Необходимо отметить также и общность ряда мифологических индоевропейских наименований, обозначающих такое высшее божество (древнеиндийское dyaus pita, латинское Juppίter, древнегерманское Tiuz, древневерхненемецкое Ziu, среднелатинское dίυus, литовское deυas, славянское див), что указывает на подобную веру в общее всем индоевропейцам небесное существо, власть которого распространялась на некоторые значительные небесные явления.
Отсюда славяне, по всей вероятности, и вынесли свое первое представление о верховном боге, которое могло слиться с представлением о Перуне или Свароге. С приходом христианства древнее представление о высшем божестве снова выступило на первый план, и славянское слово «бог», являвшееся раньше простым нарицательным именем различных демонов или богов, приобрело уже в X в. значение христианского Бога. В договоре князя Игоря с Византией 945 г. говорится, что если кто-либо из русов или христиан нарушит его, то бог его накажет. Здесь уже слово «бог», без сомнения, означает единого христианского Бога.
Приняв христианство в основном в IX и X в., а кое-где и еще позже, славяне, конечно, сразу же добрыми христианами не стали. Древнеязыческие верования удерживались еще долго и упорно, так что церковь повсюду вынуждена была бороться как с ними, так и вообще с тем, что на Руси называлось «двоеверием». Мы располагаем несколькими ценными свидетельствами этого и на западе, и на юге, но больше всего их сохранилось в Древней Руси XI-XIII вв. – это различные «Слова», «Заповеди», «Поучения», «Жития» (не говоря уже о более поздних).
Из этих источников можно сделать вывод о том, что у славян еще долгое время существовало поклонение камням, горам, источникам, озерам, кустам и деревьям, целым рощам, а также зверям и птицам и, наконец, огню, звездам, месяцу и солнцу. Все это – деревья, источники или горы – они чтили потому, что одухотворяли их. Славяне вкладывали в них представления о живых существах – духах, которых почитали и которых поэтому в случаях необходимости просили о помощи; их же они и благодарили и в то же время боялись, стараясь отвратить от себя их влияние.
Подтверждением того, что у славян бытовали представления о многочисленных духах и демонах, служат сообщения византийских авторов и исследования славянского фольклора. Вот, например, что пишет о верованиях славян историк Прокопий Кесарийский:
«Судьбы они не знают и вообще не признают, что она по отношению к людям имеет какую-либо силу; и когда им вот-вот грозит смерть, охваченным ли болезнью или на войне попавшим в опасное положение, то они дают обещания, если спасутся, тотчас же принести богу жертву за свою душу, и, избегнув смерти, они приносят в жертву то, что обещали, и думают, что спасение ими куплено ценой этой жертвы. Они почитают и реки, и нимф, и всяких других демонов, приносят жертвы всем им и при помощи этих жертв производят и гадания» (Прокопий, III, 14).
Большинство демонов у славян, по-видимому, относились к категории душ умерших предков. Все это дополняется большим количеством более поздних данных славянского фольклора, начиная с XIV и заканчивая XX веком, о множестве мелких домашних и распространенных в природе духов-демонов, многочисленные имена и существование которых с древних времен хотя и не всегда засвидетельствовано, но которых мы все же можем смело допустить, так как они зачастую являются отражением языческого культа душ умерших предков. Мы, разумеется, не можем считать языческими все отдельные имена, под которыми известны в настоящее время домовые, лесные и водяные духи и которые меняются у различных славянских народов, так как изменение их наименования могло возникнуть лишь позднее. Однако основные, связанные с ними представления, как бы эти демоны ни назывались, являются древними, языческими.
Среди этих мелких славянских духов-демонов, которые обитали в древние времена, несомненно, существовали дед и баба. Кроме них, непосредственно засвидетельствованы также див, домовой, леший, мора, вурдалак, упырь, злыден, дракон, чертенок, а также домовая змея, называвшаяся в России и Польше у боже.
На Руси засвидетельствованы еще и переплуты, берегини, вурдалаки (вовкулаки) и упыри; в Чехии XIII-XIV вв. zmeky (драконы), dίblίky (чертенята), mury (муры). Любопытны зафиксированные на Руси в XI-XII вв. представления о хороможителях – духах предков, обитающих в жилищах, где им топилась баня и разводился огонь, чтобы они могли обогреться.
В. Васильев. Русалка
Чаще же всего, уже с XI в., упоминаются берегини с переплутом, а также русалки и вилы. О переплуте, за исключением того, что древние русские христианские поучения часто запрещают приносить жертвы берегиням и переплуту и пить в их честь, нам вообще ничего не известно. О русалках мы знаем больше.
Русалки современного славянского фольклора, так же как и аналогичные украинские мавки, это души умерших девушек. Обитают они в водах и на берегах, предаваясь веселью и танцам. К человеку они относились недоброжелательно, и поэтому люди старались умилостивить их различными мелкими жертвоприношениями.
Название «русалка», несомненно, связано с названием античных празднеств роз. Праздники эти, пронизанные вакхическими мотивами, проводились летом и сопровождались драматическими сценами. Несмотря на решительное сопротивление церкви, эти празднества существовали и после принятия христианства и долго сохранялись в народе под названием русалий. Известия о них имеются в России уже с XI в., а в более позднее время они отмечены и у других славян.
Женские фигуры, выступающие на этих празднествах, очевидно, получили наименование русалок (русалка, множ. русалки), а отсюда это имя распространилось вообще на женские существа, являвшиеся персонификацией душ предков, и русалками стали называть души преждевременно умерших детей, девушек и незамужних женщин. Славяне переняли русалии лишь в конце языческого периода. Когда возникли из них представления о русалках, мы не знаем, но, несомненно, это относится к более позднему периоду. Здесь, вероятно, как и в некоторых других подобных случаях, иностранное слово перешло на нечто уже до этого существовавшее у славян.
Более древними, чем русалки, являются по своему происхождению другие существа славянского фольклора, называемые вилы. Что вилы по своему происхождению представляют собой персонификацию душ умерших предков, уже не так очевидно. Имеются также различные категории вил: наряду с водяными вилами, подобными русалкам, имеются, в частности, вилы облаков и вилы гор.
Вилы исцеляют и заколдовывают, они бывают влюблены, чувствуют зависть и похищают детей. Вообще понять их сущность исходя из чего-нибудь одного нельзя: южные славяне приписывают вилам то, что в разных местах относится к различным духам, гениям, домовым. Вилы – это девы, которые могут вести себя по отношению к человеку как дружелюбно, так и враждебно, в зависимости от его собственного поведения.
