– Тот самый, ваше сиятельство.
– Как его зовут?
– Он желает сказать свое имя только вашему сиятельству.
– Гм! Не нравятся мне эти предосторожности. Они не предвещают ничего хорошего. Послушай, Хосе, когда он придет, скажи ему, что я не принимаю людей, которые хотят сохранить инкогнито.
– Он уже пришел.
– Так скажи ему это прямо сейчас.
Граф повернулся к слуге спиной. Тот вышел, но через пять минут возвратился.
– Ну? Ты велел ему уйти? – поинтересовался граф.
– Нет, он поручил передать эту карточку вашему сиятельству. Он уверяет, что этой карточки будет достаточно для того, чтобы ваше сиятельство приняли его.
– О-о! – сказал граф. – Это очень любопытно, посмотрим…
Он взял карточку из рук слуги, бросил на нее рассеянный взгляд, потом вдруг вздрогнул, нахмурил брови и, обернувшись к слуге, приказал:
– Проводи этого человека в желтую гостиную. Пусть он подождет там, я сейчас приду. Черт побери! Черт побери! – пробормотал он, оставшись один. – Давно уже этот негодяй не давал о себе знать. Я думал, что его повесили или он утонул. Неужели этот ловкий плут действительно собирается сообщить мне важные известия? Посмотрим…
Выйдя из комнаты, граф торопливо направился в желтую гостиную, где находился человек, приславший ему карточку. Увидев губернатора, он поспешно встал и почтительно поклонился. Граф обернулся к слуге, стоявшему у дверей.
– Меня ни для кого нет дома, – сказал он. – Ступай.
Слуга вышел и тщательно затворил за собой двери.
– Теперь мы остались вдвоем, – произнес граф, опускаясь в кресло и указывая незнакомцу на стул.
– Я жду приказаний вашего сиятельства, – почтительно ответил тот.
– Моих приказаний? Я, кажется, не собирался ничего приказывать.
– Извините, если я позволю себе напомнить вам о некоторых обстоятельствах, которые вы, кажется, забыли.
– Напомните, милейший, я искренне этого желаю. Только я замечу вам, что мое время драгоценно и, кроме вас, еще несколько человек ждут аудиенции.
– Я не стану долго распространяться, ваше сиятельство.
– Этого-то я и хочу. Начинайте.
– Разве ваше сиятельство не помнит, что через несколько дней после происшествия с пиратами вы сказали в минуту гнева, что дадите десять тысяч пиастров за то, чтобы получить любые ценные сведения об авантюристах, об их силах, их планах?
– Действительно, я помню, что говорил это. Дальше?
– Ваше сиятельство дали обещание при мне. Уже несколько раз вы давали мне разные поручения. Когда вы сказали это, то смотрели на меня. Я предположил, что вы обращаетесь именно ко мне, и стал действовать.
– То есть?
– То есть из преданности вашему сиятельству, несмотря на бесчисленные опасности, которым я неминуемо должен был подвергнуться, я решился раздобыть сведения, в которых вы так нуждались, и…
– И вы узнали что-нибудь? – с живостью спросил граф, который до сих пор придавал мало значения словам незнакомца.
– Я узнал многое, ваше сиятельство.
– Неужели! Что же, например?.. Только пожалуйста, – заметил граф, – не повторяйте мне разных пустых слухов, мне прожужжали ими все уши.
– Сведения, которые я буду иметь честь сообщить вашему сиятельству, почерпнуты из верного источника, – я сам отправился за ними в логово авантюристов.
Граф с невольным восхищением взглянул на человека, который не побоялся подвергнуться столь серьезной опасности.
– Я весь превратился в слух, – сказал он. – Говорите, сеньор.
– Ваше сиятельство, – продолжал шпион (теперь мы можем так называть незнакомца). – Я приехал с острова Сент-Кристофер.
– Но ведь именно на этом острове и приютились пираты!
– Совершенно верно, ваше сиятельство. Мало того, я еще и приплыл на их корабле.
– О-о! – воскликнул губернатор. – Расскажите-ка мне об этом, милый дон Антонио, – кажется, так вас зовут?
– Это еще не все, ваше сиятельство, – ответил шпион с улыбкой.
– Разве есть еще что-нибудь? – спросил граф. – Я думал, что вы сообщили мне все.
– Я направил официальное донесение губернатору Эспаньолы, донесение подробное, в котором я не забыл ничего, что могло бы помочь ему защитить остров, вверенный его попечениям.
– Ну?
– Теперь мне остается сообщить графу Безару, если только он пожелает, некоторые сведения, очень интересные для него лично.
Граф устремил на шпиона проницательный взгляд, как будто хотел прочесть, что творится у того в душе.
– Графу Безару? – сказал он с рассчитанной холодностью. – Какое интересное известие можете вы сообщить ему? Как частное лицо я, кажется, не имел никаких дел с пиратами.
– Может быть, ваше сиятельство… Впрочем, я буду говорить только по приказанию вашего сиятельства и, прежде чем объяснюсь, прошу вас простить мне, если то, что я скажу, будет оскорбительно для вашей чести.
Граф побледнел, брови его нахмурились.
– Берегитесь, – сказал он с угрозой, – берегитесь переступить границы дозволенного. Честью моего имени играть нельзя, я никому не позволю запятнать ее.
– Я не имею никакого намерения оскорбить ваше сиятельство, я говорю так только из искреннего расположения к вам.
– Хорошо, я верю. Однако, поскольку честь моего имени касается меня одного, я не признаю ни в ком права касаться ее даже с добрыми намерениями.
– Прошу прощения у вашего сиятельства, но я, видимо, не так выразился. То, что я хочу вам сообщить, относится только к заговору, задуманному против графини, без ее ведома конечно.
– Заговор против графини! – гневно вскричал дон Стенио. – Что вы хотите сказать, сеньор? Я требую, чтобы вы немедленно объяснились!
– Ваше сиятельство, если так, я буду говорить. Графиня, кажется, теперь в окрестностях городка Сан-Хуан?
– Это правда. Но откуда это вам известно, если, по вашим словам, вы приехали в Санто-Доминго только несколько часов назад?
– Я это предполагаю потому, что слышал, как на корабле, на котором я вернулся на Эспаньолу, говорили о свидании, что должно состояться через несколько дней у главаря авантюристов в долине Артибонита.
– О! – вскричал граф. – Ты лжешь, негодяй!
– С какой стати? – холодно заметил шпион.
– Откуда мне знать – из ненависти или, может быть, из зависти.
– Я? – промолвил шпион, пожав плечами. – Полно, ваше сиятельство! Такие люди, как я, шпионы, если уж называть вещи своими именами, подвержены только одной страсти – жажде золота.
