Уже в то время в Венеции существовало два мира труда. С одной стороны, неквалифицированные рабочие, которых не охватывала и не защищала никакая организация. С другой стороны, в Венеции были цехи, объединявшие ремесленников разных специальностей.
В первом из миров пребывали грузчики на Большом канале – на Винной, Железной, Угольной набережных, тысячи гондольеров, прислуга важных особ или те бедняки, которых перед Дворцом дожей – на настоящем рынке труда – вербовали в судовые команды. Всякий записавшийся получал премию. Если в указанный день он не являлся, его разыскивали, арестовывали, приговаривали к штрафу в размере двойной суммы премии и под стражей препровождали на борт корабля, где в дальнейшем его жалованье шло на выплату долга.
Другая группа неорганизованных тружеников – это рабочие и работницы, которые выполняли черную работу для цехов шелкового и шерстяного производства. Зато удивительно, что aquaroli («водовозы»), которые непосредственно на своих лодках доставляли пресную воду из Бренты, и шкиперы шаланд, странствующие лудильщики и даже молочники, ходившие от дома к дому, были надлежащим образом организованы в ремесленные цеха.
В 1586 г., когда город насчитывал примерно 150 тыс. жителей, рабочая сила составляла здесь немногим больше 34 тыс. человек. И тем не менее Венеции не хватало достаточного числа рабочих рук. Особенно острой была потребность в моряках, ведь город не только стоял на воде, но и входил в число великих морских держав.
Венеция искала рабочую силу в Далмации и на греческих островах, зачастую снаряжались галеры на Кандию (Крит), а позднее и на Кипр.
При этом надо заметить, что государство очень придирчиво относилось к существованию разного рода ремесленных цехов. От его сурового надзора не ускользали ни кожевенные ремесла Джудекки, ни стекловарни острова Мурано, ни цех шелкоткачей, который возник еще до того, как в 1314 г. в него вошли рабочие из Лукки, ни суконное производство.
Цеховые уставы очень настойчиво навязывали жесткие нормы качества, фиксировавшие размеры кусков ткани, выбор сырья, число нитей основы и утка, материалы, используемые для крашения.
Все ремесла, новые и старые, с XIII в. организовывались в Венеции в корпорации и братства. В городе на воде весь промышленно-купеческий мир удерживался в повиновении деньгами и государственной властью.
Власть располагала четырьмя органами надзора и арбитража: Старым судом, Пятью торговыми мудрецами, Городскими главными инспекторами и Коллегией ремесел. Благодаря этому надзору Венеция отличалась от многих других городов Италии удивительным социальным спокойствием. Бунтов, стихийных выступлений или забастовок почти не было.
Даже громадный Арсенал – государственная мануфактура, насчитывавшая самое малое 3 тыс. рабочих, которых каждое утро созывал на работу колокол собора Святого Марка, – строго контролировался. Едва появлялось подозрение о возможности возникновения там волнений, как вешали одного-двух зачинщиков, и вновь воцарялся порядок.
Заработки в Венеции были относительно высоки, и снизить их было не так уж просто.
Каждый год Венеция чеканила 1,2 млн золотых дукатов, а различной серебряной монеты – на общую сумму 800 тыс. дукатов.
Но, чтобы сохранить все эти богатства, необходим был прочный мир, о чем предупреждал в своем завещании дож Моцениго. Перед самой смертью старый дож предпринял отчаянные усилия, чтобы преградить путь стороннику военных решений Франческо Фоскари.
«Если вы изберете Фоскари, вы вскоре окажетесь в состоянии войны, – говорил Моцениго, – тот, у кого будет 10 тысяч дукатов, окажется всего с одной тысячью, тот, у кого будет 10 домов, останется лишь с одним». Напротив, если сохранится мир, «ежели последуете моему совету, то увидите, что будете господами золота христиан».
Однако венецианцы не вняли советам старого дожа. Город втянулся в затяжной конфликт.
В XVI в. для Италии настали тяжелые времена. Она вступила в новую эпоху – драматический и бурный мир Чинквеченто.
[4] Ставшая еще на рубеже XIII–XIV вв. родиной раннекапиталистических отношений и новой светской культуры, страна вступает в новый период социальных потрясений.
Италия, к этому времени уже утратившая свое былое могущество, становится яблоком раздора между двумя крупными монархами Европы – французским королем и императорами Габсбургами, которые владели одновременно германским и испанским престолами. Полчища врагов обрушились на Италию, разоряя некогда цветущие города. Стала вновь поднимать голову уцелевшая феодальная знать.
Угроза потери независимости вызвала в Италии решительный отпор народа и подъем патриотических чувств, а также мощную волну антифеодальных настроений. Два первых десятилетия XVI в. – это история героической борьбы больших и малых городов против иноземных захватчиков, годы, когда лучшие умы мечтали о единой и великой Италии.
В эту сложную для всей страны эпоху новые веяния захватывают и Венецию. В героический период республика Святого Марка вступает в 1508 г., когда в ее владения врываются войска императора Максимилиана I (правил в 1493–1519 гг.), а в 1509 г. против Венеции выступает мощный союз европейских и итальянских государств – так называемая Камбрейская лига, военные силы которой в следующем году одержали победу над противницей. Венеция, утратив часть своих владений, все-таки уцелела, хотя вражеское войско находилось всего в пяти км от города.
Борьба Италии за независимость, в которую яркие страницы вписала и Венеция, принесла ее народу немало испытаний – войска оккупантов несколько раз захватывали все материковые владения республики и доходили до самой лагуны. Но венецианцы совершили и немало блистательных героических деяний – знаменитая победа при Кадоре (1509), одиннадцатимесячная оборона Падуи, в результате которой в начале 1520-х гг. Венецией была одержана решительная победа.
Император Священной Римской империи Максимилиан I
Надо сказать, что Венецианская республика всегда полагалась на благочестие и благоразумие своих подданных. Так, во время войны Камбрейской лиги она освободила людей от присяги в верности и предоставила каждому возможность сравнивать условия вражеской оккупации с мягким правлением республики.
Город спасла не только вода, но и дипломатическое искусство его правительства, которое сумело вбить клин в отношения между членами лиги. Папа римский, удовлетворенный некоторым ослаблением Венеции, вступил с нею в союз против Франции.
Новая лига – Святейшая, созданная папой в 1511 г., изгнала французов из Италии. Усиление папской власти пришлось не по душе Венеции, которая, снова изменив политику, в 1513 г. пошла на сговор с Францией. Иноземцы овладели Миланом, а ловкая островная республика вернула себе те северо-итальянские города, которые ей принадлежали до перехода под власть Камбрейской лиги.
