Взошло солнце. Свежий морской ветерок тихо шелестел листвой, пели птицы. Монбар шел большими шагами, не смотря по сторонам, погруженный в раздумья.
При входе в селение Нижняя Земля он, вместо того чтобы пойти прямо, направился по узкой тропинке через табачную плантацию к горе Мизери. Он шел довольно долго и наконец остановился перед голым ущельем, у входа в которое виднелась жалкая хижина, покрытая пальмовыми листьями. На пороге хижины появился человек. Заметив Монбара, он радостно вскрикнул и с быстротой лани бросился к нему по скалистому склону. Это был кариб Прыгун. Подбежав к флибустьеру, он упал перед ним на колени.
– Встань, – велел авантюрист, – к чему благодарить меня?
– Мой господин сегодня сказал, что теперь я принадлежу не ему, а тебе.
– Я же обещал!
– Это правда, но белые всегда обещают и никогда не держат своих обещаний.
– Ты видишь доказательство обратному. Твой господин продал тебя мне, это правда, а я даю тебе свободу. У тебя теперь только один властелин – Бог.
Индеец встал, приложил руку к груди и зашатался. Лицо его побледнело, он пребывал в сильном душевном волнении, которое, несмотря на все усилия, не мог преодолеть. Монбар, спокойный и мрачный, молча смотрел на его. Наконец индейцу удалось заговорить. Голос с хрипом вырывался из его горла.
– Прыгун был вождем своего народа, – сказал он, – испанец унизил его, при помощи измены сделав рабом и продав, как вьючную скотину. Ты возвращаешь Прыгуну то звание, которого он никогда не должен был лишаться. Хорошо. Ты теряешь плохого раба, но приобретаешь преданного друга. Моя жизнь принадлежит тебе.
Монбар протянул ему руку, кариб почтительно поцеловал ее.
– Ты хочешь остаться здесь или возвратиться на Гаити?
[11]
– Родные Прыгуна и остальной его народ блуждают на равнинах Бохио
[12], – ответил индеец, – но куда пойдешь ты, туда пойду и я.
– Хорошо, веди меня к тому человеку, ты понимаешь, о ком я говорю?
– Да.
– Ты уверен, что он испанец?
– Уверен.
– Ты не знаешь, что привело его на остров?
– Не знаю.
– В каком месте он остановился?
– У одного англичанина.
– Стало быть, в английской колонии?
– Нет, в Нижней Земле.
– Тем лучше. Как зовут этого англичанина?
– Капитан Уильям Дрейк.
– Капитан Дрейк?! – с удивлением вскричал Монбар. – Это невозможно!
– Он там.
– Стало быть, капитан его не знает?
– Не знает. Этот человек пришел к нему и попросил гостеприимства, капитан не мог ему отказать.
– Это правда. Ступай ко мне в дом, возьми платье, ружье или любое другое оружие, которое тебе понравится, и приходи. Я буду у капитана Дрейка, а если меня там не окажется, то встретимся на пристани. Ступай.
Монбар направился к Нижней Земле, а кариб пошел прямо к дому Монбара.
Нижняя Земля была, по сути, штаб-квартирой французской колонии. В то время, когда происходит наша история, это было довольно жалкое селение, выстроенное без всякого порядка, сообразно прихоти или удобству каждого домовладельца. Но издали оно выглядело весьма живописно именно благодаря хаотичному расположению домов, построенных на берегу моря перед великолепным рейдом, заполненным кораблями и бесчисленным множеством пирог. Батарея из шести пушек, стоявшая на узком мысе, защищала вход на рейд. Странные обитатели этого городка, такого грязного и на первый взгляд ничтожного, вели бурную жизнь. Узкие, темные улицы были наполнены разношерстной публикой, которая сновала взад и вперед с озабоченным видом. Трактиры открыты были на всех площадях и перекрестках, странствующие купцы хриплым голосом расхваливали свой товар, а публичные глашатаи в сопровождении толпы, которая постепенно увеличивалась за счет праздношатающихся, объявляли при звуке труб и барабанов о продаже в этот день новых наемных работников, прибывших накануне на корабле компании.
Монбар, никем не узнанный, пробрался через толпу к дому Уильяма Дрейка. Дом этот, довольно красивый и опрятный, возвышался на морском берегу недалеко от особняка губернатора. Флибустьер отворил дверь, которая, по местному обычаю, была не заперта, и вошел внутрь.
Глава XV
Шпион
В первой комнате, которую можно было назвать и залой, и кухней, находились два человека. Это были работник капитана Уильяма Дрейка и какой-то незнакомец. Самого капитана не было. При виде незнакомца глаза флибустьера сверкнули.
Незнакомец сидел посреди комнаты за столом и спокойно завтракал куском холодной говядины, приправленной перцем. Еду он запивал бордо, которое, скажем мимоходом, хотя и стало популярным в Париже только в царствование Людовика XV благодаря герцогу де Ришелье, возвратившемуся из провинции Гиень, где он был губернатором, уже давно ценилось в Америке. Незнакомец был человеком довольно высокого роста, бледнолицым, похожим на отшельника, худым и угловатым. Но его манеры указывали на высокое положение в обществе, а простой, более чем скромный костюм не мог скрыть благородного происхождения.
Когда флибустьер вошел, незнакомец искоса, не поднимая головы, бросил на него взгляд из-под густых ресниц и продолжил завтрак.
У флибустьеров все было общее. Каждый брал у другого, видел тот или нет, все, что было нужно, – оружие, порох, одежду, пищу. И тот, у кого делался заем, не должен был обижаться или выражать даже самое легкое недовольство. Подобная вольность в обращении с чужим имуществом не только допускалась и терпелась, но считалась правом, которым все пользовались без малейшего зазрения совести.
Монбар, осмотрев комнату, взял стул и, бесцеремонно сев напротив незнакомца, сказал работнику:
– Подай-ка мне завтрак, я голоден!
Работник тотчас повиновался. С чрезвычайным проворством он подал флибустьеру обильный завтрак, потом стал позади его стула, чтобы прислуживать.
– Друг мой, – небрежно сказал флибустьер, – благодарю, но я не люблю, чтобы кто-либо стоял позади меня, когда я ем. Ступай, встань перед дверью и не пускай сюда никого без моего приказа, – прибавил он, бросив на работника многозначительный взгляд. – Никого! Ты слышишь? – прибавил он, делая ударение на эти слова. – Если бы даже пришел твой господин. Ты понял?
– Понял, Монбар, – ответил работник и ушел.
