Раньше Куп никогда не видел, чтобы о магии говорили в открытую, да еще в отеле. Он привык держать язык за зубами, но тут магию показывали прямо на экране, вместе с меню рум-сервиса и предложением вызвать массажиста.
Он подумал, что богатых считают более осторожными, чем чернь, особенно когда речь заходит о деньгах.
Мистер Вавилон принес напитки и поднял свой стакан с имбирным элем. Куп и Морти сделали то же самое.
– За хорошую работу и честных компаньонов.
Купер не знал, что и подумать об этом. Насколько ему было известно, честных людей в комнате не было. А может, и во всем отеле.
– Ну да, за вот это все, – сказал он.
– И даже больше, – добавил Морти.
Несколько секунд мистер Вавилон смотрел в свой стакан.
– В общем, мистер Купер. Насколько я понимаю, вас только что выпустили из, как говорят в старом кино, Большого дома.
Куп отпил бурбона. Он был куда лучше, чем в «Старом добром времени».
– Из государственной тюрьмы, если быть точным. В пустыне на востоке.
– Тогда вы, наверное, привыкли к жаре.
– Если честно, там очень хорошие кондиционеры. Некоторые заключенные давно мертвы, а другие могут растаять, если будет слишком жарко.
Мистер Вавилон передернул плечами.
– В каком интересном мире вы живете. Всякие фокусы, блуждающие огоньки. У меня вот никаких способностей. Однажды в молодости я достал волшебный набор и сжег гостиную.
– Чтобы выполнить любую нужную вам работу, и правда нужна магия, – сказал Морти.
– Просто на всякий случай, – заявил Куп, – я как вы. У меня тоже нет магических способностей.
Мистер Вавилон отсалютовал Купу стаканом.
– Хорошо, что вы в этом признались, мистер Купер. Я это, конечно, уже знал, потому что смотрел ваше досье. Но раз уж вы говорите это вслух, мне будет проще вам доверять.
– Мы для того и пришли, чтобы вас радовать, – сказал Морти. Куп взглядом велел ему попридержать коней.
– Разумеется, – согласился мистер Вавилон. Подошел поближе к Купу и заговорил очень тихо: – Раз вы не умеете колдовать, объясните-ка мне, за каким хреном мне нанимать именно вас?
Куп подумал, что слово «хрен» из уст огромного бледного младенца звучит смешно.
– Потому что у меня есть то, чего нет у вас, мистер Вавилон. Другие способности. Очень редкие. Я иммунен к магии. К чарам, заклинаниям, гипнозу, чтению мыслей, распиливанию девушек пополам. На меня это вообще не действует.
Мистер Вавилон отхлебнул имбирного эля, скривился и поставил стакан на большой стол красного дерева. Обошел стол и заглянул в ящик.
– Да. В вашем досье сказано то же самое, но мне трудно было в это поверить. Вы хотите сказать, что ни одно проклятие или заклинание не может причинить вам вреда?
– Не совсем, – объяснил Куп, – некоторые чары могут повлиять на меня косвенно. Например, если я вломился сюда, а тут наложено, скажем, отравляющее проклятие, я могу разгуливать по комнате и есть мороженое, и ничего мне не будет. Но если кто-то поставит тут отказоустойчивый сейф, при прикосновении к которому падает потолок, мне придется задействовать другие свои способности.
– Это какие?
– Я очень быстро бегаю.
Вавилон усмехнулся, вынул из ящика стола маленький золотой пистолетик и направил его на Купа.
– Вы хотите сказать, что если я выстрелю в вас из этого пистолета, на который наложено разжижающее заклятие, это вам не повредит?
– Именно.
– Вы знаете, что такое разжижающее заклятие?
Куп кивнул.
– Оно превращает человеческое тело в суп-пюре.
– Да. Вы растаете, как мороженое в пустыне.
Морти поднял руки.
– Давайте не увлекаться. Вы же сами сказали, мистер Вавилон, что мы честные люди.
Мистер Вавилон слегка наклонил голову.
– Точно? Документы могут врать. Прошлое легко изменить чарами или за деньги. Если мы договоримся, я доверю вам свое время, свои деньги и очень ценный предмет. А может быть, даже свою жизнь. Мне кажется, я должен знать точно, кому и за что я плачу. Вы согласны, мистер Купер?
Куп выпрямился.
– Стреляйте, если хотите, но это обойдется вам в тысячу долларов.
Мистер Вавилон приподнял детскую бровь.
– Правда?
Куп кивнул.
– Стреляйте. Если я не стану бульоном, вы будете должны мне тысячу.
– На тебе мой пиджак, – прошептал Морти. Куп его проигнорировал.
– А если я выстрелю, но не заплачу?
Куп сделал шаг вперед.
– Тогда я разозлюсь.
Морти сжал предплечье Купа и сказал мистеру Вавилону:
– Он просто шутит, сэр.
– Нет, не шучу. Договорились?
Луч кроваво-красного света вырвался из пистолета и ударил Купа прямо в грудь. Прошел насквозь и врезался в тележку у стены, превратив стейк на шестнадцать унций в бурлящую массу, которая больше походила на овсянку, забытую в циклотроне, чем на стейк. Мистер Вавилон рассмеялся и хлопнул себя по бедру. Бросил пистолет обратно в ящик.
Морти отпустил Купа и разглядывал свою руку, как будто удивляясь, что она все еще на месте.
– Впечатляет, – сказал мистер Вавилон, – я еще никогда не пользовался этим пистолетом. Надо его еще как-нибудь испытать.
– Можете попробовать на мне любые проклятия, только платите.
Мистер Вавилон поднял палец.
– Ваши деньги. Точно.
Он вытащил пухлый бумажник, набитый купюрами. Купу бумажник показался похожим скорее на огромную записную книжку в кожаной обложке. Мистер Вавилон отсчитал десять стодолларовых бумажек и протянул их Купу.
Убирая деньги в карман, Куп старался казаться спокойным, как будто он частенько подставлялся под выстрелы в дорогих отелях, если по телевизору не шло ничего хорошего. Он сказал:
– Если вы закончили играть в Энни Оукли
[2], расскажите, что за работа.
– Да, конечно. Садитесь.
Куп с Морти сели на диван, а мистер Вавилон снял трубку и заказал еще стейк. Закончив, он спросил:
– Еще выпить хотите?
– Я еще это не допил, – отказался Куп.
– Да, конечно.
Мистер Вавилон плюхнулся на диван напротив них. Морти сказал:
– Я надеюсь, в ходе этой работы в нас не будут стрелять, мистер Вавилон. Я не Куп, для меня пули опасны.
