Для жертвенной пищи и напитков изготовлялась специальная посуда. Выделанная из бронзы и украшенная великолепным рельефным орнаментом, изумительными по изяществу исполнения скульптурными изображениями животных, птиц, драконов и т. п., эта посуда являет собой одно из высших достижений древнекитайского искусства. Древнекитайскими сосудами, кубками, оружием из бронзы гордятся современные музеи. А ценители старины справедливо считают бронзовые изделия эпохи Чжоу украшением любой частной коллекции. Однако эти ритуальные изделия, бережно хранившиеся и передававшиеся по наследству из поколения в поколение, имели и еще одно важное предназначение.
Многие из дошедших до наших дней сосудов снабжены надписями, что превращает их в важный и ценный письменный источник. Надписи различны по характеру, но большая часть их является документами, связанными с инвеститурой, т. е. утверждением наследника умершего владетельного аристократа или сановника в его правах на владение, титул и т. п. Торжественные обряды такого рода описаны в древнекитайских текстах. Во время этих обрядов и вручались сосуды-документы. Другими словами, ритуал сопровождал и освящал право наследника вступить во владение достоянием умершего.
Статуя императоров Янди и Хуанди (Манлин, Китай)
Древнекитайский бронзовый топор
Бронзовые изделия были насыщены различными ритуальными символами. Имевшиеся в орнаменте узоры и геометрические знаки всегда несли смысловую нагрузку, изображая ветер, дождь, гром и молнию, животных, растения. Символом Земли считался квадрат, символом Неба – круг, причем сочетание этих символов всегда воспринималось в плане взаимодействия женского и мужского начал:
«Хаос был подобен куриному яйцу. Половинки яйца разделились на Инь и Ян, мужскую и женскую субстанцию всех вещей. Более легкие частицы собрались вверху, образовав небеса, а более тяжелые опустились вниз и стали землей и морем. Из этого яйца также вышел великан Пань-гу.
Пань-гу рос в течение восемнадцати тысяч лет, увеличиваясь каждый день на десять футов, и наконец его рост стал равен расстоянию между землей и небом. Тогда Пань-гу умер.
Когда он умер, тело его разложилось. Из желудка образовались срединные горы; глаза превратились в солнце и луну; его слезы стали реками, дыхание – ветром, а кости – металлами и камнями. Из семени Пань-гу возникли жемчужины, а из костного мозга – нефрит»
[15].
В легендах о создании Пань-гу – первого человека – и прародительнице Нюйве явно прослеживается дуализм китайской космогонии, определивший во многом дальнейшее развитие религиозно-философской мысли, что привело к созданию известных и сегодня течений, определивших религиозный облик Китая.
Легенда о Пань-гу
«Было время, когда земля и небо еще не отделились друг от друга и, слитые вместе, составляли нечто, отдаленно напоминающее по виду куриное яйцо. Здесь и зародился, как цыпленок в желтке, первый человек Пань-гу. Прошло восемнадцать тысяч лет, прежде чем он пробудился. Вокруг был непроницаемый липкий мрак, и сердце человека онемело от страха. Но вот его руки нащупали какой-то предмет. Это был невесть откуда взявшийся топор. Пань-гу размахнулся что было сил и ударил перед собой.
Раздался оглушительный грохот, словно бы от того, что надвое раскололась гора. Неподвижный мир, в котором находился Пань-гу, пришел в движение. Все легкое и чистое всплыло вверх, а тяжелое и грязное опустилось на дно. Так возникли небо и земля.
«Долго ли они останутся разделенными? Сможет ли держаться небо без опоры?» – эти тревожные мысли вспыхнули в мозгу первого человека, и он тотчас же уперся головою в небо, а ногами в землю.
Так он стоял, не шелохнувшись. С каждым днем небо поднималось выше на один чжан, и Пань-гу тоже вытягивался на один чжан. 18 тысяч лет находился первый человек между небом и землей, пока расстояние между ними не установилось.
После этого небо перестало подниматься, и Пань-гу понял, что мир завершен. Он радостно вздохнул. Со вздохом родились ветер и дождь. Он открыл глаза – и начался день. Ему бы жить и жить, радуясь прочности и красоте новорожденного мира. Но жизнь его была в росте. Прекратив расти, он должен был умереть.
Бронзовая скульптура стоящего человека
Тело Пань-гу стало светом и жизнью. Левый глаз засиял солнцем, правый – заблестел луной. Четыре конечности и пять внутренних частей тела стали четырьмя сторонами света и пятью священными горами, кровь – реками и ручьями, жилы и вены – дорогами, покрывшими землю, плоть – почвой, а волосы на голове и усы – растительностью на ней, зубы и кости – золотом и каменьями, костный мозг – жемчугом и нефритом, предсмертный пот, выступивший на теле, – дождем и росой».
Изображение Пань-гу
Образ Нюйвы («женщина», «Мать Ва») восстанавливается по разрозненным и разновременным данным. В изначальном своем виде это богиня Земли, отсюда ее облик полуженщины-полузмеи. Также полагают, что Нюйва почиталась как прародительница племен, имевших в качестве тотема змею.
С функциями богини земли связаны изображения Нюйвы совместно с другим змееподобным существом Фуси на крышках каменных гробов. Нюйва также отождествлялась с богиней плодородия, соединяющей юношей и девушек в браке. В начале первого весеннего месяца в ее честь приносились жертвы, устраивались песнопения, пляски и стрельба из лука.
Существуют некоторые намеки на то, что Нюйва считалась не только прародительницей людей, но и матерью богов. Так, один древний источник пишет: «Нюйва – древняя богиня и императрица с человечьей головой и змеиным туловищем. В один день она претерпевала семьдесят превращений. Ее внутренности превратились в этих богов».
«Земля уже отделилась от неба. Ввысь поднялись священные горы. К морям текли реки, полные рыб. Леса и степи были переполнены дикими животными. Над лугами парили непуганные птицы. Но не было еще людей, и поэтому мир оставался незавершенным.
Знала это прародительница Нюйва, богиня с туловищем змеи, но с человеческим белым лицом, словно покрытым пудрой. Она сползла с обрыва к пруду, взяла в горсть желтой глины и, глядя на колебавшееся в воде изображение верхней части своего тела, вылепила небольшую фигурку. Не успела она поставить ее на ножки, как фигурка ожила, закричала «уа-уа» и весело запрыгала.
