Эти несчастные страдали не меньше своего командира. У всех были тяжелые ранения, каждый их шаг оставлял на земле кровавый след. Чудо, что они сумели добраться до дома, так были они слабы и изнурены.
Сомневаться больше не приходилось, один вид этих людей говорил о том, что произошло, красноречивее самого подробного рассказа. Это были беглецы, спасшиеся от смерти. Победу флибустьеров можно было прочесть на их лицах, искаженных испугом, и по их диким взорам.
По распоряжению ньи Чиалы их уложили под навесом на соломе и перевязали им раны.
Обморок дона Фернандо был связан со слабостью вследствие сильной потери крови и усталости после поспешного бегства по непроходимому лесу. Вскоре он пришел в себя. Поблагодарив донью Хуану, он попытался было встать, но девушка удержала его.
– Вы слишком слабы, – сказала она кротко, – подождите несколько часов.
– Ни одного часа, ни одной секунды! – горячо вскричал дон Фернандо. – Нас преследуют, я в этом уверен. Надо бежать, бежать сейчас же. Если я слишком ослаб, чтобы держаться в седле, пусть меня привяжут, но повторяю вам, дитя мое, надо бежать немедленно. Считайте, что каждая минута, потерянная вами, вычеркнута из вашей жизни.
– Хорошо. Если вы требуете, я повинуюсь.
– Да, да, повинуйтесь. Где мои спутники?
– Лежат под навесом.
– Хорошо. Велите слугам взять оружие… Спешите, спешите!
Вдруг он приподнялся с дивана, на котором лежал, прислушался и вскричал с выражением неописуемого отчаяния:
– Слишком поздно, боже мой! Слишком поздно! Вот они! Вот они! Заприте двери! Загородите все – или вы погибли!
Несмотря на все усилия доньи Хуаны удержать его, он бросился на двор, призывая слуг к оружию. Отрывистый лай слышался в лесу и быстро приближался к дому.
Скоро из-за деревьев показалась огромная собака со взъерошенной шерстью и высунутым языком: уткнув нос в землю, она как будто отыскивала след. Несколько раз слышался голос еще невидимого человека, который кричал по-французски:
– Ищи, Монако! Ищи, мой верный пес!
Добежав до калитки, собака остановилась и залаяла еще сильнее.
– Проклятый зверь! – вскричал дон Фернандо в бешенстве. – Он выдаст нас врагам!
Дон Фернандо выхватил из-за пояса пистолет и выстрелил в собаку, но пуля, направленная неверной рукой, прошла мимо.
– Что вы сделали? – воскликнула донья Хуана. – Вы погубили нас!
Дон Фернандо в отчаянии опустил голову на грудь.
– Подожди, Монако, – снова раздался голос, – не бойся, собачка, не бойся!
Нападение на дом было неизбежно. Испанцы думали только о том, как бы храбро умереть, защищаясь. Мысль о сдаче не приходила им в голову. Они слишком хорошо знали нрав своих свирепых врагов.
Первое, что сделал Филипп по прибытии в Гибралтар, было, как и в Маракайбо, посещение дома, где жила донья Хуана. Филипп бегом отправился туда вместе с Шелковинкой, служившим ему проводником. Но и здесь его ожидало разочарование: дом был пуст.
Напрасно молодой человек ходил из комнаты в комнату. Очевидные следы поспешного отъезда встречались на каждом шагу. Девушки не было. Филипп нашел платок, забытый на стуле, еще влажный от слез, пролитых доньей Хуаной перед отъездом. Молодой человек несколько раз поцеловал этот платок и вышел в полном отчаянии, не зная, в какую сторону направить свои шаги.
– Я знаю, – сказал Шелковинка, – что у дона Фернандо есть дом недалеко от города, но где он находится, мне неизвестно, я никогда там не был.
– Что же делать? – прошептал Филипп, прижимая платок к губам, как будто надеясь, что эта легкая ткань откроет ему, где находится убежище его возлюбленной.
– Подождите, еще не все погибло! – внезапно вскричал Шелковинка.
– Что ты хочешь сказать? – с беспокойством спросил Филипп.
– Предоставьте это дело мне. Может быть, еще есть надежда.
И юнга указал на Данника, который шел мимо в сопровождении своей собаки Монако.
– Эй, Данник! – крикнул юнга.
– Что тебе? – спросил тот, останавливаясь.
– Мне ничего, – ответил Шелковинка, – а вот капитан д’Ожерон хочет тебе кое-что сказать.
Данник подбежал к Филиппу, к которому был дружески расположен, особенно после одной услуги, которую тот ему оказал.
– Что вам угодно, капитан?
– Мне? – с удивлением переспросил молодой человек.
– Капитан хочет знать, – поспешно сказал Шелковинка, – так ли хорошо Монако берет след, как ты уверяешь?
– Стоит только испытать, – ответил работник, ласково поглаживая собаку. – Будь то человек или зверь, он найдет то, что нужно.
– Сейчас мы увидим, приятель. Пойдем с нами. Если пес найдет след, который ему покажут, ты получишь тысячу франков. Годится?
– Еще бы! Можешь считать, что они уже у меня в кармане.
– Ба-а! По-моему, ты льстишь своей собачке.
– Монако хорошая собака, – серьезно ответил слуга, – я ей не льщу.
– Хорошо, пошли… Эта собака найдет то, что мы ищем, – тихо сказал юнга Филиппу.
– О! – вскричал молодой человек. – Но это невозможно!
– Что нам мешает попробовать?
– Ты прав, – поспешно согласился Филипп, – попробуем.
– Ступайте за мной, – продолжал юнга.
Они отправились за город. По дороге Филипп собрал еще человек тридцать флибустьеров, и те с радостью последовали за ними.
Выйдя за город, флибустьеры остановились.
– В какую сторону поворачивать? – спросил Данник.
– Это зависит от твоей собаки, – сказал Филипп, передавая ему платок.
– Смотри, приятель, – прибавил юнга, – речь идет о тысяче франков.
– Не беспокойся, – заметил слуга, – я же сказал тебе, что они уже у меня в кармане.
Он взял собаку за ошейник и дал ей понюхать платок.
– Ищи, Монако, – приказал он, – ищи, моя добрая собака, ищи!
Монако несколько раз обнюхал платок, вороша носом складки, потом поднял морду и устремил на своего хозяина глаза, в которых светился почти человеческий разум. Данник отпустил Монако. Собака тотчас уткнула морду в землю и начала бегать, описывая все более сужающиеся круги.
Вдруг она остановилась, отрывисто залаяла и, взглянув на хозяина, помчалась вперед с быстротой стрелы.
– След найден, – сказал Данник.
– В погоню! В погоню! – вскричал Филипп. Флибустьеры бросились вслед за собакой.
