Астор.
Я еще немного полюбовалась затейливо выписанными буквами и решительно захлопнула книгу, строго-настрого запретив себе когда-нибудь впредь ворошить страницы прошлого, понапрасну беспокоя спящих в нем призраков… Я недоверчиво разглядывала обтянутую кожей обложку Хроник, потому что на ней вдруг проступила, появившись откуда-то из пустоты, золотая надпись, выдавленная крупно и уверенно: «Хроники Рыжей». То самое название, некогда придуманное Единорогом… Так неужели все требуемое – свершилось и мой путь подошел к концу?
Я убрала книгу обратно в футляр и радостно вдохнула полной грудью, ощущая появившийся в воздухе новый, сладостный привкус. Наверно, именно так пахнут счастье, свобода и любовь, обретенные ценой нелегких потерь и испытаний. И что-то нежное, незаметно пробудившееся в глубине моей обновленной души, а прямо в сию минуту – распускающееся лепестками полностью созревшего бутона, уверенно подсказывало: семь лет сплошного невезения, напророченные мне разбитыми зеркалами, истекли…
Все в нашем мире, да и в моей жизни тоже, наконец-то вырвалось из плена забвения и неудач, возвращаясь на круги своя!
Ну или почти все…
Эпилог
Это случилось в канун зимнего праздника Йоль
[76]
, приходящегося на ночь с двадцать первого на двадцать второе декабря. В моей библиотеке хранился некий старинный манускрипт, подробно описывающий религиозные верования древних кельтов. Раса ведунов и воинов, некогда проживавшая на нашей планете, наделяла ночь перед Йолем огромными мистическими свойствами, приписывая ей возможность творить чудеса и выполнять любые, даже самые невероятные желания. Ведь недаром она всегда выдается самой длинной и темной в году, на несколько кратких часов выводя мир из-под власти богов и отдавая его тем, кто сумеет обуздать страшные силы природы, заставив их служить на благо людям – или же во зло им. Ночь таинств и темного, первозданного колдовства плоти, торжествующего над разумом и логикой. Ночь свершений…
Подогнув под себя ноги, я уселась на пушистый ковер перед ярко пылающим камином и с ужасом уставилась на гигантскую груду подарков, почти подпирающую потолок нашей парадной гостиной. Механические часы со стрелками, пружинным движком и гирьками – новое изобретение неугомонного Марвина, – заменившие привычную клепсидру, показывали ровно десять часов вечера. Ох уж этот экспериментатор-некромант, с его не знающими предела выдумками! Он обещал приятно удивить детей, показав им завтра волшебный ящик с самодвижущимися картинками… То-то детвора порадуется! Вспомнив о малышах, я тяжко, с надрывом вздохнула и нерешительно протянула руку к первому листу яркой оберточной бумаги. Итак, в моем распоряжении имеется целая ночь для того, чтобы успеть упаковать все подарки, надписать на них имена будущих владельцев и разложить аккуратной горкой. И лучше мне на задерживаться, потому что, едва продрав глазенки, все гостящие и проживающие в замке дети (включая девятимесячного, с грехом пополам научившегося ходить Артура) немедленно выскочат из своих спаленок и галопом ломанутся вниз по лестнице, торопясь добраться до вожделенных гостинцев. Так что держись, правительница Края Роз… Я испустила мученический стон, высоко закатала обшитые мехом рукава своего атласного домашнего пеньюара и героически вклинилась в груду кукол, плюшевых собачек, деревянных лошадок, серебряных сабелек и прочих забавных вещичек, столь милых наивным детским сердцам. Хотя подарков для взрослых здесь тоже хватало, потому что многочисленные гости обоего полу и всех возрастов буквально наводнили мой дом, грозя разнести его в щепки от безудержного предпраздничного веселья.
Мои многочисленные друзья и родственники долго отнекивались, получив приглашения отпраздновать этот Йоль у меня, а в итоге – приехали все, приведя в тихий шок замковую прислугу. Нас выручили размеры башни и солидное число предусмотренных в ней спален, нынче заполненных до отказа. Мои родители с детьми и половиной эльфийского дворянства, брат с женой в сопровождении всего семейства и с эскортом из придворных. Кира с дочкой и капитан Корваль. Чума, Лепра, Оспа, Марвин и Саймонариэль, толпа благородных демонов с Азуром и весь городской Совет. Магистр Арбиус с десятком шебутных учеников. Радуга и Туман, пристрастившиеся ради смеха влетать в окна визгливых матушкиных фрейлин. Генрих с женой и капитаны моих кораблей в компании всех без исключения домочадцев… Да, нынче знаменитой Сумасшедшей принцессе и впрямь было отчего сходить с ума, ублажая и развлекая ораву требовательных гостей, ежеминутно придумывавших очередные проказы и забавы. Катания со снеговых гор и конкурс ледяных скульптур, костюмированный бал и штурм крепости, коньки и зимняя рыбалка – я перепробовала все, но вошедшие во вкус гости продолжали неуемно напрягать мою изрядно выдохшуюся фантазию, соревнуясь в шалостях и озорстве. И вот наступила последняя предпраздничная ночь…
Завтра мы накроем столы прямо во дворе и широко распахнем ворота, встречая прибывающих из Геферта горожан. Уже заготовлены отрезы сукна на камзолы для мужчин, серебряные колечки для женщин и кульки с конфетами для детей. Завтра никто не уйдет из моего дома без подарка и ласкового слова хозяйки, празднующей начало нового года. Завтра я поделюсь с гостями счастьем, наполняющим мой дом, и приму их ответные пожелания, которые пригодятся мне для того, чтобы хоть чем-то помочь всем страждущим и сделать этот мир еще чуточку добрее и светлее. Но все это произойдет завтра, а сегодня…
Я уже украсила камин изящными серебряными снежинками, преподнесенными мне драконами. Они выглядели совсем как настоящие, только не боялись тепла и не таяли от жара сгорающих в огне дров. Я развесила на стенах венки, сплетенные из пахучих еловых веток и обвитые красными лентами. Зеленое и красное – цвета праздника Йоль! И может, совсем не случайно я надела сегодня этот красивый халат, повторяющий в своей расцветке те же самые цвета – красное и зеленое? О нет, я не ждала от судьбы никаких подарков, давно поняв, что дарить – гораздо приятнее, чем получать, но все же – неужели я тоже надеялась на что-то волшебное, уверовав в магическую силу этой ночи? Кто знает…
«Благослови нас, Йоль! – беззвучно молилась я, продолжая заворачивать, увязывать и надписывать потихоньку убывающую гору подарков. – Благослови несчастных и спаси обездоленных. Соедини разлученные сердца и укажи путь бредущим во тьме путникам, ищущим свой дом. Верни нам утерянных любимых и научи проявлять терпение. Напитай своей силой спящую под снегом землю и приведи к нам весну…»
Трещали рассыпающиеся в угли поленья, подсказывая путеводную мелодию, и почти неосознанно я запела, стремясь достучаться до блуждающей во мраке мужской души, что-то ищущей, но не находящей. Лебеди и волки, медведи и соловьи – все они однолюбы, выбирающие свою пару один раз в жизни, а после ее потери тихо умирающие от невыносимости разлуки. Так неужели я оказалась хуже лесного зверья, не удержав и потеряв свое хрупкое счастье? Чем и когда провинилась я перед судьбой, отнявшей у меня моего единственного возлюбленного? Чем прогневила я самого Астора? Сколько лет смогу я прожить еще, не видя его глаз, не слыша его голоса, не прикасаясь к его губам? Разве чаша моих страданий еще не переполнилась? Йоль, благая ночь, заклинаю тебя – верни мне его, верни…
