Мы так ликуем, когда маленький ребенок становится более воспитанным, что забываем подумать о том, что будет утрачено. Уйдут чистота и невинность, которые сопутствовали восприятию мира через одну мысль или чувство в каждый момент времени. Дети больше не будут ощущать жизнь ничем не стесненной, не ограниченной и не осложненной наличием выбора. С чего бы ребенку радоваться тому, что у него теперь есть совесть, которая регулярно просыпается и вызывает конфликт мыслей и чувств? Когда префронтальная кора мозга превращается в «чашу для смешивания», спонтанно появляется естественное решение для незрелости, но внутренний мир ребенка больше никогда не будет тихим и спокойным. Тем не менее, от интеграции есть несомненная польза, как рассказывает один папа: «Я сразу понял, что у моего сына больше не мозг дошкольника, когда он пришел ко мне, сжав руку в кулак, и гордо сказал: «Смотри, папочка! Смотри, что я только что сделал! Я занес кулак над головой Сары и хотел ударить ее, но я не стал этого делать». На его лице было такое выражение гордости, будто бы он говорил: «Не могу поверить, что контролирую свое тело, когда раздражен»». Теперь можно представить себе, как ребенок будет переживать величие превращения в уравновешенную и сдержанную личность.
3
Сохраняем игру:
Защищая детство в цифровом мире
То, что внутри нас, делает нас самими собой, дает нам возможность мечтать, удивляться и сочувствовать другим людям. Именно это и есть самое главное. Именно в этом-то все и дело.
КОГДА ГЕЙЛ БЫЛА маленькой, она мечтала о волшебных ножницах, с помощью которых можно было бы превращать рисунки в настоящие вещи. Ее отец говорил, что детская всегда была «по колено в обрезках бумаги». Увлеченность вырезанием появилась после того, как Гейл с сестрой посмотрели фильм «Оклахома!». Ножницы Гейл воплощали в жизнь ковбоев, их девушек, ранчо с лошадьми и загонами. Вместе с сестрой они с головой ушли в воображаемый мир, который сами создали. Суть их приключений вспомнить сложно, но для Гейл значимость ее игры очевидна. Спустя 60 с лишним лет эти рисунки могут многое рассказать о том, кем стала Гейл и что было делом ее жизни.
Образы играли особую роль в жизни Гейл и повлияли на выбор ее призвания: она стала художницей. Они были жизненно необходимы для ее хорошего самочувствия, и она интуитивно находила через них самовыражение. Гейл всегда лучше училась в визуальной среде, тексты и рассказы учителей в школе заставляли ее скучать. Ей казалось, что образы в рисунках и живописи будто бы попали в плен и стремятся вырваться на свободу и оказаться понятыми. Она видела мир как матрицу образов и выделяла каждый из них, давая им жизнь. Рисуя, вырезая, занимаясь шитьем, лепкой или литьем, она наполняла каждый образ более глубоким значением.
Следуя своей страсти, она получила высшее образование в области гончарного дела. Гейл посвятила бо́льшую часть своей жизни искусству, проработав до самой пенсии в Институте искусств и дизайна Эмили Карр (ныне Университет Эмили Карр). Она была удостоена почестей за «огромный вклад в деятельность гончарного сообщества и особенно в обучении керамике».
[61] Хотя мечты Гейл о волшебных ножницах так и не стали реальностью, они помогли раскрыться увлечению на всю жизнь. Именно этот простой инструмент, вместе с достаточным простором и свободой для игры, позволил Гейл открыть в себе художницу.
Остается только гадать, кем бы стала Гейл, если бы ее растили в наши дни – во времена, когда обучение, организованные занятия, цифровые устройства и взаимодействие со сверстниками ценятся больше, чем часы, проведенные «впустую» в бесконечных играх. Как говорит психолог и защитник игры Дэвид Элкинд: «Упадок детской свободной и спонтанной игры является результатом крайне неблагоприятного стечения обстоятельств: технологических инноваций, быстрых изменений в обществе и экономической глобализации».
[62] Игра, которая так необходима маленьким детям, находится под угрозой исчезновения в цифровом мире. Это должно беспокоить нас гораздо больше, чем поведение и дисциплина дошкольников. Маленькие дети не могут «выпускать бутоны» и «цвести» в мире без игры. Именно игрой определяется сама суть того, кем они станут.
Необходимая детям игра под угрозой вымирания
Игра оказалась под ударом, несмотря на все свидетельства, демонстрирующие ее жизненную необходимость для здорового развития маленьких детей, которые наука о развитии получила за последние 75 лет.
[63] Эксперты по развитию продолжают бить в набат относительно вымирания игры, но их голоса заглушаются давлением родителей, образования правительства и культуры.
[64] Игру все чаще отодвигают на задний план, вместо того, чтобы поставить ее в центр раннего детства. Несмотря на молчаливое согласие по поводу важности игры, многие родители не хотят «рисковать» на своих детях, опасаясь, что те отстанут от сверстников.
[65] Однако развитие, происходящее в игре, – постепенное, оно не поддается тренировке или проверке. Успехи в основном незаметны, ведь индивидуальность развивается подспудно.
Необходимый детям вид игры сейчас разрушается, подавляется и пересматривается под натиском цифровых устройств и раннего обучения.
[66] Воспитатели детских садов и дошкольные педагоги сталкиваются с постоянным давлением родителей, требующих учить детей математике, чтению и использованию новых технологий. Один педагог, занимающийся детьми раннего возраста, рассказывал:
