Они уже успели задремать, когда звонкий стук лошадиных копыт по мощеному двору вырвал их из объятий Морфея. В большом зале, где только что поужинали путешественники, раздался звучный голос, пытавшийся объясниться на ломаном английском и немецком языках.
– Наверное, это американские искатели приключений, подрядившиеся на строительство железной дороги, – зевая, произнес Жак, отнюдь не в восторге от того, что нарушили его сиесту.
Жюльен, собравшийся было снова заснуть, внезапно встрепенулся.
– Странно, – произнес он, пытаясь собраться с мыслями, – готов поклясться, что слышу голос негодяя, называющего себя полковником Батлером!.. Впрочем, наверное, мне это снится.
Глава 19
Гам, этот непременный спутник прибытия многочисленного отряда, который нарушил сиесту Жака и Жюльена в венте Карбокенья, вскоре утих. Оба друга вернулись к прерванному сну и на следующий день довольно поздно встали.
Вспомнив о своем вчерашнем предположении, Жюльен не смог сдержать улыбку. Слишком невероятно, чтобы убийца находился именно здесь, в той же самой захудалой мексиканской гостинице. Скорее всего он остался в Соединенных Штатах, лишь перебрался в другой штат и попытался начать все сначала. И то, что почудилось Жюльену со сна, не заслуживало никакого внимания. Что же до незнакомцев, то они, несомненно, торопились в Алтар, ибо уехали на рассвете, то есть около полутора часов назад.
Оба француза не спеша отправились в путь и, решив, что сегодня торопиться им некуда, пустили лошадей прогулочным шагом, чему гордые мустанги вовсе не противились.
Так они проехали половину пути между вентой Карбокенья и вентой Бамори. Ступив на тропу, с одной стороны которой был глубокий обрыв, а с другой плотной стеной стояли высоченные цилиндрические кактусы, напоминавшие трубы органа, Жак пустился в рассуждения:
– Какое превосходное место для засады!
– Засада! – скептически произнес Жюльен. – На кого? Тебе прекрасно известно, что в Мексике разбойники переселились в города, а индейцы давно уже зарыли топор войны.
– Согласен и вовсе об этом не жалею. Просто наша дорога навевает воспоминания о сочинениях некоторых авторов, где Сонора описана как огромный притон людей без роду и племени.
– Иные времена – иные нравы! Как говорил Перро, сейчас снимают скальпы только в книгах, печатающихся в Европе, да в отдаленных уголках Скалистых гор. Я бы также добавил, что и вооруженные нападения в Мексике стали редкостью…
Внезапно необъяснимое предчувствие заставило Жюльена прерваться на полуслове.
– Подними свою лошадь! – закричал он Жаку и, вонзив шпоры в бока своего скакуна, подал ему пример.
Жак привычно подчинился другу, успев при этом окинуть взором живую изгородь из кактусов. Сквозь просветы в зеленой стене сверкнул металл, и он тотчас же осознал своевременность предупреждения Жюльена. Стволы огнестрельного оружия холодно поблескивали в косых лучах солнца. Но не было времени размышлять, почему обычно безопасная мексиканская дорога вдруг ощетинилась ружьями.
До слуха Жака донесся сухой щелчок и вслед за тем – звук выстрела. Он увидел, как лошадь Жюльена, сраженная пулей прямо в голову, тяжело рухнула на дорогу.
– Прыгай на землю! – крикнул другу Жюльен, успевший вовремя соскочить с коня.
Второй выстрел раздался как раз тогда, когда Жак пытался справиться со своим конем, который, испугавшись, скакнул в сторону ущелья. Пуля, вонзившись в шейные позвонки и перебив спинной мозг, сразила лошадь прямо на лету.
Менее ловкий наездник и, несомненно, менее удачливый, Жак не смог повторить маневр Жюльена, и конь, упав, придавил ему ногу.
В какие-то считанные секунды друзья лишились обеих лошадей. Жюльен, не терявший присутствия духа даже в самых трудных и неожиданных ситуациях, уже успел предпринять необходимые меры для защиты: извлечь из седельной сумки револьвер, залечь за трупом бедного мустанга и зарядить парой патронов ружье было для него делом мгновенным.
– Ты не ранен, Жак? – с беспокойством крикнул он, не слыша и не видя друга.
– Кажется, нет. Но у меня нога застряла в стремени.
– Ты можешь стрелять?
– Да, хотя и с трудом, так как я упал на спину… И, к сожалению, у меня нет пулевых патронов.
– Тем лучше! Стреляй картечью… не целясь. Сейчас начнется наступление.
Едва лишь произнес Жюльен эти слова, как приблизительно в восьмидесяти метрах от него рухнула часть изгороди из органоподобных кактусов, и в заранее подготовленной бреши, свидетельствовавшей о том, что засада была тщательно подготовлена, показались шесть человек.
Это были белые, о чем свидетельствовали их одежда и длинные бороды. Ловкость, с которой они, используя любую неровность местности, прячась за каждым камнем или кочкой, работая локтями, коленями, большими пальцами и даже грудной клеткой, неспешно приближались к тому месту, где лежали убитые лошади, выдавала в них техасских охотников. Позаимствовав у индейцев методы выслеживания диких зверей, они превзошли своих учителей.
Нападавшие передвигались бесшумно, крадучись. Жюльен, обеспокоенный непонятной тишиной, приподнял голову над телом своей лошади.
Внезапно раздался грубый голос, и нашему герою сразу все стало ясно.
– Тише, приятели! Тише! – услышали друзья английскую речь. – А не то останетесь без глаз. Эти два парня не так-то просты. Если у них не перебиты кости, то схватить их будет непросто.
– Ого, полковник! Так вы хотите взять их живыми?
– Ты угадал, мой мальчик, и я буду в отчаянии, если с ними что-нибудь случится.
– Почему?
– Кажется, ты половину жизни провел среди племени навахо, самых кровожадных среди всех краснокожих обитателей прерий, не так ли?
– Так.
– Тогда ты знаешь, что такое месть.
– Месть краснокожего? Конечно, знаю.
– Так вот, хоть я и белый, но хочу отомстить, как индеец. Эти двое нанесли мне оскорбление. Так пусть же они умрут у столба пыток.
– Смотри-ка! – произнес в сторону Жюльен. – Это действительно полковник Батлер! Значит, вчера я не ошибся. Негодяй прямо кипит от злости, однако до нас он еще не добрался. К тому же тот, кто хвастается своими планами, обычно далеко не уверен в их осуществимости. Он просто хочет приободрить себя. Что ж, вот мой ответ.
Жюльен, не думая о том, что вражеская пуля легко может долететь до его укрытия, приподнял голову, положил дуло ружья на бедро мертвой лошади, наметил для себя находившихся шагах в сорока от него двух бандитов, хладнокровно, словно целил в косулю, выстрелил сразу из обоих стволов и тут же аккуратно перезарядил оружие.
– Стреляй картечью… не целясь. Сейчас начнется наступление
