Когда Рагастен и Спадакаппа вошли в бедную хижину, Мага не шевельнулась. Между тем она с первого взгляда узнала Рагастена. Долгое время она жила любовью, но теперь пришло время, когда в живых ее удерживала только ненависть: ожесточенная, терпеливая, упорная ненависть.
Рыбак, который впустил обоих мужчин в хижину, несколько секунд разглядывал Рагастена.
– Здесь, – сказал рыбак, – вы будете в безопасности. Никто вас не побеспокоит. Я проведу вас в вашу комнату. Она сокрыта от посторонних глаз, и если вас вздумают искать, то не смогут найти. Прошу вас передать Джакомо, что я действовал в соответствии с его волей.
– Не премину воспользоваться этим! – ответил Рагастен. – И это не потребует массы времени, потому что в тот самый момент, когда я собирался перебраться на остров, Джакомо также покинул Рим в направлении Капреры.
При этих словах Роза Ваноццо подняла голову.
– Джакомо приедет сюда? – спросила она.
– Да, синьора…
– Хорошо!
И она опять обрела прежнюю неподвижность.
– Вы не узнаете меня, синьора? – спросил Рагастен, приблизившись к ней.
– Я вас узнала.
Она произнесла эту фразу не столь резко, как обычно. В ее интонации появилась какая-то нежность: ведь Рагастен был тем человеком, который спас Розиту!.. Она с минуту разглядывала шевалье тусклым взглядом, потом добавила:
– И вы тоже, и вы страдаете…
– Из чего вы заключили это, синьора?
– Я увидела это сразу… там, внизу, в пещере Анио… Тогда я вам пожелала быть счастливым… Вижу, мое пожелание не исполнилось.
Рагастен ничего не ответил. Помолчав, Мага продолжила:
– От аббата я узнала о ваших подвигах в Монтефорте… Это вы остановили продвижение Чезаре… И совершили этот поступок, после того как Чезаре предложил вам завидную должность подле себя. Что касается меня, то истинную причину вашего поведения я вижу. Вы любите молодую княгиню.
Тусклый взгляд старой Маги оживился. Рагастен онемел от удивления: Роза Ваноццо всегда всё знает!
– И вы приехали искать ее здесь?
– Да, синьора, я приехал на Капреру в надежде отыскать ее здесь…
– Вы боитесь, как бы Лукреция ее не убила? Успокойтесь на этот счет.
– Что вы этим хотите сказать?.. Вы что-нибудь знаете?
– Я ничего не знаю, – медленно процедила Мага. – Я только предполагаю… А скажите мне честно, у вас была когда-нибудь связь с Лукрецией?
– Увы! К несчастью, да!
– Лукреция вас любила?
– Возможно, синьора, – сдержанно ответил Рагастен.
– Теперь я в этом уверена. Лукреция должна была связать с вами какие-то планы, но вы их отвергли. Вот она и мстит вам.
– Да вы же говорите чистую правду!
По лицу Маги промелькнула бледная улыбка:
– Это потому что я хорошо знаю Лукрецию!
– Но что вы сказали, синьора?.. Лукреция не покушалась на жизнь Беатриче? Кто вам такое внушил?
– Я же сказала вам, что хорошо знаю Лукрецию. Она не только хотела заставить вас страдать, но она попыталась изобрести утонченное мучение для соперницы…
– Вы сильно напугали меня, – с трудом выдохнул Рагастен.
– Смерть, – продолжала старуха, – в глазах Лукреции не является мучением. Привыкшая к убийствам, она перестала считать смерть достаточным наказанием. Она убивает только для того, чтобы убрать со своей дороги препятствие. Но когда речь идет о мести, Лукреция уверена, что смерть вырывает жертву из ее рук.
Рагастен сжал руку Маги:
– Но откуда вы ее так хорошо знаете?..
Мага серьезно посмотрела на Рагастена и как-то запросто, совершенно спокойно ответила:
– Она моя дочь…
– Ваша дочь?
– Моя дочь, да!.. Должно быть, я была каким-то чудовищем, если родила двух таких страшилищ, как Лукреция и Чезаре Борджиа!..
Рагастен, потрясенный до глубины души, тронутый жалостью, забыл даже о собственном горе.
– Вы добры, – обратилась к нему Мага, приходя в себя. – Я вас правильно оценила.
Она поднялась, словно собираясь удалиться в комнату, отведенную ей рыбаком.
– Что касается вашей невесты, – сказала старуха, – не опасайтесь за ее жизнь…
– Тогда чего же мне опасаться? – глухо спросил шевалье.
– Лукреция отправила послание Чезаре, и тот, возможно, уже на пути к Капрере.
На этом Мага удалилась.
LXV. Успокоенный Борджиа
Прошло уже несколько дней после прибытия аббата Анджело в замок Капрера. Лукреция с нетерпением ожидала приезда Чезаре, к которому она отправила еще одного курьера. В душе она, как, впрочем, и ее брат, согласились с осуждением старого отца. И тем не менее она чего-то выжидала…
Анджело изложил ей свой план. Надо доставить в замок старую колдунью, с которой он приехал на остров, и старуха начнет действовать. Лукреция решила «развязать руки» аббату.
А первой своей заботой Анджело считал завоевание безграничного доверия у старика. Это ему удалось. И хотя старый Борджиа продолжал запираться на ночь на три замка, хотя он продолжал каждый вечер менять место сна, все-таки благодаря аббату Анджело его страхи мало-помалу рассеивались. Папа даже решался выходить из дворца. Иногда по вечерам он рисковал и медленно прогуливался по пляжу. К тому же и новости, приходившие к нему из Вечного города, становились все лучше. Мятеж простонародья, вспыхнувший после поражения Чезаре, угас сам собой. И теперь папа выжидал момент, когда можно будет вернуться в Рим. Он заговорил об этом со своим доверенным аббатом, когда однажды вечером они вдвоем прогуливались по песчаной полоске у подножия обрывистой скалы. На некотором расстоянии впереди и позади папы шли стражники.
– Никогда не видел Ваше Святейшество в такой хорошей форме…
– Морской воздух… А потом – как здесь спокойно!.. Да, Анджело, прошло очень немного дней, но я чувствую, что окреп… Улучшением здоровья я во многом обязан дочери… Она не теряла буквально ни мгновения! Она так меня ободрила… Но и это не всё, Анджело. Я приехал сюда с горькими и гневными мыслями. У меня не было сил думать даже о наказании бунтовщиков… Теперь я хочу всеобщего прощения… Если бы ты знал, как успокаивает прощение…
И добавил, словно для самого себя:
– Если я прощу, то и меня, может быть, простят!..
В этот момент черная тень появилась на фоне моря. Старик увидел ее и, внезапно охваченный ужасом, схватил Анджело за руку.
– Ты видишь? – испуганно спросил он.
– Да, вижу… Но пусть Ваше Святейшество ничего не боится… Сейчас я позову стражу…
