Длительное время для обеспечения безопасности границ империи было достаточно держать легионы на границе Сахары, на Евфрате, Дунае и Рейне. Однако «вода» за пределами этой «защитной дамбы» все прибывала и становилась более и более бурной. В III в., отчасти из-за внутренних волнений и конфликтов в империи, в этой «дамбе» появились сначала трещины, а потом и целые бреши. Со всех сторон в пределы империи буквально хлынули франки, алеманны и готы, которые разграбили Галлию, Рецию, Паннонию и Фракию и даже достигли пределов Испании.
Правители Иллирии отразили эти нападения, и граница была восстановлена. Но прежних укреплений и сил было уже недостаточно, чтобы обеспечить безопасность границы с германской стороны. Необходимы были серьезные дополнительные мероприятия по укреплению обороноспособности империи. Города, удаленные от границы, были дополнительно укреплены; главные центры империи, Рим и Константинополь, представляли собой теперь образцовые крепости.
Более уже не стоял вопрос о том, допустить или нет варваров в пределы империи. Население ее сокращалось; солдат превратился в наемника. Варвары были необходимы и как наемники в римские легионы, и как сельскохозяйственная рабочая сила. Тем более что они сами добивались разрешения поступить на службу к Риму. Таким образом, пограничные районы империи теперь в основном были заселены германцами; но преобладание германской крови не привело к утрате римского влияния, поскольку все, кто вступил в пределы империи, довольно быстро романизировались
[4].
Все германцы, переселившиеся в пределы Римской империи, как раз и хотели поступить на римскую службу, которая сулила блага и богатые возможности. Они относились к Риму с теми почтением и уважением, с которыми варвар относится к цивилизованным людям. Очень быстро они переняли язык и вероисповедание, распространенные в новом месте их проживания; они приняли христианство, отказавшись от своих прежних верований, стали посещать те же храмы, что и местное население; постепенно латынь и христианство стали для них родными, и они практически слились с общей массой населения империи.
Вскоре почти вся римская армия состояла уже из варваров, а многие из них, в том числе вандал Стилихон, гот Гайна и свев Рикимер, прославились на римской военной службе
[5].
2. Вторжения варваров
Известно, что в течение V в. западные территории Римской империи были захвачены племенами варваров-германцев.
Это был уже не первый случай нападения германцев на римскую территорию. Подобная угроза существовала давно, и именно поэтому были воздвигнуты пограничные укрепления на Рейне и Дунае, где в то время проходила граница Римской империи. До III в. этого было достаточно; однако после первой мощной атаки варваров стало ясно, что спокойные времена прошли и чувствовать себя за действующими пограничными укреплениями так же комфортно, как и прежде, больше не удастся. Пришлось признать, что следует перейти к долгосрочной обороне, а для этого реформировать армию: сократить ее численность, сделав при этом более боеспособной и мобильной. В конце концов практически вся римская армия вскоре состояла из наемников-варваров. Благодаря принятым мерам Римская империя смогла защищать себя еще в течение двухсот лет.
Почему же в итоге она все же потерпела неудачу?
Ведь у нее были крепости, против которых варвары были бессильны; действующие стратегические маршруты продвижения войск, военное искусство, имевшее многовековые традиции, совершенная дипломатия, которая знала, как разделить врагов империи и использовать противоречия между ними, а также как подкупить их, — и это было важнейшим фактором обеспечения обороны империи; к тому же враги империи, вторгавшиеся в ее пределы, не могли договориться между собой. Наконец, в распоряжении Римской империи было Средиземное море; ниже мы увидим, какие огромные и важные преимущества это ей давало вплоть до того момента, когда вандалы захватили Карфаген и укрепились там.
Я понимаю, конечно, что у римлян не было такого преимущества в вооружении по сравнению с варварами, какое имеют сегодня развитые страны по сравнению с отсталыми; однако римляне обладали внушительным превосходством благодаря тому, что у варваров не было тылового обеспечения и интендантской службы, как и настоящей воинской дисциплины. Конечно, варвары обладали численным превосходством, но они не знали, как снабдить всю эту «ораву» необходимой провизией. Подумайте только, ведь вестготы умирали от голода в Аквитании, хотя уже и обжились там; то же самое произошло с соплеменниками Алариха в Италии!
Несмотря на вышеупомянутые преимущества, против империи играл тот факт, что римлянам приходилось держать войска на границах своих владений в Африке и Азии, в то время как их враги бросили им вызов в Европе. Также ослабляли империю внутренние неурядицы и конфликты; многие появившиеся узурпаторы, без сомнения, заключали сделки с варварами; немалый вред наносили и придворные интриги, в частности, Руфиний выступил против Стилихона. При этом население империи было пассивно в плане борьбы против варваров и не проявляло никакого гражданского духа в противодействии им; фактически оно оказалось неспособным к какому-либо сопротивлению и хотя в душе презирало варваров, но в то же время было готово смириться с их владычеством. Таким образом, рассчитывать при обороне империи на моральный дух ее подданных не приходилось; это касалось как армии, так и тыла. К счастью для империи, моральный дух ее противников тоже оставлял желать лучшего. У германцев не было никаких причин враждебно относиться к Римской империи: ни расовых, ни религиозных, ни политических. У германцев не просто не было ненависти к империи; они еще и преклонялись перед ней и восхищались ею. Все, чего они хотели, — это осесть в империи и пользоваться ее достижениями. Не было и тени тех противоречий, которые имели место позднее между арабами-магометанами и христианами. Язычество варваров не вызывало у них ненависти к богам, в которых верили римляне; у них также не возникало враждебности по отношению к единобожию, которого придерживались христиане. Около середины IV в. гот Ульфила, принявший в Византии христианство в форме арианства и ставший первым избранным готским епископом, перевел Библию с греческого на готский, проповедовал и распространял новое вероисповедание среди своих соплеменников, живших вдоль Днепра, а те, в свою очередь, распространили его далее среди германцев, вандалов и бургундов. Готы, выражаясь словами Сальвиана, были «еретиками по неведению» (католическая церковь объявила арианство ересью), однако их христианская вера еще более сблизила их с римлянами.
С другой стороны, жившие в восточных районах германцы уже имели опыт контакта с цивилизацией и усвоения некоторых ее достижений. Поселившись на побережье Черного моря, они общались с жившими в Крыму греками и сарматами и через них ознакомились с восточной и греческой культурой. В частности, они овладели искусством производства тонко выполненных ювелирных изделий с ярким, оригинальным узором; позднее эти изделия пользовались популярностью по всей Европе, а стиль их изготовления стали называть варварским или скифским.
