Как только стало развиваться учение о переселении душ, возникла необходимость в ответе на вопрос, почему человек вынужден постоянно возвращаться в этот мир и почему в одной жизни ему суждены счастье и успех, а в другой его постоянно преследуют невзгоды и страдания. Некоторые считали решающим в определении будущего существования последнее желание умирающего. Но уже в «огненном учении» на первый план выходят иные представления: судьбы человека в его дальнейших жизнях зависят от благих или дурных поступков, которые он совершает в данной земной жизни; эти же поступки в свою очередь определяются совокупностью поступков прошедших жизней и т. д.
Мурудешвар, сажая высокая статуя Шивы в жире (37,5 ж)
Уже в упанишадах, как видно, сформулировано учение о карме. Оно, по-видимому, первоначально сохранялось в тайне. Но в известном из упанишад разговоре знаменитого мудреца древности Яджнявалкья с царем Видехи Джанакой она выступает в связи с представлением о вечном круговороте жизни (сансара). Тем самым были заложены два краеугольных камня, о которых уже упоминалось и которые послужили основой для создания концепции почти всех более поздних религиозных и философских систем Индии (за исключением материализма, скептицизма, а также отдельных реформаторских движений, находившихся, вероятно, под сильным влиянием христианства).
Космологические представления мудрецов упанишад относительно устройства и возникновения Вселенной, были довольно несовершенны. Мы часто сталкиваемся с нерешенными или брошенными на полпути проблемами, как это произошло, например, с попыткой объяснения внешнего мира, якобы возникшего из познания и т. д.
В удивительном потоке магических символов, мистики и недодуманных заключений все же при некоторой настойчивости и терпеливости можно найти настоящие драгоценные камни ясных мыслей. Это свидетельствует о серьезном и искреннем стремлении создателей упанишад добиться правды, найти правильную дорогу к ее познанию. Их воззрения позволили древним индийцам понять мир с точки зрения постоянного движения, развития и динамичности, а их мощные интеллектуальные импульсы скрывали в себе зародыши поразительного развития абстрактного мышления и точных научных систем. Тогдашние философы получили благодаря этому возможность создать удивительно смелые теории познания, подобные им трудно обнаружить в других культурах того времени.
Буддийская глиняная пластика
Идея о бесконечной цепи взаимосвязанных жизней и смертей не могла, конечно, вызвать энтузиазм у великих философов того времени. Смерть всегда возбуждала в человеке чувство ужаса, и представление о ее неотвратимости не открывало перед ним никаких радужных перспектив. Неизбежным следствием этого стало развитие учения о перевоплощении. Отсюда характерный для индуизма рост пессимизма и скептицизма: утешение в виде временного блаженства в небесных мирах было слишком слабым. Был необходим путь, ведущий к окончательному освобождению – уходу от повторяющихся рождений и смертей. Наступал решительный момент – период великого духовного возрождения.
Храм в Вриндаване
Новые веяния охватили духовный мир, новые идеи о жизни и окружающем мире стали обретать законченные, вполне определенные формы. Старое представление о мысли как об основе огненной души создатели упанишад заменили абстрактным понятием познания. Душа в качестве носителя познания способна познать все, но сама не может быть познана разумом и непостижима для интеллекта. Эта душа не грубая и не мягкая, не короткая и не длинная, не ветер, не пространство, она – без вкуса, без запаха, без глаз, без слуха, без дара речи и мышления, без дыхания, без меры. Единственно, что можно о ней сказать, – она непознаваема; именно о ней говорится, что она «ни то и ни это» (нети нети).
Помимо непознаваемой, неуничтожимой и неопределимой души вводилось еще одно понятие. Вместо огня – носителя жизни – появляется «тот, кто владеет душами всего мира», тот, кто есть высшее бытие, стоящий над богами и силами, будучи всеобщим первоначалом. Постоянно в разных вариантах воспевается возвышенность этого первоначала, этой таинственной мировой силы, с незапамятных времен называвшейся термином «Брахман».
Поначалу этот термин означал чудодейственную власть священного слова. Достаточно было сделать лишь шаг вперед, и перед древними мудрецами блеснуло спасительное понимание: «Возвышенный, всемогущий Брахман, который пронизывает всю Вселенную и является одновременно частью моей души, это я сам». Высшее бытие, человеческая индивидуальность (Атман) здесь отождествляется с вселенским Брахманом. Он не только находится в человеческой душе, он есть эта душа, Атман, «Я».
Погруженные в мистический экстаз или, скорее, в оцепенение йогического сосредоточения, постигали древние мыслители единство личной души с всемогущим космическим первоначалом. В текстах упанишад много раз повторяются слова изумления и восторга перед мыслью о единстве Атмана и Брахмана.
Всецело осознавший это единство человек будет освобожден от дальнейшего круговорота жизни. Его душа соединится с Брахманом и вознесется над радостью и печалью, над жизнью и смертью. Во сне человеческий дух волен, он летает легко, как птица, и становится то царем, то жрецом-брахманом. За сновидениями лежит сон без сновидений, особое бессознательное состояние, похожее на глубокий обморок, подобный смерти. Опыт души в таком состоянии не поддается описанию, а за этим состоянием находится Брахман. Кто достигнет Брахмана, тот свободен.
Тогда как понятие «Атман» стало обозначать душу, «Я», под словом «Брахман» подразумевали не содержащее в себе индивидуальных различий вселенское «Я» – одно и единственное (в санскрите «Брахман» – среднего рода). Такое понимание Атмана-Брахмана устраняет множественность всех явлений Вселенной. Как соль, растворившаяся в воде, делает воду соленой, а сама остается непостижимой, так все существующее имеет свою основу и свое истинное бытие в единственной, непостижимой вселенской сущности, которая содержится во всем.
Здесь мы подошли к тому, что составляет смысл и цель важнейшего этапа развития индийского мышления. Речь в данном случае идет не о какой-то совершенной, законченной философской системе: множество вопросов так и останутся нерешенными, много проблем не будет затронуто. Перед нами высшие достижения древнего мышления, идеи, оказавшие огромное влияние на позднейший индуизм. Здесь обозначилось направление, в котором пойдет развитие религиозно-философского представления в следующей фазе его истории.
Частная вселенская душа в упанишадах часто характеризовались лишь негативным образом.
В отдельных местах Брахман описывался как существующий сам по себе, в одном же случае почти отождествлялся с высшим божеством. В позднейших упанишадах он представлен как Господь, окружающий собой все предметы, сверкающий и бестелесный, не затронутый злом, всевидящий, всеведающий и существующий сам по себе.
