– Ну, рано или поздно я их увижу. Подозреваю, встречи с шиншийскими принцессами никому в этом городе не миновать.
На этом месте в моей голове раздался голос сэра Кофы. И объявил: «Ну вот, началось».
Впрочем, звучал он скорей насмешливо, чем встревоженно. Безмолвная речь далеко не всегда позволяет получить представление о настроении говорящего, но в Кофином исполнении обычно распрекрасно все передает.
«Что именно началось?» – спросил я.
«Веселье, – лаконично ответил Кофа. Но, выдержав драматическую паузу, смилостивился и объяснил: – Шиншийцы расставили вокруг отведенного им дворца свои уладасы. И теперь принцессы из ближней свиты халифа скачут на них, что есть сил, а зеваки, собравшиеся поглазеть на новоселье заморских гостей, к ним понемногу присоединяются. Ты был когда-нибудь на представлении деревенского цирка? Догадываюсь, что это несчастье тебя миновало. Ну, ничего не поделаешь, значит, ты не сможешь представить, насколько это зрелище нелепо и смешно».
«Погодите, – попросил я. – Ничего не понимаю. Как это – скачут на уладасах? Как вообще на уладасе можно скакать?»
Мое удивление можно понять. В своей жизни я повидал множество уладасов – своего рода паланкинов в виде мягких диванов. И даже неоднократно на них возлежал, когда мы с Кофой путешествовали по Куманскому Халифату, где почетные гости и просто люди с достаточно высоким положением в обществе редко ходят пешком. Уладас очень мягкий и не особо широкий. Лежать и сидеть, развалившись, удобно, но как кому-то удается на этой штуке скакать?
«А, ты же никогда не видел шиншийских уладасов, – сообразил Кофа. – Они гораздо больше куманских: уладас великого халифа несут сорок семь носильщиков одновременно; для остальных народу требуется не так много, но никак не меньше дюжины человек. И поверхность не мягкая, а пружинистая. На таком уладасе, если наловчиться, можно очень высоко подпрыгнуть. На высоту своего роста, а то и на две. А у некоторых умельцев получается и на пять. При всей своей любви к праздности и неге, шиншийцы – люди довольно непоседливые. Их уладасы сделаны таким образом специально, чтобы развлекаться в долгих поездках. Надоест лежать и разглядывать окрестности, можно немного попрыгать. По-моему, глупое ребячество, но о чужих обычаях принято высказываться в духе: им видней».
Спрашивать: «Ну и на кой вы мне все это среди ночи рассказываете?» – было бы довольно невежливо. Поэтому я переформулировал вопрос: «Вам нужна моя помощь?»
«Магистры с тобой, да какая тут может быть помощь? – удивился Кофа. – Кому? В чем? Просто ты в последнее время часто жалуешься, что настоящая жизнь проходит мимо, обо всем самом интересном приходится узнавать из газет. А это безобразие, если тебе больше нечем заняться, еще вполне успеешь застать».
– Что-то случилось? – деловито спросил Шурф, все это время с неподдельным интересом наблюдавший за выражением моего лица. – Выглядишь так, словно получил довольно заманчивое предложение, которое смутно кажется тебе непристойным, но ты постеснялся подробно расспросить.
– Что-то вроде того, – кивнул я. – Кофа рассказывает поразительные вещи о шиншийских уладасах, которые выставили на улицу возле дворца, и теперь на них прыгают все желающие. Это какими же надо быть идиотами, чтобы среди ночи, на окраине города, прямо под окнами резиденции высокого гостя скакать на его уладасах! Ужас в том, что я, кажется, тоже хочу.
– Постарайся, пожалуйста, испытывать это желание как можно дольше, – совершенно серьезно сказал мой друг. – Оно чрезвычайно гармонично сочетается со всей совокупностью моих представлений о тебе и объединяет их в удивительно стройную, логичную и ясную концепцию. Примерно как шиншийские ругательства мои обрывочные сведения об этой далекой стране.
* * *
Уладасы великого халифа Мураны Кутай Ан-Арумы оказались почти идеальными батутами. До полного идеала им, на мой взгляд, слегка недоставало пружинистости: чтобы взлететь по-настоящему высоко, требовалось приложить немалые усилия. Но в Сердце Мира, где к услугам любого желающего подпрыгнуть не только сила его икроножных мышц, но и Очевидная магия, этот недостаток нельзя считать роковым.
Остальные жители столицы Соединенного Королевства не нашли в батутах, в смысле, в шиншийских уладасах вообще никаких недостатков. Во всяком случае, на следующий день в городе только и разговоров было что о них. Пропустившие ночное развлечение завидовали счастливчикам, которые оказались в нужное время в нужном месте, и гадали, прикажет шиншийский халиф убрать уладасы с улицы, или оставит как есть.
Ответ на этот животрепещущий вопрос горожане узнали из экстренного полуденного выпуска «Суеты Ехо», на первой странице которого было опубликовано наиважнейшее за всю историю дипломатических отношений Соединенного Королевства и Шиншийского Халифата политическое заявление: великий халиф Мурана Кутай Ан-Арума благодарен Его Величеству Гуригу Восьмому за гостеприимство и бесконечно доволен, что нечаянно сумел порадовать его подданных, поэтому от всего сердца просит власти столицы принять в дар дюжину превосходных уладасов и установить их для всеобщего ликования в тех общественных местах, где они будут наиболее уместны.
На мой взгляд, щедрость халифа выглядела завуалированной просьбой больше никогда не прыгать с воплями по ночам прямо под его окнами, но факт остается фактом: город получил в дар превосходные шиншийские уладасы, вполне подходящие для акробатических прыжков, и столичные жители сразу же начали спорить, где именно их установят. И заключать пари.
– Один уладас, как и следовало ожидать, сразу же забрали для нужд придворных Его Величества и установили на заднем дворе замка Рулх, – объявил Кофа. – Говорят, главный церемониймейстер уже составляет расписание, если можно так выразиться, дежурств, чтобы драгоценный подарок, с одной стороны, не простаивал без дела, а с другой не собирал длинные очереди желающих попрыгать и не становился причиной ссор. Второй, конечно, поставят на площади Зрелищ и Увеселений, там ему самое место. Третий и четвертый, насколько я знаю, разместят на Левобережье – напротив Дворца Ста Чудес и возле бывшей переправы, в смысле Большого Королевского моста. Еще два достались Университету и Королевской Высокой школе, что вполне объяснимо: там полно молодых дураков. Руководители Корабельной Высокой Школы и Школы Врачевателей Угуланда чуть не лопнули от зависти и сейчас спешно составляют соответствующие прошения в Королевскую Канцелярию Праздников и Развлечений; заранее не сомневаюсь, что они получат свое. Что касается остальных четырех уладасов, даже не представляю, куда их денут. В смысле, где именно будут устанавливать. Горожане рады новому развлечению, но решительно протестуют, как только выясняется, что веселье будет происходить не где-нибудь, а непосредственно под их окнами. В общем, город бурлит.
– Один уладас установят у нас в Новом городе, на площади Веселых Голов, – сообщил Нумминорих. – Хенна ходила на специально созванное по этому поводу собрание Клуба Добрых Соседей, только что прислала зов, сказала, решение принято. И еще один Малдо Йоз очень хочет поставить в начале Удивительной улицы; вряд ли кто-то станет ему возражать, он сейчас всеобщий кумир и герой. А вот с двумя последними пока непонятно…
