Мне пришлось закопаться в математическую часть Scratch, я осваивала и пробовала разные инструменты, пока не получилось так, чтобы кубики располагались на решетке как надо. Я видела, что мне не хватает общих знаний о том, что такое перспектива, изометрические проекции и все такое прочее, так это я тоже стала изучать.
Когда я выложила проект на сайте, он сразу сделался суперпопулярным, с ним играли как с настоящим конструктором. Раньше, когда кто-нибудь мимоходом заглядывал в мои проекты, я уже была счастлива, — а тут вдруг сразу тысячи людей. Мне столько всего насоветовали!
Я: Я знаю, что после этого ты, кроме работы над собственными Scratch-проектами, стала пробовать себя в новых ролях и помогать другим участникам сообщества. Расскажи об этом поподробнее.
Йорен: Я очень привязалась к Scratch-сообществу и в какой-то момент задумалась, как могу помогать скретчерам. Сначала я попробовала себя в качестве модератора на форумах: я размещала посты с предложениями в темах дискуссий и помогала другим людям отвечать на вопросы. Еще я помогала делать Scratch-вики — сетевую энциклопедию о Scratch, чего там только нет. Она создана скретчерами для скретчеров.
Самой крупной моей инициативой стал сайт Scratch-ресурсов. Вообще-то на сайте Scratch есть стандартные библиотеки спрайтов, звуков и задних планов, но я подумала, что будет полезно, если скретчеры станут делиться друг с другом чем-то, что делают сами, какими-то заготовками. И я создала отдельный сайт, куда можно загружать самодельные звуки, спрайты и сцены. От этого была польза и сообществу, и мне: ведь я узнала, как делаются сайты онлайн-сообществ, и получила возможность поработать с другими скретчерами, которые предлагали помощь с написанием части кода и настройкой модерации сайта.
Я: Какой опыт работы со Scratch оказался полезен в твоих других, сторонних, проектах?
Йорен: Я получила четкое представление о том, как устроен процесс работы над проектом. Если взять любой из моих проектов на Scratch, то каждый раз все начиналось с того, что у меня в голове возникали общие очертания идеи, я ее еще даже сформулировать не могла. Scratch хорош тем, что позволяет сразу взяться за дело, приступить к экспериментам. Рисуешь на скорую руку объект, а дальше прикидываешь, как и в какую сторону его развивать. Иногда проблемы решаются легко, и ты постепенно доводишь идею до ума. В любой момент ты можешь спросить себя: «А что еще я хочу добавить?» Обдумываешь следующий шаг, делаешь его и смотришь, что получилось, это ли ты хотел сделать. Если что-то идет не так — пробуешь разобраться. Не получается — спрашиваешь у сообщества, тебе что-нибудь подскажут.
Как только у тебя появляется хотя бы зародыш идеи, тебе не нужно ломать голову над точными формулировками и составлять план действий от и до. Надо просто идти и пробовать, начать хоть с чего-нибудь. Я стараюсь действовать так практически на каждом проекте: берусь за что-то, а затем постоянно правлю, доделываю и переделываю. Можно собрать лишь маленький фрагмент, чтобы посмотреть, как он работает, а дальше достраивать его по мере движения вперед. В общем, смотришь, что получается, и развиваешь свою идею дальше.
Если взять все, что я сделала с 2007 года — а это долгое время, это большой кусок моей жизни, — то всегда действовала примерно в таком порядке. Когда я захотела научиться создавать сайты, я поступила так же, как со Scratch-проектами. А теперь я точно так же изучаю предметы в MIT. За что бы я ни бралась, будь то веб-приложение, алгоритм или какая-нибудь штуковина из дерева, — такой итеративный подход всегда мне помогает. Я стараюсь придерживаться его везде, где только можно.
Я: Есть что-нибудь еще, чему тебя научил опыт работы со Scratch?
Йорен: Scratch позволяет мне самой придумывать идеи для проектов и заниматься тем, что мне по-настоящему интересно. Многим нравится решать проблемы, особенно трудные, но вот отыскать ключик к задаче, которую сам себе поставил, — это гораздо интереснее и мотивирует куда сильнее.
С любым заданием, с любой обязанностью я справляюсь гораздо лучше, если нахожу в них что-то по-настоящему цепляющее. И тогда проект идет как по маслу, да еще и быстрее. Общая цель может быть какой угодно, но я всегда стараюсь выделить ту сторону дела, которая мне больше всего нравится, или нахожу самый интересный для меня путь.
Глава 3. Второе «П» — пылкая увлеченность
Интересы как основа
В декабре 1989 года мне позвонила Натали Раск, в то время работавшая методистом в Компьютерном музее Бостона. Она сказала, что, поскольку на будущей неделе начинаются праздники и каникулы, она хочет организовать интерактивные практические занятия для детей и родителей, которые нахлынут в музей. Натали спросила, не одолжим ли мы какие-нибудь робототехнические материалы из тех, что разрабатываются у нас в медиалаборатории. В частности, речь шла о Lego/Logo, с помощью которых можно программировать любой собранный из конструктора лего объект. Я сразу увидел в этом шанс протестировать на детях недавно разработанные нами технологии и игровые упражнения и потому с легкой душой передал Натали комплект Lego/Logo.
На второй день каникул в музей пришли четверо мальчишек, изъяснявшихся на смеси испанского и английского языков. Один, лет примерно одиннадцати, взял посмотреть маленький выкрашенный серой краской моторчик из набора лего. Сотрудник музея показал, как тот заводится. Мальчуган в восторге закричал своим спутникам: «¡Mira, mira! Глядите, какая штука!» Ребята взялись собирать из лего машинку, а потом учились писать на языке Logo программы, чтобы управлять ее движением. Они вернулись в музей на следующий день, а потом приходили еще и еще: так им хотелось своими руками конструировать разные вещи. Наигравшись с машинкой, они собрали подъемный кран и запрограммировали его, чтобы он поднимал ту машинку. Другие юные посетители музея тоже увлеченно конструировали разные механизмы из лего и составляли к ним программы на Logo. Кто-то из детей, явно под впечатлением от Вилли Вонки
[13], соорудил конвейер для шоколадной фабрики.
В конце праздничной недели мы перевезли робототехнические материалы назад в MIT. Испытания явно прошли успешно, все получили массу пользы: и дети, и музей, и наша исследовательская группа. Впрочем, это еще не конец истории. На следующей неделе, как рассказала нам Натали, в музей пришли другие дети и стали спрашивать: «А где же Lego/Logo?» Ей пришлось объяснять, что робототехнический комплект выставлялся только на время каникул, а теперь его в экспозиции нет. Ребята бродили по залам и пробовали «взаимодействовать» с другими экспонатами. Увы, на экспозициях обычно выставляют «неотзывчивые» предметы, предназначенные лишь для быстрого осмотра. В типичном музее никто не предложит ребенку отдаться бескрайнему полету фантазии и попробовать себя в проектировании. Так что дети уходили разочарованные и грустные.
