— Князь Вотрбека очень нуждается в нашей поддержке. Хотя бы самой незначительной. Эти указы не принесли бы нам вреда. Так, пара формальностей, — Блейтин кивнул на два письма, — но его сиятельство в благодарность обещал хорошую должность и поместье.
— Видно, у нас разные представления о благе собственного княжества. И то, что вы считаете формальностью, вылилось в нешуточные проблемы. — Теперь уже Ис смотрел на Харта как на что-то мерзкое. — Вы знали, что я никогда не подпишу подобное. Как же вам взбрело в голову использовать для этой цели мага?
— Так это она меня надоумила. — Мне достался красноречивый взгляд. — Вы бы слышали, как складно пела, расписывая прелести приворота. И отследить его трудно, и заклинание держится недолго, и жертва особого дискомфорта не испытывает. Прямо все предусмотрела!
— Не припоминаю, чтобы вы присутствовали при моем разговоре с Мейрном. Или не в меру любопытные графы теперь уподобляются слугам и ловят свежие сплетни в кустах? — ядовито поинтересовалась я.
Стражники сумели сдержаться, а вот Кэм захихикал. Не иначе представил Харта с золотым сачком.
— Чего ты вообще в наш разговор лезешь? С путами справилась, вот и жди дальнейших указаний, — окончательно окрысился на меня Блейтин.
— Харт, вам не кажется, что вы окончательно переходите всякие границы? — Ис говорил негромко, даже изобразил улыбку, но взгляд стал колючим. — Попытки очернить Ришиду в моих глазах не возымеют действия, зато окончательно помогут понять, что вы за человек и какое наказание вам определить.
— Вот когда предстану перед судом, вспомню о приличиях, — огрызнулся Харт.
— Ваше сиятельство, начальник стражи просил передать вам это, — заглянувший в комнату охранник отвлек нахмурившегося князя.
— Будьте добры, никуда не уходите, дождитесь меня. Я хотел бы продолжить беседу. — Не упустив возможности в очередной раз унизить графа, Ис вышел в коридор.
Отсутствие князя никак не повлияло на стражников, те продолжали стоять истуканами, делая вид, что происходящее их не касается. А вот Кэм явно начал испытывать неудобство, заерзал в кресле и принялся поглядывать на дверь.
— Даже не думай, уйдешь вместе с нами. Если бы Ис счел твое присутствие нежелательным, сразу попросил бы уйти. А поприсутствовать на допросе полезно. Никогда не знаешь, какой опыт пригодится в жизни, — угадав мысли ученика, наставительно произнесла я.
— Думаешь, это долго продлится? Пытаешься поверить в собственную важность? Тем больнее будет снова падать в грязь, — прошипел Харт.
— Почему нет? Придворный маг — должность постоянная, я князя устраиваю. Так что, если кому-то и суждено искупаться в грязи, так не мне. — Я поджала губы и окинула графа уничижительным взглядом.
— Князь слишком холоден и груб. Пусть сейчас ты и греешь его постель, но как только надоешь, а это обязательно случится, вылетишь вон. — Наверное, если бы Блейтин мог, взмахнул бы руками, а так ограничился фырканьем. — Видно, скитание на чужбине окончательно испортило вкус Эшворда, раз он польстился на тебя. Немудрено, что Ливия не справилась, она слишком хороша для князя.
Кэм вжался в кресло и, судя по бегающему взгляду, отчаянно жалел, что не может залезть под стол. Стражники демонстративно смотрели куда-то поверх моей головы, а на лице Харта крупными буквами читалось предвкушение. Неужели в самом деле думает, что сумел задеть меня?
— Мне вот интересно, чего же вы добиваетесь подобными фразами? — Постучав пальцами по столу, я окинула графа долгим взглядом. — Вроде бы умный человек, но совершенно не понимаете очевидных вещей и не умеете просчитывать последствия своих поступков.
Я сделала паузу, не столько давая время Харту обдумать мои слова, сколько нарочно играя на его нервах.
— Если я в самом деле любовница Иса, мне ничего не стоит шепнуть ему на ушко, как красиво вы будете качаться в петле. Если нет, то вы сейчас нешуточно оскорбили как меня, так и князя. А придворный маг и злопамятная ведьма всегда найдет много способов испортить вам жизнь. — Я пакостно улыбнулась. — И еще неизвестно, какой вариант хуже для вас.
— Считаешь себя такой неуязвимой и хитрой? Наверное, веришь, что сумела подружиться с удачей и расплата никогда не наступит. Дерзишь, всюду суешь свой нос, думаешь, можешь тягаться со всем миром? Что ж, когда все кончится, вспомни этот момент. — Каждое слово графа падало подобно камню.
— Ошибаешься. Просто все самое плохое со мной уже случилось. И я устала бояться. — Злая улыбка исказила мои губы.
Больше разговаривать с Хартом я не собиралась. Демонстративно откинулась на спинку кресла и закинула ногу на ногу. Что бы ни происходило в прошлом, сейчас положение графа в любом случае хуже моего.
Уж не знаю, что думал сам Блейтин, но тут вернулся Ис, и все намерения графа остались при нем. Князь выглядел хмурым, известия Бейта явно не порадовали его.
— В темницу. Охранять до особых распоряжений, — коротко велел он стражникам. — Кэм, другим графам нужно отнести вот это.
Взяв чистые листы, Ис написал несколько коротких записок, которые протянул парнишке. Ужасно гордый возможностью оказать очередную услугу самому князю, ученик тут же умчался, и мы остались вдвоем.
— Что думаешь обо всем этом? — Ис неопределенно махнул рукой.
— Ну, мы поймали заговорщика. Это определенно хорошо, — осторожно заметила я. — Хотя ты слишком рано избавился от Харта: он не успел ничего рассказать о банде Дикого. Да и кроме этого наверняка знает еще много чего интересного.
— Одного из заговорщиков, — устало вздохнул князь. — Более чем уверен, что ничего нового для себя мы бы не услышали. Подробные признательные показания Блейтин даст и Бейту, я не хочу тратить на это время.
— Настолько уверен, что Харт не замешан в иных преступлениях? Вдруг тоже приложил к ним руку или что-то слышал? — продолжала сомневаться я. — Еще и Ливия со своими странностями…
— А что именно тебе показалось странным? — неподдельно заинтересовался Ис.
— Ну, хотя бы то, что она не просила за родных. И это при том, что Блейтин якобы шантажировал ее семьей. Так что или близких у Ливии нет, или они где-то далеко, — хмыкнула я. — Готова поклясться, их с графом связывает какое-то деловое соглашение. Да и Харт не дурак, мог заранее придумать, как вести себя в подобном случае.
— Из тебя вышел бы отличный заговорщик. Ты умудряешься увидеть заговор даже там, где его нет. — Тревога исчезла с лица князя, и теперь он весело улыбался.
— Вовсе нет. Я сама по сути росла сиротой. Приходилось и бродяжничать, и даже пару раз воровать. Не слишком успешно, однажды попалась страже. Посадить в тюрьму семилетнего ребенка не могли, вместо этого принялись расспрашивать, кто я и откуда. Вспоминать о настоящей семье было больно, о приемной — страшно. — Я передернула плечами, неохотно приоткрывая завесу над очередной частью своей биографии. — После того случая я поумнела. Знаешь, я могла горько плакать и сочинять, что моя мама больна, а младшие братья пухнут с голоду. Но когда один добрый купец предложил пойти с ним домой и взять побольше еды, удрала, не раздумывая. Потому что беспокоилась только о себе и не желала рисковать ради выдуманной семьи.
