— А Эми? Она меня даже не знала…
— Она и сейчас тебя не знает. Эмили проводит большую часть жизни в пансионе. Ты — на своей секретной работе. Еще вчера твоя сестра сожалела о твоей смерти и представляла, как бы вы могли быть близки. Сейчас сожалеет, что ты слишком занята, и мечтает проводить с тобой больше времени. Ждет, когда ты сможешь жить открыто и пригласишь ее в академию, потому что там много молодых симпатичных магов… Правда-правда, это — ее собственные мысли. Никто и не думал ей такое внушать…
— Все так, будто я всегда была в их жизни? — уточнила Нелл.
— Ты и так всегда была в их жизни. А теперь — всегда была живой.
— Если закрепить внушение, они никогда не вспомнят?..
— Никогда.
— Без потерь, без слез, мы всегда были вместе… Да?
— Если ты так решишь.
— И мы можем остаться здесь до завтра?
— И в следующие выходные тоже приедем, если хочешь.
— Я тебя люблю, — крепко обняв его, прошептала Нелл.
— Стоило все это затеять, чтобы услышать такое, — улыбнулся Оливер.
Она подняла на него глаза:
— Разве раньше я этого не говорила?
— Словами — нет.
ГЛАВА 41
Оно действительно того стоило. Теплый семейный вечер, ночь на новой кровати, тосты на завтрак. Улыбка Нелл и слезы счастья, блестящие в ее глазах.
А утром понедельника вместо ректората милорд Райхон пошел в лечебницу. Десяток переходов за неделю — не шутки. Организм отреагировал знакомой тошнотой и головокружениями, и нового приступа Оливер дожидаться не стал.
— В вас просыпается благоразумие, — с ехидцей заметил Грин. — Когда совсем проснется, научитесь избегать причин, а не лечить последствия. Но хорошо хоть тянуть не стали.
Доктор выдал пузырек горьких капель и на ближайшие три дня запретил любые телепортации.
«Могло быть и хуже», — подумал Оливер и отправился руководить академией.
Едва вошел в приемную, навстречу вскочила архивная девица.
— Доброе утро, милорд Райхон. Вам звонили, сказали, это срочно. — На листочке, который она ему вручила, аккуратным почерком было выведено: «Инспектор Крейг: Олдридж в академии, прибыл каретой из Ньюсби». — И вас дожидается посетитель.
Посетителя Оливер уже заметил. Грузный мужчина лет шестидесяти, в дорожном костюме, с припухшим то ли от недосыпа, то ли от недомогания лицом.
— Райхон? — недружелюбно поинтересовался тот, подойдя поближе. — Кеннет Олдридж. Кажется, нам с вами нужно кое-что обсудить.
— Обсудим. Проходите.
Оливер распахнул перед гостем дверь кабинета и благодарно кивнул архивной мышке. Возможно, из этой тихони еще получится хороший секретарь. Сам он позабыл о папаше Ирвина, занявшись организацией встречи Нелл с семьей. А вот отчего люди лорда Аштона не сообщили, что Олдридж направился в академию? За ним же наблюдали?
— Стейси, приготовьте нам с мистером Олдриджем кофе и проследите, чтобы нас не беспокоили.
— А как же?.. — Девушка кивнула на дверь зала совещаний.
Точно! Еженедельный сбор.
Оливер заглянул в зал, поприветствовал собравшихся там деканов и проректоров и попросил сегодня обсудить рабочие вопросы без него. Волшебные слова «Встреча с потенциальным инвестором» задавили недовольство в зародыше.
— Я не рассчитывал на личную встречу, — признался он посетителю, оставшись с ним в кабинете один на один. — Ожидал телефонного звонка.
— Не люблю эти штуки, — буркнул Олдридж, недобро покосившись на аппарат. — И бумаге не доверяю.
После такого вступления можно было ожидать немыслимых откровений, но вместо них на Оливера посыпались угрозы. Неумелые и нестрашные, полные скорее отчаяния, нежели злобы. Подумал, что у лорда Арчибальда пугать получается лучше, раз уж после встречи с ним такой занятой человек, как Кеннет Олдридж, срывается в дорогу, дабы высказать в лицо, что ждет того, кто решится нарушить покой и благоденствие его семьи. Не в лицо лорду Арчибальду, стоит заметить. Все же вице-канцлер, «скромный теоретик», отлично поработал, создавая себе репутацию, если его боятся больше, чем ректора Королевской академии, одного из сильнейших магов Арлона и притом мастера проклятий.
— Пейте кофе, пока не остыл, — предложил Оливер, когда собеседник выдохся и умолк.
Тот уставился на стоящую перед ним чашку. После заверения, что яда там нет, икнул и, казалось, онемел навеки.
— Так что все-таки вы хотели мне сообщить? — попытался вернуть гостю дар речи Оливер. — Помимо уже сказанного?
— Если… если вы…
— Мое будущее меня не интересует, — предупредил Оливер. — Захочу его знать, обращусь на кафедру прорицания. Сейчас мне интереснее прошлое. Если вам есть что добавить к тому, что уже выяснило следствие, говорите. Если нет — об этом можно было сообщить по телефону. Хотя ведь вы им не доверяете.
Олдридж сердито засопел. Отпил все-таки немного кофе и спросил отрывисто:
— У вас есть дети?
— Нет. Но, надеюсь, будут.
— Значит, вы не поймете, — вздохнул Олдридж.
— Отчего же? Ваше желание обелить память сына мне хорошо понятно.
— Я говорю не об… Ирвине. — Он буквально выдавил из себя это имя. — Я говорю о Стенли. Он — хороший мальчик. Добрый и умный. И на демонологию никогда не пойдет, это уж я постараюсь. Ради его же блага.
— У родной матери вы его отобрали, надо полагать, тоже ради его блага?
Кеннет Олдридж залпом, словно это был виски, опрокинул в себя кофе и заявил убежденно:
— Да.
— Любопытно.
— Любопытство кошку сгубило, — брякнул Олдридж и снова надолго умолк.
Но зачем-то же он приехал?
Оливер вспомнил, что еще недавно мог служить образцом спокойствия и терпения, и решил продемонстрировать эти способности гостю. Опыт показывал, что на некоторых выжидательное молчание и доброжелательная улыбка действуют лучше угроз и уговоров.
Олдридж сдался через минуту.
— Ирвин хотел, чтобы эта девка от него понесла, — сказал, глядя на свои сложенные на столе руки с толстыми волосатыми пальцами и обгрызенными ногтями. — Я забрал его вещи из университета, и там была тетрадка… Дневник. Ему нужен был ребенок. Не как… ребенок, а… Кто-то рассказал ему, что можно получить от демонов все, что пожелаешь, если заключить с ними договор и откупаться кровью своих детей. Какой-то демонолог. Там было много написано, но это — все, что я понял из демонической белиберды. Тот демонолог обещал научить Ирвина после… сами знаете какого дела… Потому я должен был забрать Стенли.
— Думали, ему что-то угрожает? — спросил Оливер, пытаясь сопоставить полученную информацию с тем, что уже знал. — Ирвин ведь был мертв на тот момент.
