– Она приказала мне отвезти Инира на конный рынок в Кардиффе. Я хотел отказаться, но она настояла на своем. Я не смог этого сделать… И вам предопределено остаться здесь.
– Я уеду в Лондон. Я не вернусь в Морган-холл!
– Она найдет вас, милая, – устало сказал Яго. – Никто не может ей противостоять.
– Я могу, – возразила Морвен.
Она взялась за веревку Инира.
– Боюсь, что нет, мисс Морвен. Мне это известно лучше, чем кому бы то ни было.
– Но почему, Яго? – Морвен слышала дрожь в своем голосе, но была настолько измучена, что ничего не могла с этим поделать. – Разве ты не… Я хочу сказать, если ты действительно приходишься мне отцом… Разве она не была тебе дорога?
Яго тоже слишком устал, чтобы подбирать выражения. Он сплюнул на землю и с горечью сказал:
– Дорога?! Нет, милая. Мне горько это говорить, но я возненавидел вашу мать с того дня, как она появилась в Морган-холле.
– Тогда почему, Яго? Почему ты… ты и она…
Он отвел глаза, глядя поверх покосившихся надгробий и покрытых лишайником камней церковной стены.
– Это они, – сказал он.
Морвен повернулась и увидела на дороге облако пыли, какое может поднять только автомобиль.
– Скорее! – закричала она. – Инир увезет нас!
– Мисс Морвен, он устал. Я не знаю…
– Мы все устали, но нам нужно ехать!
Она подвела Инира к пню в центре маленькой рощицы и взмахом руки приказала Яго следовать за ними.
– Скорее, скорее!
Яго колебался, даже когда до их ушей донесся нарастающий рев мотора автомобиля. Наконец он поднялся, но с таким мрачным выражением лица, словно шел на виселицу. Морвен забралась на широкую спину Инира и наклонилась, чтобы помочь Яго. Когда оба уселись, а кристалл был бережно уложен, она приказала:
– Давай, Инир! Скачи!
Конь пустился великолепной рысью. Яго охнул и ухватился за Морвен. Ее ноги крепко сжимали корпус Инира, правая рука вцепилась в его гриву, а левой она удерживала кристалл. Как всегда, конь понимал, куда надо двигаться, и помчался к тропе, которая шла от Сент-Хилари к месту, где река изгибалась к юго-востоку. Эта тропа была слишком узкой и неровной для автомобиля.
– Мы сможем отдохнуть, только когда окажемся вне пределов досягаемости для них, – сказала Морвен через плечо.
– Если нас поймают, меня повесят, – ответил Яго.
– А меня сожгут, – добавила она.
Яго промолчал, и Морвен заподозрила, что ему известно, кем были она и ее мать. Она крепко прижала к себе кристалл и вспомнила Урсулу:
– Они не найдут нас, Яго.
– Вы уверены?
– Да. – Она чувствовала покалывание силы кристалла, которая вибрировала через полотно, и закрыла глаза в порыве благодарности своим прародительницам. – Да, я абсолютно уверена.
8
Когда Морвен, Инир и Яго добрались наконец до Лондона и сняли маленькую квартирку над рыбным магазином, девушка первым делом позаботилась о том, чтобы спрятать кристалл там, где его никто не смог бы обнаружить. В те первые беспокойные недели, когда Яго из кожи вон лез, чтобы найти работу, а Морвен изо всех сил старалась оберегать Инира на шумных и грязных улицах города, оба то и дело оглядывались, боясь быть обнаруженными. Это было время неопределенности и откровенных признаний, отчаянных попыток раздобыть хоть немного денег и надежды освободиться от власти леди Ирэн.
Морвен уже знала, как ее мать использовала Яго. Она сварила зелье – отвар мать-и-мачехи и корней любистка, манжетки, коровяка и омелы, достаточно невинных самих по себе ингредиентов, но обладающих опасной силой, если их смешает ведьма, имеющая полный контроль над своей силой. Яго обладал удивительной памятью и вспомнил, как леди Ирэн торжествующе объявила ему состав.
– Не смог противостоять, – признался он. – Она вылила его в мой сидр, и я выпил прежде, чем что-то понял. После этого я почувствовал себя голоднее, чем когда-либо в жизни, – как будто умираешь от голода. А еда была прямо перед тобой, соблазняя до навязчивости. Потом я возненавидел себя, но уже слишком поздно. Дело было сделано.
Морвен потянулась, чтобы коснуться его руки, и почувствовала, как Яго вздрогнул. Она поняла, что ему нелегко привыкнуть к тому, что она относится к нему как к равному. Как к отцу.
– Мне жаль, – сказала она.
Яго взглянул на нее, и она увидела в его темных глазах гордость, грусть и страх одновременно.
– А мне нет, – ответил он. – Она заставила меня дать ей ребенка, которого она хотела, это правда. Но я ни разу не пожалел, что ты есть в этом мире, Морвен.
Она по крайней мере убедила его прекратить обращаться к ней «мисс Морвен» – в основном, чтобы не привлекать внимание. Когда их спрашивали, они называли себя отцом и дочерью, которые прибыли из Уэльса в поисках работы. Они объясняли, что Инир был последним конем из их конюшни на ферме, и отклонили несколько предложений его продать.
За первую квартиру, где несло рыбой из магазина этажом ниже, они заплатили скудными наличными, которые Яго забрал с собой. Домовладелец, который был толстым и довольно глупым, но болезненно честным человеком, позволил Морвен поставить Инира в стойло во дворе. Она платила за эту привилегию тем, что каждое утро отправлялась в Доклендс с пустой телегой, а возвращалась с наполненной рыбой. Яго сначала был против того, чтобы Морвен вставала до рассвета и ехала с толпой грубых торговцев, но она отмахивалась от его страхов:
– Я смогу справиться с ними.
– Ты больше не господская дочка, – напомнил Яго.
– У меня есть Инир, он меня защитит.
Яго хмурился, но мало что мог на это возразить. Выбор у них был небольшой. На самом деле Морвен обнаружила, что Доклендс был очарователен со своими рыбаками и продавцами, которые торговали дневным уловом. Она беспокоилась об Инире, который оступался на скользких булыжниках, но его огромные размеры предполагали, что к ее телеге будут относиться с уважением. Когда Яго нашел работу водителем такси «Хамбер» и они переехали в лучшую часть города, оставив телегу с рыбой в прошлом, Морвен даже скучала по прогулкам вдоль Темзы, чего, впрочем, нельзя было сказать о зловонном запахе рыбы.
В Ислингтоне с его основательными домами и более широкими улицами жизнь была намного легче, чем в Ист-Энде. Они нашли просторную квартиру над Чепел-маркет с окнами на три стороны и небольшой гостиной между кухней и двумя спальнями. Инира поставили в стойло в конце дороги, рядом с несколькими упряжными лошадьми, которых держали для верховых прогулок дам и джентльменов. Яго и еще один водитель такси решили открыть собственную фирму – небольшой парк транспортных средств, в котором бы работали бывшие конюхи. Морвен обратилась с этим вопросом к кристаллу, и он показал ей образ процветающего бизнеса с гаражом и штатом водителей и механиков.
