Прилегающие к дворцу улицы были запружены народом и украшены флагами, а вечером они осветились огнями иллюминации. В разных местах играли военные оркестры.
«За три дня до свадьбы выставлено было в залах Дворца приданое Великой Княгини. Трудно описать его в подробностях; говорят, что при составлении его руководствовались строго прежними придаными наших Великих Княжон. Особенное великолепие составляют шубы и, как слышно, то, что не было выставлено – бриллианты и серебро. Приданое выставленное за ключалось в платьях, в готовых и не сделанных числом до семидесяти, в белье и шубах. Шуб было четыре; одна из них поразительно великолепна – из черного как смоль соболя.
К числу замечательнейших драгоценностей приданого принадлежит одно ожерелье из сапфиров и одно из бриллиантов. Императорская Фамилия, по обычаю делает подарок совокупно; на этот раз, как известно, подарок Ее заключается в великолепном серебряном столовом сервизе на сорок персон в русском стиле, заказанном в Москве у Овчинникова, описание которого было помещено уже нами. Ящики, заключающие в себе приданое, – из красной кожи, с бронзовою оправою; если не ошибаемся, их около 40.
Ходят нелепые толки о каких-то громадных размерах денежного приданого. „Гражданин“ передает, с ручательством за верность слуха, что приданое это, на точном основании закона, составляет 1 000 000 из казны и та сумма из уделов, которая приходилась на долю Великой Княжны, так что всего Августейшая Новобрачная будет получать 120 000 р. годового дохода с капиталов, остающихся в России, более половины которых принадлежит уделам. Всего, на английские деньги, Новобрачные будут, как слышно, иметь до 65 000 фунт. стер. дохода».
Автор неслучайно поместил здесь цитату из отчета об этом торжестве. Такое чудовищное расточительство на приданое и затем на содержание уже выданных замуж царских дочерей, а также неимоверные расходы на строительство дворцов, загородных усадеб великих князей и прочих царских родственников, а их было немало, стало одной из причин, что привели в конечном итоге к полному разложению и краху династии Романовых. К этой теме мы еще вернемся в конце книги, когда будем рассказывать о правлении последнего русского царя.
Французский поэт Теофиль Готье, имевший честь ужинать в Зимнем дворце в начале шестидесятых годов, оставил об этом такие воспоминания: «Двенадцать высоких негров, выбранных среди самых красивых представителей африканской расы, одетых мамлюками в белых тюрбанах, в зеленых куртках с золотыми обшлагами, широких красных шароварах, схваченных кашемировым поясом и по всем швам расшитых сутажом и вышивкой, ходили туда и обратно по лестницам помоста, передавая тарелки лакеям или беря блюда из их рук. Движения негров, даже в услужении, были полны изящества и достоинства, столь типичных для восточных людей. Забыв Дездемону, эти сыны Востока величественно исполняли свои обязанности, и благодаря им, вполне европейский ужин выглядел азиатским пиршеством в лучших традициях».
Расточительство и желание ни в чем себе не отказывать стало повседневной нормой жизни царей и их многочисленных родственников и гостей. И во время царствования Александра II, так называемого Освободителя, как свидетельствуют современники, да и по документам это прослеживается, дворцовая жизнь становится все дороже и роскошней. В подвалах Зимнего дворца хранились и пополнялись огромные запасы всяческих продуктов и алкоголя. В Кондитерской части и Придворной пекарне изготавливалось большое количество конфет, тортов и всевозможной выпечки. Сохранился, к примеру, перечень того, что ежедневно выпекалось к царскому столу в 1884 году (это уже после гибели Александра II): «Сухари (большие, малые, круглые, стрельнинские); сухари польские обыкновенные, двойные; розаны; ратперы; кисло-сладкие подковки соленые, сдобные, мягкие; гюпфели; булки сдобные, с ванилью; розетки; крендели сдобные с сахаром; бутер-крендели; плюшки; черкески; тмин-кухен; шманд-кухен; куличи; карлсбадские крендели; чайное печенье; пирожки; кексы; стрельнинские булочки; датское печенье».
В первый день Нового, 1874-го, года, к примеру, кроме всего прочего, к столу было подано две тарелки конфет, блюдо мороженого, пунш, груши, мандарины и виноград, а также различное варенье. Помимо этого практиковалось подавать в царские аппартаменты фрукты, напитки и кондитерские изделия. Например, Александру II подавалось 15 мандаринов, 3 ветки винограда, 10 яблок и столько же груш. Трудно сказать, съедал ли он все сам либо делил с гостями. Скорее всего, львиная доля всех этих вкусностей оказывалась у прислуги за пазухой. Царице же Марии Александровне приносили по пять груш, мандаринов и апельсинов, две ветки винограда, с весны – абрикосы, а также по два графина лимонада. Видимо, пила его вместе с фрейлинами, иначе зачем два графина? Их дети, Сергей, Павел и Мария, также получали ежедневно всяческие фрукты, причем в их рационе преобладали апельсины. Это зимний рацион, ну а весной, летом и осенью, разумеется, на царских столах появлялись сливы, земляника, персики, вишни и всякие ягоды.
Александр II любил менять место трапез. Быть может, потому, что опасался очередных покушений. Как известно, народоволец Халтурин устроился работать столяром в Зимний дворец и сумел натащить взрывчатки в винный погреб, над которым располагалась столовая. Покушение не удалось, потому что обед был задержан на полчаса по причине опоздания одного из высокопоставленных гостей, принца Гессенского. Взрыв прогремел, но царь не пострадал, зато погибли ни в чем не повинные солдаты из охраны. Это случилось в феврале 1880 года. Кстати, Халтурин ремонтировал также и кабинет царя, оставался с ним наедине, но, как говорится, рука не поднялась.
Место обеда оказывалось порой далеко от кухни, блюда по пути к столу остывали, поэтому приходилось использовать грелки. К тому же Александр II требовал, чтобы блюда подавались одно за другим без перерыва, и это тоже требовало дополнительного разогрева. В серебряное блюдо клали грелку, на нее ставили очередное блюдо и накрывали крышкой. Качество блюд при этом, конечно, снижалось, а вкус соусов менялся также не в лучшую сторону.
Александр II, в отличие от своего отца, абсолютно равнодушного к алкоголю, Бахуса уважал и чаще всего пил французские вина. Да и какой охотник обходится без спиртного? Тягой царя к спиртному, по слухам, хотел воспользоваться его брат, великий князь Константин Николаевич, по прозвищу Коко, чтобы сместить Александра II с престола. Чрезвычайно амбициозный человек, Константин хотел сделать из царя алкоголика и стать при нем регентом.
Уж коль скоро речь зашла о Коко, скажем о нем несколько слов. Его девизом были слова noblesse oblige, то есть «положение обязывает». Он был морским министром и относился к своему делу ответственно и рьяно. После поражения в Крымской войне он активно занялся перевооружением флота, при нем флот переходит на силу пара. Когда казенных денег не хватило на постройку канонерских лодок, великий князь добавил своих 200 тысяч, но цели достиг. Позже он стал председателем Государственного совета.
А вот в личной жизни ему страшно не повезло. Его женой стала, по традиции, одна из германских принцесс, Фредерика Генриетта Паулина Елизавета Саксен-Альтенбургская, в православии Александра Иосифовна, по прозвищу Тетя Санни. Она была очень красивой женщиной, но с гортанным и хриплым голосом. Мужчины были от нее без ума, но она, оказывается, предпочитала женщин. Тем не менее свой супружеский долг она выполняла и родила пятерых детей. Когда Коко узнал о ее сексуальных предпочтениях, то выслал ее за границу, но она и там не могла сдержать своих порочных склонностей. В Швейцарии она пыталась соблазнить девочек 14 и 16 лет, и когда об этом узнали их мамаши, то разразился скандал. Позже Константин стал открыто жить со своей любовницей, экс-балериной Анной Кузнецовой, которая родила ему тоже пятерых детей. Когда Коко разбил паралич, его отправили под опеку законной жены Санни, которая и была с ним до его кончины.
