В отношении своей подготовки они отличались от западных рыцарей и от всех предшественников. Все воины были опытными всадниками; упадок пехоты, уже замеченный во времена Юстиниана и Велизария, достиг низшей точки, и единственными пехотными частями, входившими в сасанидскую армию, были обозные отряды, вооруженные небольшими копьями и обшитыми шкурами плетеными щитами. Конное войско стало продолжением комитата эпохи Юстиниана. У всадников были чешуйчатые кольчуги, стальные шлемы и легкие щиты, они имели при себе все мыслимые виды оружия: шестифутовое копье, лук, короткий прямой меч, булаву, ручную секиру, приспособление вроде лассо из двух веревок, чтобы сбрасывать неприятеля с лошади. Учитывая длительность подготовки, чтобы научиться владеть всем этим вооружением, неудивительно, что война стала их профессией. Персидские воины были хороши для тяжелых ударов при построении сомкнутыми рядами под звук трубы; немало варваров-степняков служило у них рядовыми легкой конницы; кроме того, у византийцев они переняли технику осады и научились обращаться с осадными орудиями. Как правило, персидская армия использовала облаченных в броню слонов, но только в качестве резерва.
Персидская армия имела две уникальные особенности, игравшие значительную роль в психологической войне. Во-первых, в центре передней линии всегда присутствовал громадный трон, который во время военных действий занимал шахиншах или заменявший его главнокомандующий. Вокруг повелителя выстраивались избранные телохранители, называемые «бессмертными», как это было в дни старой империи почти за тысячу лет до того, далее следовал внешний круг пеших лучников. А впереди неизменно несли другой уникальный предмет — Дирайш-и-кавьяни, якобы кожаный передник легендарного кузнеца, который в незапамятные времена основал государство, возглавив мятеж против семитов, тогдашних правителей. Передник с тех пор превратился в знамя размером пятнадцать футов на двадцать два, богато украшенный драгоценными камнями, так как почитался священным, и каждый новый царь добавлял к нему новые украшения с одобрения маздейских жрецов. Если персидской армии грозил разгром, то первейшей заботой было сохранение священной реликвии; воины отдавали за нее свою жизнь.
Самым большим недостатком этой армии было то, что во время борьбы за престол она часто оставалась без главнокомандующего. Но на рубеже VI и VII веков Хосров II навел порядок в борьбе за наследство и начал задумываться о других вещах. При таком государственном устройстве, каким отличалась Персия Сасанидов, мог существовать только один образ мыслей; прочная, неподатливая система не допускала никаких серьезных занятий, кроме войны. Талантливый дед Хосрова II отодвинул восточную границу государства вплоть до Окса и Гималаев, и продвижение в этом направлении не имело большого смысла. Единственное, что мог предпринять новый «царь царей», — продолжить войну с Византийской империей, которая шла в течение почти века: с тех самых пор, как его прадедушка напал на Юстиниана.
Обычными действиями на войне были осады и сражения в Месопотамии и Армении, набеги персов на Сирию и ответные набеги византийцев на персидский Иран. В тот момент Византийская империя испытывала династические трудности, в балканские провинции хлынули волны славянских авар, а у персов появились еще несколько хороших полководцев, кроме самого Хосрова. Он провел несколько эффективных завоеваний и заслуженно получил в награду прозвище Хосров Парвез (Хосров Завоеватель). Армения покорилась так основательно, что армянская церковь отделилась от Константинополя; Киликия и Каппадокия были подчинены. В 614 году персы взяли Иерусалим, тогда погибли 57 тысяч человек и 35 тысяч были взяты в плен, оккупировали Дамаск, Тарс, Антиохию. Александрия была захвачена, и весь северный Египет перешел в руки персов. В Малой Азии персидским войскам не было преград, они даже пытались напасть на сам Константинополь.
Все это продолжалось в течение нескольких лет, а в 619 году летописцам стало ясно, что Византийской империи пришел конец. С потерей Египта прекратились обычные поставки зерна, столицу поразили голод и чума. Казна опустела, налоги не поступали. Положение близкое к анархии воцарилось даже за пределами городов, к радости персов, которым на руку были греческие междоусобицы. Византийские армии терпели поражения на полях битв и разваливались на части. А так как Иллирия находилась в руках авар, Армения, Анатолия и горные районы на юге Малой Азии были захвачены персами, то не осталось мест, поставлявших рекрутов, где византийцы могли бы набрать новые силы.
Однако персидские завоевания не тронули африканских провинций, присоединенных Велизарием к государству Юстиниана после подавления восстания Ника. Император Ираклий происходил из тех мест, туда он и обратился за людьми. Обладание африканскими провинциями делало необходимым содержание флота; пришедшая в упадок Византия еще удерживала море и водные пути. Ираклий обратился к церкви с просьбой о финансовой помощи, и, поскольку христиане подвергались гонениям нетерпимых волхвов-огнепоклонников, вдохновивших евреев на участие в иерусалимской расправе над христианами, он легко получил эту помощь. Военачальники все как один оказались неудачниками или пытались прибрать к рукам умирающую империю. Идя против обычаев и традиций, Ираклий устроил торжественную литургию, потом созвал на ипподроме большой совет сената, знати и народа, оставил империю под присмотром патриарха Сергия и отправился на поле битвы.
Случилось это 5 апреля 622 года; через пять месяцев одному арабу, который звал себя пророком и всем прожужжал уши своими проповедями, пришлось покинуть город Мекку, находившийся на средоточии торговых путей пустыни.
II
Дошедшие до нас летописи мало говорят об Ираклии и его военных достижениях, но ясно то, что в отношении тактики ему удалось возродить утерянное искусство пехоты, а в стратегии он был знатоком. Он сумел выбить персов из Малой Азии, разбив их в бою и почти уничтожив вражескую армию. Он не стал пытаться отвоевать захваченные территории на юге, а выступил на северо-восток к подножию Кавказа. В следующие шесть лет он сторицей заплатил за разрушенный Запад. Каждый раз, когда персы выставляли войско против Ираклия, император выходил победителем, нанося тяжелые потери неприятелю; каждый город, взятый Ираклием, подвергался разграблению. Император дошел до Каспийского моря и оттуда повернул на юг; нанес смертельный удар боевому духу персов, захватив и превратив в развалины величайший храм страны — святыню огнепоклонников; а его посланники уговорили степные хазарские племена участвовать в разгроме персов. В 628 году персам стало ясно, что Хосров Завоеватель потерял былую хватку. Один из сыновей Хосрова бросил его в «Колодец тьмы», где шах нашел свой конец.
Этот сын Хосрова заключил с Ираклием перемирие, но больше почти ничего не добился; тогда из-за разлива Тигра и Евфрата началось наводнение, сравнимое с великим потопом, потом страну поразила чума, и новый «царь царей» умер от заразы. После него остался единственный сын, тогда еще ребенок, и началась вполне предсказуемая цепная реакция войн за престол, в которых «цари» поддерживали своих кандидатов. За четыре года не менее двенадцати человек, включая двух женщин, надевали великий царский венец, и никто из них не продержался в нем больше года и не смог заручиться поддержкой большей части населения, чтобы добиться подчинения от остальных. Наконец резерв претендентов на шахский трон начал иссякать даже у такого плодовитого царского рода, как Персидский; в 632 году общее одобрение получила кандидатура одного отпрыска, названного Иездигердом III. Военачальник Рустам стал при нем, по нашей терминологии, регентом.
