Бронеавтомобиль на шасси «Руссо-Балт» тип С с 37-мм пушками Гочкиса (АСКМ).
Следует сказать, что помимо броневика-истребителя были спроектированы еще несколько типов бронемашин, которые также получили одобрение Сухомлинова. Согласно докладу от 23 сентября 1914 года, в мастерской Братолюбова велись следующие работы:
«ГВТУ сообщает, что для обеспечения Действующей Армии броневыми автомобилями, в данное время имеется в распоряжении штабс-капитана Некрасова, на которого возложено Военным министром оборудование сих автомобилей:
1. Два грузовика для постановки на каждом 47-мм орудия;
2. Шесть полугрузовиков для установки на трех — 37-мм автоматических пушек и на трех — по две 37-мм неавтоматические пушки;
3. Четыре полугрузовика для установки на каждом двух пулеметов Максима».
Несмотря на задержки с поставками брони вследствие значительного процента брака и новизну дела, 23 февраля
1915 года Комиссия, возглавляемая генералом для особых поручений при ГВТУ генерал-лейтенантом Мгебровым, приняла семь готовых бронемашин — 6 на шасси «Руссо-Балт» (3 типа С и 3 типа D) и «Рено» (легковой).
Что касается последнего, то его бронирование началось в октябре 1914 года по просьбе полковника Ельнинского, формировавшего 11-ю автомобильную роту. Этот автомобиль предназначался «не для действий на передовых позициях, а для охраны автомобильных транспортов». Поэтому «Рено» получил 4-мм броню (без крыши) и был вооружен 37-мм пушкой Гочкиса за щитом. После сформирования 11-й автороты в ноябре 1914 года полковник Ельнинский вместе с ней убыл на фронт, а автомобиль «Рено» остался в мастерской Братолюбова, так как еще не был закончен.
Бронеавтомобиль на шасси «Руссо-Балт» тип D перед гаражом Михайловского манежа. 1918 год. Вооружение с машины снято (АСКМ).
Бронеавтомобиль на шасси «Руссо-Балт» тип D с 37-мм автоматической пушкой Максима-Норденфельда.
Автомобили Русско-Балтийского завода (3 типа С и 3 типа D), различавшиеся лишь вооружением, представляли собой полностью бронированные безбашенные боевые машины. Так как в качестве базовых использовались обычные легковые шасси, то они потребовали значительных переделок: изменения рулевого управления, усиления осей, рамы и рессор. Пневматики заменили литыми шинами и уширили бандажи. Корпуса машин собирались из 5-мм броневых листов, соединенных на металлическом каркасе болтами. Для поглощения шума и вибрации, а также предохранения экипажа от осколков при обстреле, автомобили изнутри обшивались слоем войлока и линолеума.
Так как считалось, что для борьбы с бронеавтомобилями конструкция орудийной установки «вовсе не требует большого обстрела, а должна давать возможность скорейшего открытия огня по встреченному или найденному автомобилю противника», пушки, установленные в лобовом листе, имели горизонтальный обстрел 40–60 градусов. Броневики тип С вооружались двумя 37-мм орудиями Гочкиса, а тип D — одной 37-мм автоматической пушкой Максима-Норденфельда. Кроме того, каждый бронеавтомобиль имел три пулемета Максима в бортовых амбразурах. Экипаж каждой машины состоял из 6 человек.
При испытании броневиков тип С комиссией генерала для особых поручений при ГВТУ генерал-лейтенанта Мгеброва выяснилось, что при движении «по гладкому и ровному шоссе машины идут со скоростью 25–30 верст в час и двигаются без особых напряжений, но с переходом на грунтовую дорогу было видно, что машины двигаются с большим напряжением, а в некоторых местах, даже не особо грязных и в уплотненном песке — застревали, причем требовалась помощь людей для вытаскивания». Кроме того, по приезде на стрельбище наблюдалось кипение воды в радиаторах, что являлось следствием перегрузки броневиков.
Бронеавтомобили на шасси «Руссо-Балт» тип D с 37-мм пушками Максима-Норденфельда в гараже Михайловского манежа. 1915 год (РГАКФД СПБ).
Бронеавтомобиль «Руссо-Балт» тип С «Победоносец» у ворот мастерской Братолюбова. Весна 1915 года (АСКМ).
На полигоне Офицерской стрелковой школы провели испытания вооружения, результаты стрельбы по мишеням из пушки и пулеметов оказались вполне удовлетворительными. Кроме того, здесь же произвели обстрел брони одной машины из пулемета с расстояния от 150 до 50 шагов, причем из выпущенных 13 пуль ни одна не пробила броню (в выводах отмечалось, что «поставленная броня очень хорошего качества»).
Ознакомившись с результатами проведенных испытаний, Комиссия по броневым автомобилям пришла к выводу, что эти машины «не могут быть использованы для боевой работы на фронте вследствие значительной нагрузки на шасси».
Бронеавтомобиль «Руссо-Балт» тип С «Победоносец». Весна 1915 года.
У машины справа стоит А. Братолюбов (АСКМ).
Изготовление остальных бронеавтомобилей в мастерской Братолюбова сильно затянулось — видимо, изобретатель потерял к ним интерес, так как в это время он активно занимался продвижением изготовленной им «горючей жидкости». 12 февраля 1916 года наблюдающий за работами в мастерской Братолюбова генерал-майор Соколов направил в ГВТУ следующий доклад:
«Состояние работ по бронированию автомобилей в мастерской Братолюбова находится в следующем положении:
1. У четырех автомобилей (шасси „Руссо-Балт“, три тип Д и один типа С) осталось усилить пулеметные установки.
2. Поставить на два шасси грузовиков типа „Арбенц“ вполне готовые броневые корпуса. Постановка корпусов задерживается тем, что пришлось производить починку двух шасси, из коих одно уже готово, во втором остановка за новыми цилиндрами.
