«Законы Ману» гласят: «Женщина в детстве зависит от отца, в молодости от мужа, после смерти мужа от сыновей, если нет сыновей, от ближайших родственников мужа, поскольку женщина никогда не должна распоряжаться собой по собственному усмотрению». Об этом же говорят греческие и римские законы. В девичестве она находится под властью отца; после смерти отца под властью братьев; в замужестве под опекой мужа. После смерти мужа она не возвращается в родную семью, поскольку отреклась от нее во время священного брачного обряда. Будучи вдовой, она попадает под опеку агнатов мужа, то есть ее собственных сыновей, если они у нее есть, или, при отсутствии сыновей, под опеку ближайших родственников. Власть мужа столь велика, что перед смертью он может назначить опекуна для жены и даже выбрать ей нового мужа.
У римлян было слово, донесенное до наших дней юристами, которое обозначало власть мужа над женой; это слово – manus. Сейчас не просто найти его первоначальный смысл. Толкователи объясняют его как слово, выражающее физическую силу; получалось, что женщина оказывалась под властью грубой мужской силы. Вполне возможно, что это ошибочное толкование. Власть мужа вовсе не вытекала из перевеса в физической силе. Она являлась следствием, как все частные законы, религиозных верований, которые ставили мужчину выше женщины. Доказательством служит тот факт, что женщина, вступившая в брак без соблюдения священных обрядов и, следовательно, не приобщенная к культу, не подчинялась власти мужа. Брак ставил женщину в подчиненное положение, но одновременно придавал ей достоинство. Так что не право сильного создало семью!
Теперь перейдем к ребенку. Здесь природа достаточно громко говорит сама за себя. Она требует, чтобы у ребенка был защитник, руководитель и наставник. Религия действует в соответствии с природой; она говорит, что отец должен быть главой культа, а сын должен просто помогать ему в отправлении священных обязанностей. Но природа требует подчинения только на протяжении определенного количества лет, в то время как религия требует большего. Природа дает сыну совершеннолетие, религия, согласно древним законам, этого не допускает; семейный очаг неделим, как неделима и собственность. Братья не расходятся после смерти отца и уж тем более не отделяются от отца при его жизни. Согласно строгому древнему закону сыновья были связаны с очагом отца и, следовательно, находились под его властью; при его жизни они оставались несовершеннолетними.
Можно предположить, что это правило сохранялось до тех пор, пока существовала домашняя религия. В Афинах очень рано исчезло полное подчинение сына отцу. Дольше оно существовало в Спарте, где наследство всегда было неделимым. В Риме древний закон соблюдался строжайшим образом; при жизни отца сын не мог иметь своего очага; даже женившись, имея собственных детей, сын оставался под властью отца.
Отцовская власть, как и власть мужа, строилась на принципах и условиях, диктуемых домашней религией. Сын, рожденный вне брака, был неподвластен отцу. У этого сына и отца не было общей религии, не было ничего, что давало бы одному власть, а другого заставляло подчиняться. Само по себе отцовство не давало отцу никаких прав.
Благодаря домашней религии семья была маленьким организованным сообществом, имевшим своего руководителя. В современном обществе нет никаких аналогов, которые могли бы дать нам представление об этой отцовской власти. В те бесконечно далекие времена отец был не только сильным человеком, защитником, который имел власть, заставлявшую ему повиноваться; он был жрецом, наследником очага, продолжателем рода, родоначальником потомства, хранителем таинственных обрядов культа и священных формул молитв. В нем заключалась вся религия.
Само имя, которым называют отца – pater, – содержит в себе весьма любопытную информацию. Это слово используется и в греческом языке, и в латыни, и в санскрите, из чего следует вывод, что оно происходит из тех времен, когда греки, италийцы и индусы жили вместе в Центральной Азии. Какую смысловую нагрузку несло это слово? Мы можем это понять, поскольку в формулах религиозного языка, как и в юридическом языке, сохранилось его первоначальное значение. Когда древние люди, призывая Юпитера, называли его pater hominum deorumque – отец людей и богов, они не хотели сказать, что Юпитер был отцом богов и людей, поскольку никогда так не считали, а, наоборот, думали, что человеческий род существовал до его появления. Тем же именем, pater, они называли Нептуна, Аполлона, Вакха, Вулкана, Плутона. Древние люди, конечно, не считали их своими отцами, как не считали матерями Минерву, Диану и Весту, к которым обращались словом mater, хотя эти три богини были богинями-девственницами. На юридическом языке именем pater, или pater familias, мог называться человек, который не был женат, у которого не было детей и кто даже не достиг возраста, когда можно заключать брак. Следовательно, с этим словом не связывалась мысль об отцовстве. В древнем языке (у греков, латинов и индусов) было другое слово – genitor, столь же древнее, как слово pater, которое обозначало именно отца, родителя. Слово pater имело другой смысл. В религиозном языке оно применялось к богам, на юридическом языке – к любому человеку, имевшему культ и владение. Поэты показывают нам, что это слово употреблялось по отношению ко всем тем, кому хотели воздать почести. Рабы называли этим словом своего господина. Оно содержало в себе не понятие отцовства, а понятие могущества, власти, величия и достоинства.
То, что это слово употреблялось по отношению к отцу семейства и стало со временем общеупотребительным, без сомнения, очень существенный факт для каждого, кто хочет изучать древние институты. Истории происхождения этого слова вполне достаточно для того, чтобы получить общее представление о той власти, какой на протяжении долгого времени пользовался в семье отец, и о том чувстве благоговейного уважения, которое оказывалось ему как верховному жрецу и повелителю.
Права, составлявшие отцовскую власть
Греческие и римские законы признавали за отцом ту неограниченную власть, какой с самого начала облекла его религия. Многочисленные и разнообразные права, которые дали ему эти законы, можно разделить на три категории, поскольку мы будем рассматривать отца семьи как религиозного главу, как владельца собственности и как судью.
Отец – верховный глава домашней религии; он выполняет все обряды культа так, как он их понимает или, скорее, как он научился им у своего отца. Никто не оспаривает его главенства. Сам город и его жрецы не могут вносить никаких изменений в его культ. Как жрец очага, он не признает над собой высшей власти.
Будучи верховным жрецом, он отвечает за непрерывность культа и, следовательно, за непрерывность рода. Сохранение непрерывности, являвшееся его главной заботой и первейшим долгом, зависело только от него. Отсюда вытекают следующие права.
Право признавать или отвергать ребенка при рождении. Это право предоставлялось отцу как греческим, так и римским законом. Это был жестокий закон, однако он не противоречил принципам, на которых строилась древняя семья. Даже не вызывавшее сомнений происхождение не являлось достаточным, чтобы войти в священный круг семьи; требовалось согласие главы семьи и посвящение в культ. Пока ребенок не приобщен к домашней религии, он – никто для отца.
