– Именно так, ваше высочество.
– А изменить его возможно ль?
– И да и нет, ваше высочество, – осторожно ответил Тифор. – Это потребует дорогостоящей перенастройки кристалла, да и то угадать заранее, куда попадёт портал, совершенно невозможно. Правда, небольшое исправление осуществимо: наш первый портал пришёлся в воды Чёрного моря, например. Но чем дальше предполагаемая точка выхода находится от той, где портал сейчас, тем больший объём и длительность расчётов могут понадобиться.
– Иначе говоря, у вас нет планов переноса места входа и выхода?
– Если таковые замыслы и существуют, то нам они неведомы.
Наследник престола сделал небольшую паузу. То ли он собирался с мыслями, то ли пытался подобрать наилучшие слова.
– Мы хотели бы иметь наилучшие отношения с вашим миром и с его руководством. Имею в виду все государства, в том числе государство драконов.
Мал ах притворился, что не понял скрытого смысла слов, и потому уверил высокопоставленного гостя, что полностью понимает и поддерживает эту позицию. Но сын российского правителя пошёл дальше и выразился в открытую:
– Мы не хотели бы, чтобы порталы появились в иных державах. Уверен, что все нужные вам товары мы можем предоставить. Готов выслушать ваши пожелания, пусть даже в общем виде.
По неясной для Александра Николаевича причине первым отвечал Риммер. Соплеменники его поняли: капитан дальнего плавания был по совместительству купцом не из последних.
– В качестве товара мы охотно взяли бы редкие кристаллы.
– Алмазы? – проявил осведомлённость наследник.
– Не только. Тёмный кварц, например, он же морион; ещё чёрный турмалин…
Александр Николаевич ловко извлёк миниатюрную записную книжечку и начал делать быстрые карандашные заметки.
– …Также и обычные кристаллы, редкие своим размером. Например, простой кварц, бесцветный или цветной.
– Ткани?
– Это надо решать с теми, кто лучше разбирается. Цена, качество, всякое такое.
– Полагаю, украшения могут пойти, но без кристаллов, – вмешалась Мариэла. – Я, например, видела… такую, знаете, маленькую картинку на белом фоне, у вас называется эмаль.
– Финифть?
– Возможно. Но коммерческий успех, пожалуй, могу обещать. Только без пышной упаковки.
– Это отчего ж?
– Лишний вес, лишний объём, лишняя нагрузка на портал.
– О, понимаю. – Цесаревич чуть помедлил продолжить.
И всё же… вы так и не объяснили, почему вы выбрали в качестве партнёра Российскую империю.
– Объяснили частично, – чуть заметно улыбнулся лейтенант Малах, – трудностью переноса портала в другое место, но были иные факторы. Помните имя: Константин Киприанов?
Александр Николаевич постарался скрыть удивление:
– Разумеется, помню. Сирота, сын рыбака с хорошими способностями, его адмирал Нахимов упоминал. Ему предстоит обучение за казённый счёт.
– Всё верно. Но было ещё кое-что. В него стрелял британский кавалерист, которого начальствующий офицер не остановил. Отсюда вывод: ваш народ англичане за людей не считают. Опять же история с присутствующей здесь магистром Мариэлой…
Наследник кивнул.
– …И пример обратного: лейтенант… простите, капитан второго ранга Семаков. Мы видели, как он заботится о подчинённых. Может, имеются на то чисто прагматические соображения, но возможно иное объяснение. Короче, ваши противники никогда нас с вами не признают за равных. В нашем мире сходная ситуация: Повелители моря – это обитатели архипелага не так далеко от восточного материка – лишь своих воинов почитали за высших. У них, между прочим, рабовладение по сей день практикуется.
– У нас крестьян также полагают за низший класс, – решил проявить справедливость гость.
– Верно, но из чтения газет, а также из бесед с образованными людьми я сделал предположение, что его императорское величество уже задумывается о том, чтобы дать крестьянам свободу.
В ответ последовал неопределённый жест. Малах продолжил:
– Ваш мир разделён на разные страны, жители которых говорят на разных языках и имеют разные обычаи.
Аристократический кивок.
– У нас сложилось мнение, что жители и правители некоторых из них ставят себя выше всех прочих. В частности, ваши недавние противники, имею в виду англичан и французов, полагают, что они лучше русских просто потому, что последние имели несчастье родиться в России. По крайней мере, так мы это понимаем.
В разговор вмешалась Мариэла:
– Я лечила раненых англичан и французов. Могу подтвердить: они меня и моих соотечественников, а равно российских подданных почитают за дикарей. – Особо почтенная промолчала о том, что эти сведения она вытянула из голов пациентов, когда сканировала их разум (разумеется, в чисто медицинских целях).
– У них есть на то основания. Европа впереди России по уровню развития техники, – нейтрально заметил цесаревич.
– Маэра тоже… некоторым образом. И что? Не думаю, что это помешает нашему общению. И уж точно торговля убытков не принесёт. Но некоторый уровень доверия даже в купеческих делах необходим. А как можно доверять тому, кто почитает партнёра за варвара?
Некоторое время комнату заполняло молчание. Потом его прервал наследник императора:
– Я обязательно доведу ваши слова до государя, моего отца. Решать ему, как понимаете.
Оптимист оценил бы события вокруг князя Мешкова словом «повезло». Пессимист оспорил бы это утверждение и предложил бы оценку иного свойства: «неудача». Мы же, взирая со стороны, имели бы основания полагать правым и того и другого.
Михаил Григорьевич снова увидел (после долгого перерыва) любимую жену, а также родителей. К вящей радости, он увидел и сына, причём весёлого и здорового. Ну разве это не везение? Надобно принять во внимание, что жизнь человеческая в те времена была гораздо более хрупкой, чем сейчас, а уж применительно к человечку, которому и года нет, – в особенности. Да и родители, будучи в почтенном возрасте (старой княгине недавно исполнилось сорок восемь, а отцу вовсе было под шестьдесят) тоже были подвержены превратностям судьбы. Ещё один довод в пользу удачи? Конечно!
И уж совсем сверкающей улыбкой Фортуны была сделка с киевским ювелирным магнатом. Те самые рубин и сапфир, которые князь получил на руки от маэрцев, удалось выменять на неогранённый алмаз совершенно чудовищных размеров – более половины вершка. Именно такой оказался в запасе; камень предполагалось отправить в Амстердам для огранки, но на него вдруг нашёлся покупатель, предложивший наивыгоднейшие условия. Несомненно, тут помогло рекомендательное письмо, но и без доли везения дело не сладилось бы, не так ли?
Увы, отпуск был не столь длителен, как хотелось бы отважному и героическому лейтенанту. Оговоримся: Михаил Григорьевич свой чин полагал именно таким, а новость о повышении до него просто не дошла. Пришла пора отправляться к месту службы. И вот тут-то пессимист должен был начать радостно потирать ручки и злорадно хихикать.
