– Мне все равно!
– Я знаю. Но мне не все равно. Я не хочу безрассудно бросаться в опасное предприятие, где мы будем иметь дело с людьми, укрывшимися в последнем убежище, которые дадут убить себя, защищаясь до последнего, но не отступят ни на шаг.
– Ну так мы их убьем.
– Я знаю, что мы их убьем, но какой ценой – вот в чем вопрос! Кроме того, с минуты на минуту я жду важных известий. Я не хочу ничего предпринимать, не узнав прежде о планах испанцев.
– Но кто доставит вам эти сведения?
– Тот, кого вы хорошо знаете, – ваш бывший юнга Шелковинка, которого я позаботился оставить здесь, когда мы уезжали, чтобы он мог сообщить нам все необходимые сведения.
– Да, но Шелковинка исчез. Мы здесь уже две недели, а никаких известий о нем не имеем.
– Он найдется, не беспокойтесь. Шелковинка слишком ловок для того, чтобы пропасть.
– Бедняжка! Его, верно, узнали, и он убит.
– Не так-то он прост… и доказательством служит то, что он уже здесь.
– Шелковинка?! – вскричал Филипп.
– А то кто же? Разве вы не видите, что он стоит у дверей вашего дома?
– И правда! – радостно вскричал молодой человек. – Эй, юнга! – окликнул он мальчишку, неподвижно стоявшего у дверей.
Мальчик осмотрелся и, узнав приближающихся к нему флибустьеров, вскрикнул от радости и бегом бросился к ним.
– Откуда ты взялся? – спросил Монбар, дружески похлопывая его по плечу. – Я думал, что ты умер.
– Умер! – вскричал юнга, смеясь. – С какой стати, адмирал?
– Не знаю, – пожал плечами Монбар, – но так как по приезде сюда мы ничего о тебе не слышали, мы решили, что ты убит или, по крайней мере, взят испанцами в плен.
– Откуда ты? – спросил Филипп.
– Из Гибралтара, приплыл на жалкой лодчонке, которую мне удалось украсть.
– Пронырлив, как прежде! У тебя есть что сообщить нам?
– Много чего, но не здесь, если вам будет угодно.
– Ты прав, следуй за мной. Честное слово, ты смышленый мальчишка!
– Благодарю, капитан. Какой похвалой могу я вам отплатить? – откликнулся Шелковинка, смеясь.
– Не надо, лучше пойдем и поговорим.
Они вошли в дом Филиппа в сопровождении юнги, который щелкал пальцами и строил гримасы, как обезьяна, грызущая орехи.
– Теперь говори, – сказал Монбар, когда они прошли в самую дальнюю комнату, – и давай покороче.
– О! Я буду говорить кратко, – ответил юнга. – Что вы хотите знать?
– Куда делись местные жители и что намерен делать губернатор дон Фернандо д’Авила. Насколько я могу судить, это храбрый воин. Удивляюсь, как это он еще не дал о себе знать после нашего появления на озере.
– Все очень просто, он вас ждет.
– Как! Он нас ждет?!
– Сейчас я все расскажу.
Юнга начал рассказывать о том, что произошло, каким образом губернатор узнал о прибытии флибустьеров на остров Аруба, как, рассудив, что Маракайбо не может сопротивляться нападению, он отдал приказ оставить город и на кораблях отправляться в Гибралтар и как уехал последним, удостоверившись, что жители в полной безопасности. Рассказал и про то, что многие из Гибралтара отправились на мулах дальше, в Мериду.
– Очень хорошо, – заметил Монбар, – я рад узнать, что обязан этим приятным сюрпризом Агуиру, я сведу с ним счеты после.
– Неужели вы думаете, что он остался вас ждать? Как бы не так! Когда он высадил войска, которые ему поручили перевезти на Голубиный остров, он не вернулся на озеро, а, напротив, вышел в открытое море.
– Тем лучше! – воскликнул Монбар, радостно потирая руки. – Таким образом я непременно его встречу… Но вернемся к губернатору. Что же он сделал?
– Он не терял времени даром. Вот и вам поспешить бы.
– Что я слышу! Господин Шелковинка дает советы, – засмеялся Филипп.
– Говорю то, что вижу.
– К делу, юнга, к делу! – с нетерпением вскричал Монбар.
– Вот вам и дело. Как я уже вам говорил, – начал мальчик с серьезностью офицера, отдающего рапорт, – жители Маракайбо укрылись в Гибралтаре и Мериде. Должен прибавить, что они были приняты самым дружелюбным образом и им был оказан прием, которого заслуживало их бедственное положение. Когда все жители разместились, дон Фернандо д’Авила, чье имя прославилось во фландрских войнах…
– Сократи похвалы, – перебил Монбар, топнув ногой. – По-моему, негодяй, ты насмехаешься надо мной.
Шелковинка искоса взглянул на Монбара и, увидев, что выбрал не самое удачное время для шуток, продолжил свой рапорт серьезным тоном.
– Дон Фернандо д’Авила, – сказал он, – взял с собой четыреста солдат, к которым присоединились четыреста хорошо вооруженных жителей Гибралтара. Этот отборный отряд наскоро построил укрепления на берегу моря и сделал непроходимой дорогу к городу, а в лесу они проложили другую дорогу – на случай отступления.
– Вот это дельный рассказ, мой милый, – весело произнес Монбар. – А можешь ты рассказать, как выстроены укрепления?
– Это очень легко.
– Рассказывай.
– Сначала вырыли ров глубиной десять футов и шириной пятнадцать футов, потом сделали земляной вал, воткнули колья, чтобы поддерживать его, и прорыли амбразуры для пушек.
– А пушки поставили?
– Целых двадцать пять штук.
– Гм! – сказал Монбар, качая головой. – Трудновато будет овладеть этими укреплениями.
– Ба-а! – весело воскликнул Филипп. – Разве мы не взяли Голубиный остров?
– Это правда, но он не был так хорошо защищен. Что делают испанцы, малыш?
– Ждут. Они уверены, что потопят нас всех.
– Ну, это мы еще посмотрим.
– Да, – прибавил Филипп, смеясь, – тем более что мы неплохо плаваем. Что вы решили, адмирал?
– Отправляйтесь на свой корабль, любезный Филипп, скоро вы получите мои распоряжения.
– Итак, мы действуем?
– С сегодняшнего же дня, друг мой. Вы довольны?
– Я в восторге!
– До скорого свидания. Возьмите с собой этого молодого человека.
Филипп вышел вместе с Шелковинкой.
– Теперь мы с вами остались вдвоем, – обратился юнга к Филиппу.
– И что?
– А то, – сказал мальчик с добродушной улыбкой, – что у меня есть к вам письмо.
