Она произносит слово «юрист», словно это какое-то ругательство. Хотя для Саммер это, скорее всего, так и есть. В двенадцать лет моя сестрица заявила, что юриспруденция – это «чертовски скучно», и спустя восемь лет ее точка зрения не изменилась. Она согласилась учиться в колледже, входящем в Лигу плюща, лишь для того, чтобы умаслить родителей, но когда мы разговаривали в последний раз, Саммер сообщила мне, что после его окончания собирается заняться дизайном интерьеров.
– По сравнению с тобой все чопорные, – отвечаю я сестре. – Но это вовсе не значит, что я одобряю твои сумасбродные выходки.
Саммер младше меня на два года, но она с легкостью может перещеголять меня в том, как брать от жизни все, жить сегодняшним днем, и во всем подобном. Удивительно, как родители еще не отказались от нее.
И тут до меня доходит.
– А что ты делаешь на Манхэттене? Разве ты не должна быть в колледже?
– Мне захотелось навестить своего старшего брата.
По-моему, ее голос звучит уж как-то чересчур невинно.
– Врешь.
– Нет, это правда, – принимается убеждать меня Саммер. – Мне захотелось увидеть Ники. И тебя я тоже хочу увидеть, так что не удивляйся, если скоро я вдруг появлюсь у тебя на пороге. – Она замолкает. – И знаешь, я подумываю над тем, чтобы перебраться в Брайар.
В моей голове начинают звенеть сигналы тревоги.
– Зачем? Мне казалось, тебе нравилось в Брауне.
– Да, нравилось. Но… э-э-э… тут такое дело. – Саммер снова тяжело вздыхает. – Я на испытательном сроке.
Я резко останавливаюсь и сердито спрашиваю:
– Что ты натворила?
– С чего ты взял, что я что-то натворила? – Снова раздается фырканье.
– Изображай маленькую мисс невинность перед родителями. – Я усмехаюсь. – Хотя на них это уже тоже не действует. А теперь рассказывай, что случилось.
– Скажем так, это был небольшой инцидент в сестринском доме. В тогах.
Я давлюсь от смеха.
– А поподробнее?
– Нет.
Из меня вырывается стон раздражения.
– Саммер…
– Я все расскажу тебе при встрече, – щебечет она. – С тобой хочет поговорить Ники.
– Саммер…
Но она уже отдала телефон моему брату, и спустя секунду из динамика звучит его глубокий голос.
– Привет.
– Что она натворила? – спрашиваю я его.
Ник начинает хохотать.
– О нет, я не буду ничего говорить. Скажу лишь одно – Саммер в своем репертуаре.
Проклятье. Я больше не уверен, что мне хочется узнать все подробности.
– Мама с папой в курсе?
– Ага. Они не в восторге, но, во всяком случае, ее не отчислили. Лишь два месяца условного наказания и двадцать часов общественных работ.
Последние слова немного отвлекают меня от проблем Саммер.
– Кстати, про общественные работы… – И я вкратце рассказываю ему о назначении О’Ши в Брайар.
– Вот дерьмо, – говорит Ник, когда мой рассказ окончен. – Он упоминал о Миранде?
– Нет, но и так очевидно, что он по-прежнему винит во всем произошедшем меня. – От горечи обиды горло словно сжимают тисками. – Часть меня так и подмывает найти ее и хоть немного образумить, а может, даже попросить поговорить с отцом.
– Она не стала делать этого тогда, – напоминает мне Ник, – так почему ты думаешь, что она сделает это сейчас?
Резонно.
– Знаю, но… – Я подхожу к машине и открываю дверь, нажав на брелок. Все еще на взводе от неожиданного появления О’Ши в моей жизни, я хочу лишь одного – поскорее убраться отсюда ко всем чертям.
– Да и ладно, – мрачно говорю я. – Наверное, и правда глупо думать, что Миранда захотела бы помочь мне. Я же монстр, разбивший ей сердце, помнишь?
– Хочешь совет? Постарайся не лезть на рожон. Ходи на тренировки, делай все, что говорит О’Ши, и не ввязывайся в перепалки с ним. Весна наступит так быстро, что и не заметишь. Ты окончишь университет и больше никогда не увидишь этого сукиного сына.
– Ты прав, – соглашаюсь я, – было бы из-за чего переживать. Я скоро уеду отсюда.
– Вот-вот. Но дай мне знать, если он будет доставлять тебе неприятности, ладно? Я найду хорошую причину, чтобы затаскать его по судам.
Я усмехаюсь.
– Ты же не занимаешься гражданским правом?
– Для тебя, мой младший братец, я сделаю исключение.
Когда мы заканчиваем разговор, мое настроение заметно улучшается. Мои друзья любят дразнить меня, называя мажором из Коннектикута. Уверен, они думают, что мои родители – снобы, брат и сестра – избалованные богатенькие детки, но на самом деле у меня просто замечательная семья.
Мои родители – весьма влиятельные адвокаты, но вряд ли возможно встретить более приземленных людей, чем они. Конечно, я, мои брат и сестра росли в достатке и имели блага, о которых многие могут только мечтать. У нас были няня и домоправительница. Мы учились в частных школах и каждую неделю получали приличную сумму на карманные расходы. Но чтобы увидеть хотя бы десять центов из этой суммы, нам необходимо было сделать всю работу по дому и закончить домашние задания. Стоило нашим оценкам упасть, нас тут же сажали под домашний арест. А если мы пытались выпросить себе что-нибудь лишь по причине того, что наша семья состоятельна, нас за это наказывали. Когда я потребовал у отца денег (один-единственный раз в жизни), он пожертвовал весь мой фонд колледжу – для детей из неблагополучных семей. А потом на все лето устроил меня клерком в свою фирму, чтобы я заработал деньги и вернул их обратно.
– Что хотел тренер? – спрашивает Гаррет, когда спустя пятнадцать минут я вхожу в гостиную.
– Познакомить меня с нашим новым тренером по работе с защитниками. – Я плюхаюсь в кресло и бросаю взгляд на экран. Джи и Логан играют друг против друга в Ice Pro, и, судя по счету, Логану надирают задницу.
– У нас новый тренер по работе с защитниками? – Логан тут же ставит игру на паузу. – И почему тебя захотели представить ему отдельно от всех?
Я осторожно подбираю слова.
– Его зовут Фрэнк О’Ши. Он был моим тренером в старшей школе, поэтому Дженсен решил, что мы захотим поболтать, прежде чем официально представлять О’Ши всей команде.
Логан хмурится.
– Ясно. Но почему он появился только сейчас? Сезон уже начался. Как-то странно принимать тренера по работе с защитниками, когда мы уже отыграли первый матч.
– И проиграли, – бормочет Гаррет.
– Но все-таки один матч уже сыгран, – продолжает Логан. – Непохоже, что мы в такой уж плохой форме и нам требуется новый тренер, который все на фиг изменит. Такое ощущение, что тренер Дженсен запаниковал. – По-прежнему хмурясь, он снова поворачивается ко мне. – И что этот новый из себя представляет? Хороший мужик?
