Об этом Наталья рассказала своим спутникам, когда все вышли из кареты и начали осматривать сильно разрушившиеся земляные стены. Её рассказ дополнялся словами Петруши. Слушая их, Софья с удивлением переводила взгляд с матери на сына. Ясно, что не случайно дела такого рода заботили Наталью. И сама она с той поры, как её, Софью, объявили правительницей, стала суровее, меньше появлялась на людях, запёрлась у себя в Преображенском, отдалила от себя многих комнатных боярынь и заменила их новыми. Одну боярыню она выставила лишь за то, что её старшая сестра некогда прислуживала первой царице Марии Ильиничне Милославской. И можно было заметить, что все, кого она приблизила к себе, строго блюли интересы Нарышкиных.
С чего же, однако, она сама напросилась в карету к Софье? И как усердно осматривает земляные стены! А Петруша бегает вдоль земляной стены и тычет в неё палкой. Что задумала Наталья? Спроста она ничего не затевает.
Уловив недоумение в лице Софьи, Наталья промолвила:
— Царь-то наш заботливый. Ишь, досмотр устроил. Думает, как укрепления строить, дабы крымцы не нагрянули.
— Что ж не скажет он, что у него на мысли? — спросила Софья.
— Что на мысли? Опасается, что ворог может нежданно подступить. А войско ненадёжное. Стрельцы, неровен час, смуту затеют. Вот и приходится думать, как обучить новых солдатиков.
— Отроку ли о том думать? — строго заметила Софья. — У нас, чай, есть правительство, ему и думать. Есть и приказы.
Софье не хотелось называть имя Василия Голицына, возглавлявшего правительство, но Наталья понимала, о ком та ведёт речь.
В эту минуту к ним подошёл князь Борис, до того сидевший в карете. В руках у него была бумага с каким-то чертежом. Он обратился к Софье:
— Изволь, государыня-царевна, посмотреть. Я мыслю доложить в Боярской думе о необходимости важных сооружений на сем валу ввиду прихода крымских татар. Не дай Бог хан подойдёт к стенам стольного града, как было при Годунове. Все прежние правители думали о том, как укрепить Земляной вал. — И, помолчав, значительно добавил: — А пока надобно расчистить земляной плац, дабы царь Пётр обучал здесь своих потешных солдат.
Софья не первый раз слышала о потешных солдатах Петруши. В Преображенском он собрал целую потешную ораву. Некоторые боярыни ворчали: «Этакую прорву надобно ныне кормить» — за это и поплатились удалением из царицыных палат.
Не нравились Софье эти забавы, словно чувствовала в них что-то опасное для себя. Она сурово глянула на князя Бориса и сказала, как отрезала:
— Вижу, князь, на мысли у тебя другое: не как укрепить Земляной вал и тем заслон врагу поставить, а как потешные игры Петруше спроворить.
За князя ответила Наталья:
— Ты забыла, Софьюшка, что Петруша государь. Дивлюсь, что ты о нём вчуже говоришь. Или он не брат тебе? Или не царь?
Князь Борис сухо спросил:
— Ты думаешь, государыня, земляные стены крепить? Ныне земляные стены от ядер не спасут. Тут нужна каменная оборона. А где кирпич достать, ежели его и на укрепление кремлёвских стен и башен не хватает? Надобно сначала наладить обжиг кирпича и перво-наперво завод поставить. А пока дело наладится, почто Петруше потешные игры не дозволить?
— Вам мало показалось Преображенского?
Наталья отвела глаза в сторону. Софья невольно дрогнула: столько затаившейся злобы было в этих угольно-чёрных глазах. В эту минуту подбежал Петруша. Он сообщил:
— Я нашёл ров, где станем головы рубить.
— Кому это? — удивилась Софья. — Врага ещё не видно. Ужели ты своим солдатикам головы рубить станешь потехи ради?
— А то! Свои, ежели в плен сдадутся, хуже ворогов.
Софья строго посмотрела на брата.
— Отныне возбраняю тебе сии кровавые игры.
Наталья вспылила:
— Ты забыла, что разговариваешь с царём! Думаешь, бояре будут за тебя? Ошибаешься! У нас тоже есть свои люди, что встанут против тебя!
Её неожиданно поддержал царь Иван:
— Сестрица Софьюшка, не тесни братца Петрушу!
Софья ответила ему недовольным взглядом и весь обратный путь молчала. С брата что взять? Умом недалеко ушёл. Но Наталья знает своё дело. Как, поди, не видеть ей, что Петруша растёт жестоким? Но, может, сама и жесточит ему душу, чтобы беспощаднее к власти рвался? Или даром затеяли потешные игры? Но не о себе ли более всего думает Наталья?
Глава 33
ОТЧЕГО НЕ БЫТЬ ТРОЕВЛАСТИЮ?
В верхах и в народе давно уже привыкли к двоевластию. Но всем также было известно, что царь Пётр ещё очень молод, а царь Иван не умеет править. За них правит Софья, которую прозвали в народе «царевна-богатырь». В государственных делах и в бумагах она присоединяет к имени братьев и своё имя. И называется она самодержицею всея Руси.
Однако в расколотых надвое верхах к этому относятся неоднозначно. В партии Нарышкиных начался ропот. Царица Наталья прямо обратилась прежде к царевнам — сёстрам и тёткам Софьи: «Для чего она, царевна, стала писаться вместе с государями?» К этому протесту Наталья присовокупила ещё и угрозу: «У нас есть люди, и того дела они не покинут».
И люди эти действовали по-разному. Одни предупреждали Софью: «Время ныне лихое, шатание в людях великое. Не завести бы смуту в державе». Знали: больше всего Софья опасается смуты. Другие намекали на иноземное вмешательство: «За бугром на наши дела косо смотрят. Кабы брань с нами не затеяли», — но сами же и передавали за «бугор» недобрые слова о правлении Софьи.
Дьяк Волков, отправленный посланником в Венецию, рассказал там, что с великими государями «соцарствует» их сестра, и тотчас же до российских верхов довели слова одного из сенаторов: «Дож и весь сенат удивляются, как служат их царскому величеству подданные, вместе таким превысоким и славным персонам государским?» Дьяк Волков ответил, что русские подданные «всех трёх персон вместе повеление исполняют». Но недоумения этот ответ не развеял.
Софья понимала, что её положение непрочно, что её будущее ненадёжно, даже если брат Иван останется, благодарение Богу, жив и здоров. Наталья ждёт не дождётся, когда Петруша войдёт в возраст. Да она согласится оженить его ещё отроком, только бы захватить власть, пойдёт ради этого на государственный переворот: будет искать выход, чтобы свергнуть царя Ивана. Покойная княгиня Голицына недаром говорила о Наталье, что у неё нет чувства греха.
Переворот — вот чего опасалась Софья более всего, хотя и понимала, что дело это рискованное. Стрельцы царицу Наталью не поддержат. Она и сама это знает. Оттого и засылает в другие державы своих агентов, чает поднять против Москвы хохлов либо с поляками сговориться. Не за тем же и поехала с ней на Земляной вал? Видно, хотела удостовериться с князем Борисом, что вал ненадёжен, а оттуда до Кремля рукой подать: час езды в карете. И не оттого ли князь Голицын так уничижительно говорил, что не нужны-де Москве земляные стены, а надобно на их месте строить каменные.
