Через месяц, 23 августа экипаж Громова повторил попытку, однако завершить полет по причине сбоя работы двигателя вновь не удалось. Через тридцать четыре часа полетного времени РД-2 совершил вынужденную посадку на военном аэродроме в Рязани.
Третья попытка полета по замкнутому маршруту: Москва – Тула – Харьков – Рязань – Москва, состоялась в сентябре 1934 г. Перед полетом был продублирован акт готовности самолета «РД № 2 с мотором М-34 № 30121 серии РД» к рекордному полету продолжительностью до 74 часов, подготовленный еще 23 августа 1934 г. В акте указывалось, что самолет налетал к тому времени 63 часа, мотор наработал на станке 65 часов, а на самолете – на земле и в воздухе – 15 часов. Признавалось возможным побитие рекорда дальности по замкнутому контуру протяженностью 10 700 км. Дальность по расчету получалась 11 355 км.
Указывались следующие основные характеристики самолета РД:
Старт состоялся 12 сентября в 8.00 утра со Щелковского аэродрома. Длина разбега в отсутствие ветра составила 1450 м, время разбега 55 секунд. Полет поначалу проходил на высоте 100 м, по мере расходования бензина облегченный самолет поднимался выше, достигнув на заключительном участке пути высоты 6000 м. 15 сентября 1934 г., через 75 часов непрерывного полета, преодолев расстояние 12 411 км со средней скоростью 165,48 км/ч, самолет приземлился на харьковском аэродроме. Точность расчетов Громова подтверждает тот факт, что в топливных баках осталось всего 30 кг бензина.
Вот таким непростым образом, с третьей попытки, первый советский рекорд дальности полета по замкнутому маршруту был завоеван. Командир экипажа Михаил Громов за этот полет был удостоен звания Героя Советского Союза (позднее он получил Золотую Звезду за № 8), Александр Филин и Иван Спирин были награждены орденами Ленина.
Перелет С. А. Леваневского
Следующим этапом в судьбе рекордной машины стал декабрь 1934 г. Именно тогда была подготовлена «Программа по перелетам самолета РД на 1935 год», в которой говорилось, что после успешного полета экипажа Громова есть все возможности для установления мирового рекорда дальности полета по прямой. Однако правительственного решения о подготовке такого полета пока не существовало, поэтому вновь рассматривались измененные варианты маршрутов. На этот раз указывались следующие два основных направления. Первый: Хабаровск – Дакар, протяженностью около 13 500 км, который отличался благоприятными и исследованными метеоусловиями по всему маршруту. Значительная часть пути проходила через территорию СССР до Москвы, далее минуя Варшаву по Европе до Мадрида, затем вдоль западного побережья Африки. Особой иезуитской особенностью хабаровского маршрута являлось то, что существующий рекорд дальности перекрывался на южном побережье Франции, где-то в районе Марселя. Для осуществления старта требовалось лишь построить в Хабаровске такую же наклонную горку для взлета длиной 1800 м, как и в Щелково. Была даже составлена смета на ее строительство, согласно которой пришлось бы затратить свыше двух миллионов народных рублей. Однако до реализации хабаровского варианта дело не дошло, и причины крылись вовсе не в значительных денежных тратах. Для кремлевского руководства, которое рассматривало перелеты исключительно как пропагандистские акции, приемлемым в 1935 г. представлялся только старт из Москвы.
Второй вариант – Москва – Южная Америка также оценивался как вполне благоприятный с точки зрения метеоусловий. Помимо прочего этот маршрут проходил вдоль регулярных воздушных линий французской авиакомпании «Аэропосталь» и немецкой «Люфтганза», проложенных из Европы через Южную Атлантику. Немецкая компания, осуществляющая скоростные воздушные перевозки, имела здесь плавучие базы «Вестфален», «Швабеланд» и «Остмарк», которые могли осуществить поддержку в случае аварийной посадки в океане.
Михаил Громов, который вполне мог рассчитывать, что именно он отправится в дальний перелет на РД, совместно со штурманом Иваном Спириным разработал в этот период еще один маршрут – в Австралию.
Между тем рассчитывать новые трассы можно было сколь угодно долго. Все предполагаемые направления осложнялись необходимостью получения разрешения на пересечение территории целого ряда иностранных государств. Первые попытки ведения переговоров показали, что все не так просто, в частности, Бразилия не дала своего согласия на пролет советского самолета ни в 1935–м, ни в 1936 г.
Еще одним обстоятельством, принижающим все советские усилия на практически любые рекордные достижения, было то, что СССР не входил в международную авиационную федерацию – ФАИ (Federation Aeronautique Internationale, FAI). Согласно уставу ФАИ общепризнанными мировыми рекордами являлись лишь рекорды, зарегистрированные Национальными аэроклубами – членами ФАИ с соблюдением всех установленных на этот счет условий. Таким образом, для того, чтобы заявить о достижении любого авиационного рекорда, Советскому Союзу требовалось не просто вступить в ряды ФАИ, но прежде организовать свой Национальный аэроклуб. Такая организация, получившая наименование Центрального аэроклуба (ЦАК) СССР, была создана в марте 1935 г. с базированием на аэродроме в Тушино, ее начальником и главным спортивным комиссаром был назначен комбриг Макс Дейч.
В 1935 г. после прохождения всех необходимых процедур Советский Союз стал являться полноправным членом международной авиационной федерации, в которой был представлен Центральным аэроклубом СССР им. А. В. Косарева (тогда первого секретаря комсомола, фактически главного организатора аэроклуба). Следствием вступления в ФАИ явилось постановление Совнаркома Союза ССР № 645 от 5 апреля 1936 г., устанавливающего новый порядок регистрации мировых и международных авиационных рекордов в Советском Союзе.
АНТ-25 после внесенных изменений и усовершенствований полностью подготовлен к перелету по маршруту Москва – Сан-Франциско. Снимок выполнен за несколько дней до старта 26 июля 1935 г.
Перечисленные обстоятельства в основном были известны, однако маловероятно, что они могли стать решающей причиной отказа от задуманного перелета в начале 1935 г. В частности, 2 марта состоялось совещание о рекордных перелетах 1935 г., на котором продолжали обсуждаться дальние «южные маршруты». По причинам, которые будут названы далее, указывался первый опытный экземпляр АНТ-25 – РД № 1. Вообще, не известно, как сложился бы летный сезон 1935–го, если бы не внезапное обострение язвы у Михаила Громова в самом конце апреля. Вопрос с его болезнью разбирался на самом верху. По указанию Сталина лечением пилота занимались лучшие специалисты, однако по причине нездоровья Громов на несколько месяцев выбыл из игры.
