– А-а! – вскричал де Бармон, заметив Мигеля Баска. – Раз ты здесь, я точно спасен!
– Надеюсь, – весело отвечал тот, – но пожалуйте, граф, мы должны переговорить.
Они спустились в каюту в сопровождении майора.
– Теперь мы можем говорить… Нам надо рассчитаться.
– Рассчитаться? – с удивлением переспросил граф де Бармон.
– Да. Начнем по порядку. Вы обещали майору пятьдесят тысяч?
– Обещал.
– И позволяете мне их отдать?
– Конечно!
– Хорошо, он получит их. Вы сдержали ваше обещание, – обратился Мигель к майору, – а мы так же честно сдержим наше. Вот, я возвращаю вам ваш брильянт. Деньги я сейчас вам отдам. Кажется, вы так же, как и мы, не желаете возвращаться во Францию.
– Совершенно не желаю, – отвечал майор, радуясь, что ему вернули брильянт.
– Где вы предпочитаете высадиться? Нравится ли вам Англия? Или вы предпочитаете Италию?
– Право, не знаю.
– Быть может, Испания? Мне все равно.
– Почему же не Португалия?
– Хорошо, мы оставим вас в Португалии.
Граф со все возрастающим удивлением слушал этот непонятный для него разговор.
– Что это значит? – спросил он наконец.
– Это значит, капитан, – ответил Мигель Баск, – что король вашего помилования не подписывал, вы пленник и, вероятно, остались бы в заключении на всю жизнь, если бы, к счастью, комендант не согласился освободить вас.
– Комендант! – вскричал граф, делая шаг к майору.
– Не спешите благодарить коменданта, – заметил Мигель Баск, – подождите, пока он вам не расскажет, как все случилось и каким образом он вынужден был освободить вас, хотя, быть может, предпочел бы не делать этого.
– Так говорите же! – Граф в гневе топнул ногой. – Объясните мне, наконец, что происходит! Я ничего не понимаю, слышите вы меня?!
– Он все расскажет вам, капитан. Просто он боится последствий своих признаний, поэтому и не решается начать.
Граф де Бармон презрительно улыбнулся:
– Этот человек не стоит моего гнева. Что бы ни случилось, я не стану ему мстить. Он прощен заранее, даю честное слово.
– Рассказывайте, майор, – сказал Мигель, – а я пока поднимусь на палубу к Нико, или, если вы предпочитаете, к Дрейфу, который довольно хорошо разыграл свою роль в этом деле.
Мигель вышел, майор и граф остались одни. Майор понял, что лучше откровенно во всем сознаться, и во всех подробностях поведал графу о своей измене. Рассказал он графу и о том, каким образом Мигель Баск вынудил его спасти своего капитана, когда, напротив, он, майор, получил плату за то, чтобы погубить его. Хотя имя герцога Пеньяфлора ни разу не было произнесено, граф, однако, угадал, что именно он наносил ему удары. Молодой граф де Бармон был полон решимости, но все же глубина ненависти герцога Пеньяфлора, его мстительный макиавеллизм пугали его.
В подробном рассказе майора лишь одно обстоятельство осталось для графа неясным: каким образом Мигель Баск узнал о последней задумке его врага, и узнал как раз вовремя, чтобы расстроить ее?
На его вопросы майор не мог ответить ничего вразумительного.
– Ну как, теперь вам все известно? – спросил матрос, внезапно входя в каюту.
– Да, – ответил граф с некоторым оттенком грусти, – все, кроме одного обстоятельства.
– Какого же?
– Мне хотелось бы узнать, каким образом вы открыли так искусно составленный заговор.
– Очень просто, капитан. Вот в двух словах, как все было: Дрейф и я незаметно для майора следили за ним. Когда он вошел в развалины церкви, мы подслушали весь его разговор с незнакомцем. Мы видели, как майор отдал незнакомцу какие-то бумаги, и, едва незнакомец хотел скрыться, я бросился на него, схватил за горло и с помощью Дрейфа отнял эти бумаги…
– Где же они? – с живостью перебил граф.
– Я отдам их вам, капитан.
– Благодарю тебя, Мигель! Продолжай.
– Это все. Я связал незнакомца, заткнул ему рот кляпом и убежал.
– Как?! Ты убежал, бросив связанного человека на пустынном острове?!
– А что же я должен был делать, капитан?
– О! Может быть, лучше было бы его убить, чем оставлять в таком ужасном положении?
– А он-то уж как поступил с вами, капитан! Полноте, жалость к такому хищному зверю была бы глупостью с вашей стороны. Кроме того, черт всегда помогает своим подручным. Не беспокойтесь, я уверен, что он спасся.
– Как же?
– Ведь не вплавь же он добрался до Сент-Онора. Верно, его люди спрятались где-нибудь поблизости. Поняв, что он слишком долго не возвращается, они наверняка отправились на его поиски, так что ему пришлось проваляться на земле всего-то часа два или три.
– Предположим. Но куда ты нас везешь, Мигель?
– Здесь вы распоряжаетесь, капитан. Мы отправимся туда, куда вы скажете.
– Я скажу, но прежде высадим майора. Кажется, он так же желает освободиться от нашего общества, как мы – от его.
В эту минуту послышался голос Дрейфа:
– Мигель, нам навстречу идет большое судно!
– Черт побери! А флаг поднят?
– Поднят. Это норвежское судно.
– Вот прекрасный случай для вас, майор, – сказал граф.
– Эй, матрос! – закричал Мигель, не дожидаясь ответа майора. – Правь на норвежца!
Майор счел бесполезным протестовать. Через два часа оба судна подошли друг к другу. Норвежское судно направлялось в Хельсингборг, и капитан согласился взять еще одного пассажира. Майора посадили в шлюпку и переправили на норвежское судно.
– Теперь, капитан, – спросил Мигель Баск, когда шлюпка возвратилась, – куда держим путь мы?
– К Антильским островам, – печально ответил граф, – только там мы найдем убежище. – И, бросив взгляд на берега Франции, очертания которых начинали теряться в синеватой дымке, он прошептал с горестным вздохом: – Прощай, Франция!
В этих двух словах было сосредоточено все отчаяние, скопившееся в глубине сердца человека, истерзанного злополучной судьбой. Под натиском этого чувства он отправлялся требовать от Нового Света мщения, в котором так упорно отказывал ему Старый Свет.
Глава XII
Начало приключений
Семнадцатое столетие было переходным по отношению к той эре, которую великие мыслители восемнадцатого столетия должны были так великолепно утвердить. Благодаря политике неумолимого кардинала де Ришелье в обществе произошла эволюция, эволюция скрытая, которая подтачивала дело министра, хотя ни о причинах этой эволюции, ни о силе ее он вовсе не подозревал. Мир претерпел огромные изменения, ставшие явными во второй половине семнадцатого столетия.
