Статистика зафиксировала после ноября 1932 г. значительное снижение неоправданных потерь рабочего времени (см. табл. 29). Впрочем, в этом плане цифры за октябрь и ноябрь 1932 г. оказываются существенно ниже, чем вышеназванные цифры за предыдущие месяцы, так что остается сомнение по поводу сопоставимости этих данных. Возможно, потерянные дни теперь помесячно рассчитывались не по отношению к фактически отработанным, а к потенциальным рабочим дням или даже к общим календарным.
Таблица 29.
Потери рабочего времени в октябре, ноябре и декабре 1932 г.
Прирост потерь «по уважительным причинам» указывает на то, что администрация теперь иначе фиксировала эти нарушения.
Кроме того, система контрольных досок использовалась столь небрежно, что на многих объектах и отделах Метростроя отсутствовала достоверная информация о присутствующих на рабочем месте: доски были заведены на строительных участках, а не на каждой шахте и дистанции, контролеры теперь следили только за одной из трех смен и часто умышленно сообщали неверные данные. Бригады в рабочее время посылали одного человека в очередь в рабочий кооператив, а контролер сообщал, что бригада работает в полном составе. В ряде контор и участков рабочие могли приходить и уходить, когда захотят, причем их перемещения никак не фиксировались. На других записи находились в столь хаотическом состоянии, что нельзя было составить представление о потерях рабочего времени
.
Со временем все менее следовали закону от 15 ноября 1932 г. В феврале 1933 г. из 513 заактированных прогульщиков уволено было только 225 чел., в марте 1933 г. — соответственно из 684 лишь 282. «Ударник Метростроя» в июле 1933 г. выдвигал обвинения по адресу администрации, из-за «либерализма» которой не все нарушители трудовой дисциплины привлечены к ответственности
. Руководство профсоюзами Московской области также констатировало, что хотя потери рабочего времени существенно снизились, но уволена только часть прогульщиков, а выселение уволенных из бараков никем не контролируется
.
В производственных газетах и в 1934-1935 гг. раздавались обвинения по адресу руководителей строительных объектов, недостаточно последовательно принимавших меры в отношении прогульщиков. Начальник 4-й дистанции намеренно записал потерянные рабочие дни как «выравнивание времени» за сверхурочные работы и препятствовал увольнению прогульщиков. Только после длительного нажима со стороны профсоюза ему пришлось пойти на уступки. Профком констатировал, что среди инженеров наметилась тенденция жить в мире с прогульщиками и лодырями, не затевать с ними «ссоры» и поддерживать «хорошие» отношения
. При выборочной проверке смен выяснилось, что прежде всего в ночные смены многие рабочие не выходили на работу
.
Наряду с пропуском целого рабочего дня и опозданиями занятые на строительстве рабочие значительное время теряли из-за простоев в работе. В ходе обследования расходования времени было установлено, что, например, в кессонной группе терялось до 80% рабочего времени
. На шахте 22-22 бис потери рабочего времени составляли в среднем 27%, на 8-й дистанции — даже от 30 до 50%
.
Таблица 30.
Потери рабочего времени на шахте 22-22 бис (%)
(Вид работы …… Использовано рабочего времени / Потеряно рабочего времени по вине администрации / Потеряно рабочего времени по вине рабочих)
Колота …… 83 / 15 / 2
Бетонирование …… 76,5 / 16,3 / 7,2
Тоннельные работы …… 69 / 12,2 / 18,8
Бригады по снабжению …… 61 / 34,5 / 4,5
В значительной мере простои случались из-за плохой организации труда на строительных объектах, отчасти, впрочем, и рабочие умели сократить свой рабочий день за счет дополнительных перерывов, перекуров, прогулок, бездельничанья, разговоров с бригадиром и даже сна на рабочем месте. Особо распространенным явлением стал сон во время ночной смены
. Один изолировщик оставил следующее признание: «Я с 6 мая работаю в бригаде Ищенко. После двух дней пошли в ночную смену. Что мы делаем? Спим на эстакаде. Два дня проспали, на третий день 7 чел. сделали 7 замесов и опять легли спать. Бригада Большакова тоже нашла себе укромное местечко на эстакаде и тоже приходит спать. Техническое руководство туда не заглядывает. Там просто спальня»
.
[161]
В производственных и стенных газетах помещали поименные списки и клеймили позором опаздывавших на работу, бивших баклуши или уходивших домой до окончания смены
. Неразрешенные перерывы подчас сопровождались распитием крепких спиртных напитков. Хотя из сообщений метростроевцев создается впечатление, что алкоголизм на рабочем месте не представлял большой проблемы
,
[162] тем не менее в 1934 г. за пьянство на рабочем месте было уволено 514 рабочих (см. табл. 31).
Количественные параметры «своенравия» и уклонения метростроевцев от работы в известной мере можно представить по классификации причин увольнения в статистике отделов кадров за 1934 г. Эти цифры следует рассматривать как верхушку айсберга, поскольку они касаются только тех рабочих, кто был уволен из-за поведения, и к тому же классификации отчетов отдельных строительных участков не полны. Но даже если эти цифры представляют только нижнюю границу явления, они довольно впечатляющи (см. табл. 31). Только из-за прогулов в 1934 г. было уволено 8818 рабочих шахт и дистанций, или около четверти среднего количества занятых.
Таблица 31.
Причины увольнения и ухода рабочих шахт и дистанций Метростроя в 1934 г.
[163]
