мэри Сидни.
– Кто-то из ваших родителей владел водной магией? – спросила Сюзанна, пытаясь вытащить смысл из моего сбивчивого рассказа.
– Этого я не знаю, – ответила я, говоря сущую правду. – Они умерли, когда я была совсем маленькая.
– Возможно, у вас есть к этому склонность. Многие хотели повелевать грубой силой воды и огня, да только не всем она подвластна, – с оттенком сожаления сказала ведьма.
Моя тетка Сара называла ведьм, уповающих на магию стихий, дилетантками. Сюзанна, наоборот, считала заклинания менее значимым видом магических знаний. Ну что за дремучие предрассудки с обеих сторон! Разве все мы не принадлежим к породе ведьм? Я с трудом удержалась от горестного вздоха.
– Моя родная тетка научила меня лишь нескольким заклинаниям. Иногда я могу зажечь свечу. Или притянуть к себе предметы.
– Но вы же взрослая женщина! – воскликнула Сюзанна, упирая руки в бока. – Даже у Энни больше способностей по этой части, а девчонке всего четырнадцать. – А сделать зелье из растений можете?
– Нет.
В свое время Сара хотела, чтобы я научилась делать зелья, однако я отказалась.
– Так, может, вы лечить умеете?
– Нет.
Теперь я понимала, почему Энни глядит с таким испугом.
– Вот уж не знаю, зачем Эндрю Хаббард попросил моей помощи, – шумно вздохнула ведьма. – Я не томлюсь от безделья. Все время кого-то лечу и роды принимаю. За больным мужем ухаживаю. И двое мальчишек растут, за которыми тоже нужно следить.
Сюзанна сняла с полки глиняную миску с щербатыми краями, после чего полезла на другую полку и вытащила из корзинки яйцо с коричневой скорлупой. То и другое ведьма положила на стол, предварительно выдвинув из-под него стул.
– Садитесь, а руки подсуньте себе под ляжки. – (Заинтригованная таким приказом, я подчинилась.) – Мы с Энни сейчас пойдем к вдове Хакетт. Пока нас нет, извольте разбить яйцо и выплеснуть содержимое в миску. Для этого нужно всего два заклинания: первое, чтобы заставить его двигаться, и второе, совсем простенькое, чтобы треснула скорлупа. Моему Джону восемь, но он это делает играючи.
– Но…
– Если к моему возвращению разбитое яйцо не будет в миске, вам никто не поможет, госпожа Ройдон. Раз вас недостает даже на то, чтобы разбить яйцо, похоже, ваши родители были правы, наложив на вас заклятие.
Энни наградила меня сочувственным взглядом. Она осторожно взяла кастрюлю с варевом. Сюзанна накрыла кастрюлю крышкой и толкнула дверь:
– Идем, Энни.
Я осталась одна, сидя в гостиной дома Норманов и тупо глядя на миску и яйцо.
– Какой кошмар! – прошептала я, надеясь, что мальчишки увлечены игрой и ничего не услышат.
Затем я сделала глубокий вдох, пытаясь собрать свою магическую силу. Я знала слова необходимых заклинаний. И я хотела, ужасно хотела заставить яйцо двигаться. «Магия не что иное, как осуществленное желание», – напомнила я себе.
Все мои желания сосредоточились на этом яйце. Оно чуть подпрыгнуло на столе и снова замерло. Я мысленно повторила заклинание. Потом еще раз. И еще.
Через несколько минут лоб покрылся капельками пота. Это все, чего я сумела достичь. А ведь от меня требовались пустяковые усилия: поднять яйцо в воздух и разбить. Но оно по-прежнему лежало на столе.
– Прости, – пробормотала я, обращаясь к своему пока еще плоскому животу. – Если тебе повезет, ты унаследуешь отцовские способности.
