Гость не мог скрыть удивления и, широко открыв глаза и рот, уставился сначала на нее, потом на лорда Эшби. А сама девушка лишь лучезарно улыбнулась ему, обнажив белые ровные зубы. Удивительно, но форма рта и качество зубов служанки были намного здоровей, нежели у Вивиан Эшби.
Когда все, наконец, уселись, Бальтазар всё же осмелился спросить у хозяев, по какой причине они позволяют прислуге обедать вместе с ними и разрешают пренебрегать униформой. Дескать, он тоже уважает и в некоторой степени привязан к своим слугам, однако умеет держать с ними дистанцию, чтобы не допустить панибратства и фамильярности в отношениях с господами.
Чета Эшби с минуту смотрела на него недоуменным взглядом, после чего оглядела присутствующих за столом и решила поинтересоваться у гостя, какой конкретно слуга позволил себе превысить служебное положение, пока они были отвлечены беседой друг с другом. Сэр Барроу пронзительно посмотрел в сторону дерзкой горничной и нарочито кашлянул, в ответ на что она обратилась к лорду Эшби со словами:
– Отец, мне кажется, наш гость имеет в виду меня, – и слегка посмеялась.
– Отец? – переспросил Бальтазар, давясь собственной слюной.
– Да, это моя дочь Вивиан, сэр Барроу! – ответил хозяин дома и тоже рассмеялся. – Простите, а с чего Вы взяли, что это служанка?
– Боюсь, это моя вина, отец, – вмешалась девушка и вновь улыбнулась гостю открытой улыбкой. – Я открыла ему входную дверь и любезно попросила шляпу и зонт. После чего сэр Барроу дал мне поручение провести его кучера в дом, а я не стала его поправлять.
– Что ж, тогда это простое недоразумение, поэтому давайте посмеемся и продолжим, наконец, есть! – громогласно заявил глава семейства и ткнул вилкой в сочный кусок баранины.
– Прошу прощения, мисс Эшби! – озадаченно взглянув на нее, извинился Бальтазар. – Но всё же, кем тогда приходится Вам эта молодая особа? – спросил он у лорда Эшби, указав на вторую девушку за столом, которую они именовали как некую Иви.
На этот раз рассмеялась хозяйка поместья, пояснив, что Сильвина Шоу приходится ей племянницей, дочерью ее старшей сестры, и она гостит у них, пока родители путешествуют по Европе. Они еще раз попросили у сэра Барроу извинения за то, что ввели его в заблуждение, не представив молодых особ, потом все вместе посмеялись над ситуацией и с удовольствием вернулись к приему пищи.
Глава XI
Вивиан Эшби вела себя безукоризненно в глазах Бальтазара. Она играла на пианино, рассказывала веселые истории или цитировала английских классиков именно тогда, когда ее просили об этом. Всё в ее внешности и действиях говорило о благородном происхождении, в отличие от кузины. Сильвина Шоу явно не умела подать себя, была закомплексована и задорно смеялась над шутками дяди исключительно ради того, чтобы сделать лорду приятное, нежели из понимания сути тонкого английского юмора.
После обеда в поместье Роуз-Гроу гость еще дважды принимал пищу у Эшби: за ланчем и ужином. Его никак не хотели отпускать домой, поскольку сэр Барроу «был очаровательным собеседником» и «прекрасным компаньоном для игр». После ужина он согласился сопровождать мисс Эшби в прогулке по саду.
Девушка явно не старалась завоевать его сердце, что не давало Бальтазару покоя. Он всячески потворствовал ее идеям по времяпрепровождению, однако ответной реакции от хозяйской дочери не получал. Вивиан легко и непринужденно передвигалась по саду, не оглядываясь на спутника, словно его присутствие ее ничуть не волновало. Ее юность и свежесть являлись ценной монетой, поэтому ей не было необходимости останавливаться на сэре Барроу в качестве единственного варианта будущего супруга.
Все же в какой-то момент гость решился прервать молчание и попросил мисс Эшби присесть с ним на скамейку, чтобы побеседовать.
– Скучали ли вы по родным в Монастыре? – спросил он, выказывая полную готовность выслушать собеседницу.
– Первое время – да, но позже так подружилась с остальными воспитанницами, что не хотелось уезжать. Вы можете посчитать мои слова лицемерием, но это правда. Бывало, что мы засыпали голодными или мерзли во сне под тонким одеялом, однако ни одна моя подруга никогда не жаловалась на плохую заботу от наших настоятельниц. Все они учили и оберегали нас с тем же трепетом, что воспитывали бы собственных детей. В этом я уверена.
– Как же Вам удалось сохранить такую живость, свежесть лица и сияние глаз в подобных условиях?
– Молодость на моей стороне, сэр Барроу, – улыбнулась спутница и вдохнула аромат роз, едва распустившихся на кустарнике рядом со скамьей. – А Вы?
– Что я, мисс Эшби?
– Как Вам удается сохранять интерес к жизни, успев разочароваться в институте брака? – вдруг спросила девушка и пронзительно взглянула на Бальтазара.
– По… почему Вы решили, что я в нем разочаровался? – удивился гость.
– Это ни для кого не секрет в нашем графстве, сэр Барроу, – уверенно заявила Вивиан. – Видите ли, до Миддлсекса дошли слухи, что даже родство с Вашей сестрой не могло остановить Вас на пути к блаженству.
Собеседник изменился в лице и сначала хватал ртом воздух, опешив от прямолинейности юной леди.
– Вы ввели меня в ступор, мисс Эшби, – признался он и пытался успокоить биение своего сердца.
– Догадываюсь об этом. Тем не менее, я не имела целью расстроить Вас. Простите меня за дерзость.
– Ваши извинения принимаются. Однако позвольте спросить, откуда до Вас дошла подобная информация?
– Не беспокойтесь, родители не знают об этих сплетнях. Думаю, что и соседи не в курсе. На самом деле я узнала об этом от одной из воспитанниц в Аббатстве. Она является младшей сестрой одного офицера, который проходит службу на острове Уайт…
– Не продолжайте! – перебил ее Бальтазар и встал, намереваясь уйти.
Но девушка остановила его, едва коснувшись перчатки, которую он держал в руке.
– В действительности я не верю словам Марджори Фитц. Ваша репутация недосягаема, как обмолвились мне однажды родители.
– Надеюсь, в хорошем смысле? – поинтересовался спутник, вновь присаживаясь на скамью.
– Нет ни одной семьи в графстве, да думаю и в целом в Англии, которая не хотела бы с Вами породниться, сэр Барроу. Однако, буду с Вами честна, – я не в их числе.
Бальтазар старался унять свой гнев. Да, как смела эта наглая девчонка говорить с ним в таком тоне? То она останавливает его, готового покинуть этот негостеприимный дом, то вновь оскорбляет своим пренебрежением!
– Почему же, позвольте спросить? Я кажусь Вам не слишком богатым или красивым?
– Отнюдь. Увидев Вас впервые, я поймала себя на мысли, что не видела еще ни одного столь же прекрасного и статного джентльмена…
– Поэтому и готовы отказаться от такого желанного приза, боясь, что не соответствуете ему? – с сарказмом спросил сэр Барроу.
