Леди Кайрена молчала, но ее ответа и не требовалось. Без слов было ясно: именно так она и думала. Причем не то чтобы ошибалась, как ни обидно это признать. В этой их допотопной лесной магии мы все и правда ни в зуб ногой, даже всеведущий сэр Джуффин Халли ее никогда толком не изучал, поскольку считал бесполезной ерундой. И книг о магии драххов не написано, зачем какие-то книги, когда традиция передается внутри семьи. И специальных консультантов по этой теме нанимать не принято, да и откуда их взять. Счастье, что леди Сотофа с уважением относится ко всем магическим традициям без исключения и любит вызнавать чужие секреты, без ее подсказки дело о голубых бабочках зашло бы в тупик.
– Их надо расколдовать, – сказал я. – Немедленно. Если откажетесь, мы, конечно, и сами справимся. Но для вас это единственный шанс достойно выйти из положения. Возможность делом исправить свои ошибки – большая удача. Я решил вам ее подарить.
Леди Кайрена долго молчала. Наконец почти беззвучно произнесла:
– Мне нужен таз с водой. То есть два таза. Лучше, чтобы это была речная вода.
– Ладно, – кивнул я. – Сидите тут и никуда не уходите, а то мне придется встать на ваш след. Мне несложно, но некоторые люди умирают от сердечного приступа, не выдержав такого счастья. Я вас сейчас не пугаю, просто говорю как есть.
Высунулся в окно и сказал принцессе:
– За мужество тебе полагается не только бутылка бомборокки, но и увлекательное приключение.
– Какое приключение? – просияла она.
– Сейчас мы с тобой будем искать тазы. Весь дом на уши поставим. Все тут перевернем вверх дном!
– С удовольствием, – сказала принцесса, ухватившись за мою руку. – Но вообще, если тебе больше нужны тазы, чем повод перевернуть все вверх дном, я знаю, где их найти. На кухне! Буквально вчера своими глазами видела: они там стоят.
Благодаря принцессиной наблюдательности, поиск тазов отнял у нас не полдня, как я опасался, а всего пару минут. Еще столько же времени ушло на поход к реке за водой – все-таки умение ходить Темным путем совершенно бесценно. Не понимаю, как я раньше без него жил.
Принцесса, конечно, всю дорогу меня тормошила:
– Что натворила эта чудесная леди? За что ты на нее так рассердился? Расскажи, пожалуйста. Я вас не подслушивала, потому что это недостойное поведение… к тому же на крыше почему-то совершенно не слышно, о чем говорят в кабинете, даже с открытым окном. Но я же не сплетница! Никому-никому не разболтаю. Никогда, ни за что!
На берегу Хурона я сдался и коротко объяснил:
– Эта чудесная леди приворожила кучу народу.
– Всего-то? – удивилась принцесса. – А что в этом такого ужасного? И зачем сразу кучу народу? Даже если тебе несколько человек одновременно нравятся, привораживать их лучше по очереди. По одному. Так просто удобнее! А то все перессорятся и, чего доброго, передерутся, никакого удовольствия их разнимать.
– Совершенно с тобой согласен, – невольно улыбнулся я, представив себе эту драку. – Когда привораживаешь ради любви, удобней по одному. Но когда для работы, лучше сразу побольше. Пусть соревнуются, кто больше сделает для тебя.
– Для работы? – изумилась принцесса. – У вас что, так принято – работать от любви?
– Ну, чтобы заслужить хорошее отношение. «Сделай то, сделай это, а я пока посижу и подумаю, заслуживаешь ли ты моей ответной любви». Довольно долго можно так голову морочить. Влюбленный человек, сама знаешь, слаб.
– Знаю, – мрачно согласилась принцесса. И больше не спрашивала ни о чем.
Леди Кайрена за время нашего отсутствия как раз успела осмыслить произошедшее. Поэтому встретила меня требовательным вопросом:
– А что со мной будет потом? После того, как я их расколдую? Вы расскажете сэру Джуффину? И сэру Кофе тоже расскажете? Или замнете, как будто ничего не случилось? И будете меня шантажировать до конца моих дней?
– Отличная идея! – обрадовался я. – До шантажа я бы сам не додумался. Вечно упускаю из виду самые шикарные варианты. Спасибо вам.
– Даже не вздумай! – строго сказала принцесса. – Быть шантажистом – очень плохая судьба, хуже невозможно придумать. Это одно из тех преступлений, за которые у нас наказывают таким страшным презрением, что даже самоубийство не поможет: хоть три раза себя убей, все равно тебя будут презирать, пока не забудут. И дети таких негодяев получают право изменить имя, придумать себе никогда не существовавшую семью и переписать соответствующие страницы в официальных архивах – специально, чтобы не позориться, признаваясь, что среди их предков были шантажисты. Даже собак, куфагов, гадюк и других домашних зверей у таких забирают, потому что иначе позор падет и на них.
– Ну вот, сами видите, – сказал я леди Кайрене. – Не выйдет из меня шантажиста. Рад бы, всем сердцем, но не могу так подвести своих собак.
– Тошно от ваших шуток, – поморщилась она. – Для меня вопрос жизни и смерти решается, а вы глумитесь.
– Не жизни и смерти, а жизни и очень спокойной жизни в Королевской тюрьме Холоми, – напомнил я. – И, справедливости ради, к этой черте вы подошли совершенно самостоятельно. Я вас не заставлял.
– Это вам только кажется, – почти беззвучно сказала леди Кайрена. – Если бы вы не заморочили мне голову своим притворством, я бы не… В общем, не случилось бы ничего.
– Сэр Кофа и Мелифаро тоже морочили вам голову? – поинтересовался я. – Или просто оказались, как вы это называете, «ключевыми фигурами»? Удобно, когда такие играют на вашей стороне? Хвала Магистрам, хотя бы Трикки в порядке – это потому что он и так готов подчиняться вашим приказам и привык ночевать на работе? Не надо уговаривать и заставлять? А кто еще вам попал под горячую руку? Может, я проглядел?
– Больше никого, – деревянным голосом сказала леди Кайрена. – Опыт показывает, что большое число влюбленных скорее вредит, чем помогает работе. Поэтому надо заранее правильно выбрать. Лучше не больше двух-трех человек.
– И еще одного для души и приятного досуга, – ехидно добавил я.
Принцесса, все это время молча нас слушавшая, не выдержала и вмешалась:
– Нельзя насмехаться над теми, кто попал в большую беду. Если эта леди сделала что-то очень плохое, посади ее в тюрьму, или убей, раз уж уродился таким неукротимым зловещим злодеем. Но потешаться над ней не надо, пожалуйста. А то я не смогу с тобой дружить.
– Я как раз для того и насмехаюсь, чтобы не хотелось ни убивать, ни сажать в тюрьму, – объяснил я. – Привык так справляться со своим злодейством. Но ты, конечно, совершенно права. Извините, леди Кайрена. А ты, – я повернулся к принцессе, – немедленно марш на крышу. А то и правда, посидишь тут, послушаешь и не захочешь больше со мной дружить. Между прочим, будет довольно обидно.
– Мне тоже, – серьезно согласилась она и вылезла в окно.
– Спасибо, – сказала ей вслед леди Кайрена. – Очень приятно, что вы за меня заступились. Беда в том, что по мнению вашего… вашего друга я – не человек, попавший в беду, а преступница. Чего со мной церемониться.
