– Наследник, сбавь нахальный тон! Не различить, где явь, где сон… – мрачно проскрежетал жрец, поворачивая голову в сторону принца, и Тай с ужасом заметил, что глаза пророка остаются закрытыми.
– Еще только шатающегося по дворцу лунатика мне и не хватало! – обреченно вздохнул он. – Старик, я подозреваю, что твои пророчества уже и так натворили немало бед!
Сизые губы Логрина растянулись в нехорошей улыбке.
– Смерть проредит державный ряд, всему причиной станет яд… – равнодушно изрек он.
Тайлериан вздрогнул.
– Я тоже подозреваю, что мои братья скончались отнюдь не по естественной причине. – Принц бессильно хрустнул пальцами. – Какая участь уготована мне, жрец?
Тебе дана иная роль,
Шесть воинов составят ряд.
Хранитель ты, а не король,
Так Карты судеб говорят! —
почти по слогам отчеканил Логрин.
– Стоп, стоп! – торопливо вскинул руку Тайлериан. – А вот с этого момента, пожалуйста, поподробнее. Какие карты, какие воины?
Но пророк мрачно молчал, видимо не зная ответа или же намеренно не желая отвечать на слишком прямолинейный вопрос. Принц опустил голову на грудь и ненадолго задумался. Он и сам не собирался становиться королем, но вот уже второй раз Логрин упорно называл его Хранителем, ничего не объясняя и не подсказывая. Ох как не любил принц всех этих жрецов и магов с их туманными намеками и непредсказуемыми заклинаниями!
– Пойми, пророк, – эльф произнес эти слова с тираническим нажимом, намертво вколачивая их в упрямую голову незваного гостя, – я намереваюсь стать менестрелем и путешественником. И никем другим!
Когда сплетешь стихи баллад,
Из песни тоже выйдет толк.
Тогда наступит в жизни лад,
Чтоб смерти стон жестокий смолк, —
согласно кивнул головой Логрин.
– Уф, – с облегчением усмехнулся принц, – ну хоть на этом спасибо. Значит, песни не запрещаются?
Жрец неопределенно пошевелил пальцами, не отвечая ни «да», ни «нет».
– Ну а прямо сейчас-то что мне нужно сделать? – жалобно спросил Тай, уже изрядно уставший от всех этих дурно срифмованных намеков и невразумительных иносказаний.
Скончался воин и мудрец,
А некромант сплетает сеть,
Покинь немедленно дворец
И верный путь себе наметь.
Пускай любовь тебя ведет,
Вращая обод колеса.
Решенье верное найдет
Лесная старая оса…
– Н-да-а-а, – разочарованно протянул принц. – На этот раз ты превзошел самого себя! Произнесенное у храма пророчество казалось куда как более логичным и понятным. Колеса, осы… – Тайлериан прошелся по комнате, пытаясь решить предложенный Логрином зубодробительный ребус. – Однако осы у нас не водятся, одни только батюшкины пчелы… Жрец? – Юноша повернулся, вскрикнул, дернулся и… проснулся, чуть не свалившись с кресла.
Тай обвел обширное помещение одурманенным спросонья взглядом, но пророк исчез, оставив вместо себя серебристое пятно света, загадочно расплывающееся по разноцветным мраморным плитам.
– Гоблины проклятые, ну и фокусы! – скороговоркой бормотнул юноша, поднимаясь и разминая затекшие ноги. – И кто теперь разберет, во сне мне Логрин привиделся или же побывал здесь на самом деле?
Принц выглянул в настежь распахнутое окно, охлаждая потную шею потоком прохладного ночного ветерка. Разливавшаяся за стенами замка ночь оказалась чудо как хороша, навевая мечты о безоблачном счастье и страстной любви, складывающиеся в строки и четверостишия. Да, в такое благоприятное время суток не шарады разгадывать пристало, а писать романтические сонеты или же упоенно лобзать алые губки возлюбленной. Тай сладко зажмурился, будя воспоминания о золотых кудрях и голубых очах прекрасной красногорской княжны, похитившей его сердце. Где-то внизу, в густой траве королевского сада звонко стрекотали цикады, наверное, тоже в кого-то влюбленные. Возможно, вон в тех беспокойных светлячков, ритмично помаргивающих на ветках раскидистой сирени. Принц невольно залюбовался стройными башнями Эль-силя, изящными колоннадами, вздымающимися из роскошных кущ всевозможных цветов и кустарников. Воистину, нет в мире второго такого места, превзошедшего бы по красоте и утонченности столицу клана Белой розы. А над крышей главного дворцового корпуса, как раз вровень с покоями владыки эльфов, зависла необычайно крупная и яркая звезда, окрашенная в пугающе багровый цвет.
– Отец! – испуганно вскрикнул Тай, прижимая руку к учащенно заколотившемуся сердцу. – Логрин сказал: скончался воин и мудрец… О нет, только не это! Отец…
– Ваше высочество! – Тяжелые, усиленные железными перчатками кулаки тревожно заколотили в дубовые створки, прикрывавшие вход в его покои. – Король Рагнарэль при смерти. Он желает видеть вас немедленно…
«О боги, сжальтесь над моим отцом!» – подумал принц, распахивая дверь и опрометью выскакивая в коридор. Увы, он слишком быстро отошел от окна и поэтому не успел заметить, как висящая над дворцом роковая звезда внезапно сорвалась и стремительно покатилась вниз…
Шаги нескольких десятков ног громыхали страшно и несогласованно, внося разрушительный сбой в размеренный и отлаженный ход времени. Тай непроизвольно вслушивался в эти отчаянные «бум-бум», понимая, что сейчас выносится смертный приговор его некогда беззаботной юношеской жизни. «Бум-бум» – так поднимается на плаху суровый палач, так изменяется веками устоявшийся бой дворцовых курантов. «Бум-бум» – кажется, именно с таким звуком заколачивают крышку гроба, хороня все – молодость, надежды, жажду приключений. Зарево от полыхающих факелов металось по стенам длинного коридора, высвечивая то напряженные, с траурно сжатыми губами лица придворных, то гербы на камзолах, то золотые шпоры на ботфортах. Справа промелькнула вереница фамильных портретов, взирающих на принца с молчаливой укоризной. «Предатель!» – буквально кричали расширенные от гнева зрачки предков, в свете факелов казавшиеся жутко живыми и налитыми кровью. Такие глаза, наверное, бывают у вампиров, чувствующих приближение беззащитной жертвы. Тай неуютно поежился, отметая негативную энергетику, так и струящуюся с картин.
«А идите-ка вы все к гоблинам! – мысленно пожелал он, в свою очередь отвечая родне нахальным взглядом в упор. – Вам меня не захомутать! Да и к тому же Логрин признал, что корона и престол – не для меня!» Принцу очень хотелось верить, что произнесенное жрецом пророчество стало объективной реальностью, а вовсе не плодом его усталого воображения. И эта наспех придуманная отговорка принесла его душе силы и успокоение. Пусть и не надолго.
Тайлериана вежливо, но настойчиво отконвоировали до высоких, изукрашенных золотой гравировкой врат опочивальни повелителя, распахнули чеканные створки и втолкнули в величественный покой. Еще совсем недавно здесь растерянно суетились маги и лекари, пытаясь спасти недужного владыку, но теперь королевская опочивальня опустела. Рагнарэль выгнал всех, предпочитая истратить оставшиеся у него силы на беседу с наследником, а не на бесполезные заклинания и бессмысленные процедуры. Колени принца подогнулись, и он бессильно рухнул на пол, утыкаясь лицом в прикрывавшие короля простыни. Рагнар, чей цвет лица уже мало чем отличался от куска небеленого полотна, хрипло вздохнул, последним мучительным усилием приподнял полупарализованную руку и ободряющим жестом опустил ее на растрепанную шевелюру сына. Тай хрипло глотнул, пытаясь сдержать рвущиеся из груди рыдания.
