Однако эти слова не остудили гнева Софи. Впрочем, Гарри на это и не надеялся.
– И вот теперь брат отправляет меня к нашей двоюродной бабке в Нортумберленд, – сообщила девушка.
Гарри ожидал чего-то подобного, но все же, услышав об этом, почувствовал себя так, словно получил удар под дых. Горестно вздохнув – отчаяние не покидало его с момента неудачной беседы с Джеймсом Литом, – он проговорил:
– Я последую за тобой.
Софи покачала головой.
– Нет-нет, потому что моя бабка – настоящий дракон. Кроме того, она живет в деревне, населенной чрезвычайно любопытными людьми. А Джеймс предупредил ее, что мне можно выходить только в церковь.
Вскочив на ноги, Гарри схватил любимую за руки.
– Когда ты уезжаешь?
– Завтра. – Софи нерешительно попыталась вырваться.
– Так скоро? – Сердце Гарри замерло в груди.
– Да.
И все же Гарри отказывался признать победу Лита.
– А как долго ты будешь гостить в Нортумберленде?
– Месяц. – На длинных ресницах Софи задрожали слезы. – Если буду хорошо себя вести.
Гарри хотелось осыпать проклятьями тирана Лита, но разум подсказывал ему, что маркиз действовал в интересах сестры.
– Я попробую как-нибудь обмануть твою родственницу, – заявил молодой человек, немного помолчав.
Софи грустно улыбнулась.
– Она не просто родственница, а старая дева и мужененавистница. Кстати, вокруг ее дома бегают огромные собаки.
– Ради тебя я готов сразиться даже с парочкой разъяренных львов. Что мне какие-то собаки?
– Гарри, перестань… – В голосе девушки послышалась мольба. – Когда мы расстанемся, ты меня забудешь.
Эти слова настолько ошеломили Гарри, что он невольно выпустил руки любимой и, отступив на несколько шагов назад, выпрямился во весь рост.
– Черт возьми, что ты хочешь этим сказать?
Софи принялась теребить подол платья.
– Знаешь, в этом году так много очаровательных дебютанток… – сказала она, потупившись.
– О, дорогая!.. – Гарри ощутил, как в груди его разрастается пустота. Неужели Софи считала его настолько ветреным? Молодой человек решительно сделал шаг вперед и заключил любимую в объятия. – Никогда, никогда не смей даже думать об этом.
– А что я могу поделать? – Девушка тихонько вздохнула. – Джеймс только и говорит, что о твоих похождениях. Ты такой красивый и обворожительный… Наверное, любая девушка в Лондоне согласится стать твоей.
В голосе Софи прозвучала такая грусть, что Гарри пришел в смятение.
– Дорогая, поверь, я никогда никого не любил, кроме тебя. – Молодой человек понизил голос. – Я положил к твоим ногам свое сердце, любовь моя, и умоляю, не надо его пинать.
– Конечно, не буду, – ответила Софи, и Гарри с облегчением вздохнул. – И я очень рада, что ты будешь любить меня вечно.
– Да-да, вечно! – «Но что такое месяц по сравнению с вечностью?» – промелькнуло у Гарри. Немного помолчав, он спросил: – А мы можем переписываться?
Софи уткнулась лбом в грудь любимого и прошептала:
– Нет, не можем. Мне нужно вести себя благопристойно, иначе Джеймс не позволит мне завершить сезон. И он считает, что в деревне мне следует готовиться к венчанию с Десборо.
Сердце Гарри бешено заметалось в груди.
– Ты не выйдешь замуж за Десборо, – заявил он решительно.
– Я и не хочу. – Софи прерывисто вздохнула. – Ну почему все так сложно?.. Ох, мне иногда кажется, что я ненавижу Джеймса.
– Нет-нет, не говори так. Он всего лишь пытается устроить твое будущее.
– Но он не позволит мне выйти замуж за тебя. Он так язвительно говорил о твоем визите… А твоя просьба прямо-таки взбесила его.
Гарри поморщился и проворчал:
– Но еще более язвительным он был в разговоре со мной. И твой брат ясно дал понять, что скорее отдаст тебя на растерзание бешеной собаке, нежели позволит стать моей женой.
– Знай он тебя так же хорошо, как знаю я, он бы изменил свое мнение, – сказала Софи.
– Возможно, – буркнул Гарри; он совсем не был в этом уверен. – Но твой брат кое в чем прав, дорогая. У меня действительно нет наследства, а в обществе меня считают совершенно никчемным человеком. Даже если мы поженимся, я смогу рассчитывать лишь на небольшое денежное содержание от Элиаса. Да и то – не наверняка. Так что… Пожалуй, тебе и впрямь лучше выйти замуж за кого-нибудь другого, – добавил он с грустью в голосе.
Софи взглянула на него пристально.
– Ты что, не любишь меня, Гарри Торн?
– Милая, ты же знаешь, что люблю.
– Только это мне и нужно от будущего мужа, – решительно заявила Софи. – Что же касается всего остального… С этим мы как-нибудь разберемся.
Гарри радостно улыбнулся.
– Из тебя получится потрясающая жена, Софи.
Девушка улыбнулась в ответ.
– Потому что я прекрасно вышиваю и неплохо играю на фортепьяно?
– В самом деле? Замечательно, дорогая! Нам это очень поможет, если мы вдруг останемся без гроша.
– Не шути так, Гарри. – Софи кокетливо надула губки.
Улыбка молодого человека стала шире – даже несмотря на то, что его сердце разрывалось от боли при мысли о скором расставании. Он с трудом перенес последние три дня без любимой, а уж целый месяц и вовсе станет изощренной пыткой.
– А еще потому, что ты – самая смелая девушка на свете! – воскликнул Гарри.
Озорные искорки в глазах девушки померкли.
– Мне придется быть смелой, когда я окажусь в Нортумберленде, – сказала она со вздохом.
Не удержавшись, Гарри поцеловал ее.
– Выше нос, Софи! Если мы действительно любим друг друга, нас никто не разлучит.
– Ты в это веришь? Звучит как-то… слишком уж оптимистично.
– Я влюблен, поэтому ем оптимизм на завтрак, – заявил Гарри.
Как он и надеялся, его ответ вызвал у Софи улыбку.
– Глупец!
– Но я – твой глупец. – Приподняв подбородок девушки, Гарри заглянул в ее огромные голубые глаза. Он очень надеялся, что действительно заслуживал лучившегося в них доверия. Никто никогда так ему не доверял. Являясь младшим и самым красивым из безрассудных Торнов, он никогда не брал на себя ответственность за что-либо. И все же он дал себе клятву, что на сей раз проявит ответственность. Гарри твердо решил стать самым лучшим на свете мужем. И если ему удастся осуществить задуманное, то Софи ни на секунду не пожалеет о том, что стала его женой.
– А теперь поцелуй меня на прощанье. – Гарри попытался улыбнуться. Ему хотелось, чтобы воспоминания об удовольствии затмили все невзгоды. – Только по-настоящему поцелуй. Ведь мне нужно продержаться до твоего возвращения.
